Умная лента

Умная лента

Мама, как ты могла? Невозможно поверить. Я отказываюсь в это верить. Неужели все 18 лет моей жизни – иллюзия? Как ты могла…мама…А отец...

Страшные вопросы, требующие незамедлительного ответа, заставляли шагать очень быстро. Ритка шла по улице, не замечая прохожих, не реагируя на сигналы машин.

Каждую минуту новая волна возмущения и непонимания накатывала на пересохшее горло рыжеволосой девушки в коротком клетчатом пальто нараспашку, и вызывала желание сделать глубокий вдох. А потом закричать: «Как ты могла, мама? Как ты могла?»

Холодный ветер накинул длинные рыжие волосы на лицо. Ритка съежилась. Впереди показался дом, который всю свою жизнь девушка считала самым надежным местом. Сейчас он выглядел по-другому. Казалось, дом потемнел, поник и виновато затаился в ожидании девушки.

Дернув с силой дверь, Ритка вошла внутрь.

– Риточка, доченька моя. С днем рождения! Оставайся всегда такой же…

– Хватит! – Девушка резко оборвала женщину в велюровом халате цвета спелой вишни.

Седая женщина удивленно застыла.

– Рита, дочка, что с тобой?

Девушка вплотную подошла к матери, наклонила голову набок и посмотрела ей в глаза.

– Я все знаю. Пришло письмо от отца,– сказала девушка.

Мелкие морщинки, которые обычно сбивались в стайку на лбу Веры Петровны, в этот момент соединились в три глубокие морщины, совершенно изменив выражение ее лица.

– Что знаешь, доченька?

– Мама, где сестра?

– В комнате. Где ей еще быть? Она же не может передвигаться самостоятельно.

Ритка сделала два уверенных шага в комнату, которую до 12 часов сегодняшнего дня посещала с чувством особенной нежности и любви. Распахнув дверь, девушка увидела, как Инга закрыла книгу и сунула ее под подушку.

– Инга, подойди ко мне, ­ – скомандовала Ритка.

Девушка в инвалидной коляске испуганно посмотрела на Веру Петровну.

– Инга, я все знаю. Подойди, пожалуйста.

– Рит, что с тобой? – Инга хлопала глазами и переводила непонимающий взгляд с матери на сестру и обратно.

– Не трогай ее! – повысила голос женщина.

Вера Петровна подошла к Рите, положила руку ей на правое плечо.

– Я все расскажу. Инга ни в чем не виновата.

Ритка перевела взгляд на мать. Женщина сосредоточенно потирала руки и смотрела в потолок.

– Я думала, ты узнаешь правду немного позднее. Но, видимо, отец решил сделать подарок в твой день рождения. Это к лучшему. Как ты получила письмо?

– Мне позвонил курьер и привез коробку. В нем было письмо от папы.

– Узнаю́ своего мужа. Он умел делать сюрпризы.

Вера Петровна улыбнулась и поджала нижнюю губу, будто раздумывая, рассказывать или не рассказывать.

– Хорошо. Ты совсем взрослая и поймешь, почему мы с отцом так поступили. Давай присядем.

Женщина прошла на кухню, села на стул и начала теребить в руках белое хлопковое полотенце.

Ритка подошла к матери и встала в дверях. Инга не шевелилась.

….

«Мы с папой тебя всегда любили. Когда ты родилась, старались дать самое лучшее. Какой чудесный ребенок, говорили наши родственники и знакомые, – начала свой рассказ Вера Петровна.

Самые дорогие игрушки, последние чудеса техники. Твоя кроватка была завешана новейшими изобретениями для детских развлечений. Папа тогда работал в Центре искусственного интеллекта, поэтому мы могли себе позволить многое. Ты росла доброй отзывчивой девочкой. Не обижала ровесников на площадке, дружила с ребятами в саду. И очень любила обниматься.

Все изменилось, когда родилась Инга. В пять лет ты впервые увидела сестру в детской кроватке и сразу же заплакала. Требовала, чтобы мы унесли ее. Каждый раз, когда я подходила к ее кроватке, ты набрасывалась на меня и настаивала, чтобы я шла с тобой.

Сначала мы с папой думали, это обычная детская ревность и с возрастом пройдет. Но с каждым днем ты становилась все агрессивнее. Вся твоя жизнь превратилась в борьбу с сестрой. Когда ты думала, что мы не видим, то толкала ее, пугала, и всячески обижала. А если она жаловалась, то с милой улыбкой раскаяния клялась нам, что ничего такого не делала. Мы всегда любили тебя и поэтому верили, упорно не замечая, как ты меняешься.

Однажды случилось страшное. Когда тебе было 7 лет, ты тайком вывела сестру ночью из дома и увела к реке. А затем вернулась и легла спать ничего нам не сказав. Мы искали Ингу везде, с папой чуть с ума не сошли. Ты же молчала, и ни слова не говорила о том, что сама увела сестру.

Ее чудом спасли. Бедняжка ходила вдоль берега всю ночь и плакала, а утром кто-то из гуляющих с собакой увидел ее и сразу же позвонил в полицию. Тогда отец, который всегда защищал тебя, впервые назвал тебя чудовищем».

Рита сглотнула слюну. Слезы непроизвольно потекли из ее глаз.

Девушка покачала головой и дотронулась до руки Веры Петровны. Та даже не пошевелилась.

– Мам…

– Подожди, дай договорить, – ответила женщина и посмотрела в зеркало коридора, где отражалась Инга в инвалидном кресле.

В тот день я тоже поняла, что мы растим чудовище. И если ничего не изменить, последствия могут быть непредсказуемыми. Вечером того же дня отец пытался поговорить с тобой. Ты расплакалась и призналась, что специально увела сестру, чтобы та утонула в реке. Отец был в бешенстве. Я еле успокоила его. На следующий день мы повели тебя к психологу с папиной работы.

Он долго разговаривал с тобой, проводил различные тесты, а потом позвал нас с отцом.

– Эта девочка ­– настоящий зверь. Рано или поздно она реализует свое подсознательное желание остаться единственным ребенком в семье.

Мы с папой переглянулись, и я увидела в его глазах страх.

– Можно что–то сделать? – неуверенно спросил он у психолога.– Я знаю о разработках «умной ленты».

Тогда психолог попросил оставить его с мужем наедине. Они беседовали почти 3 часа, а мы с тобой сидели в обнимку на кожаном диванчике. Ты тогда спросила меня:

– Мам, зачем нам Инга? Так хорошо вдвоем.