Уроды. Про любовь

Уроды. Про любовь

Спроси у Анжелы про любовь – она смутится: покраснеет и отвернется. Ничего не ответит.


Дурацкое, по ее мнению, имя Анжела придумала мать. Родившегося после нее брата отец назвал нормальным именем – Антон.
Мать после этого села в тюрьму за участие в грабеже. Отец с ней развелся.
Женился на москвичке и уехал в Москву, взяв Антона с собой.
Анжела осталась с бабушкой. Маминой мамой. Бабушка Таня была толстая, шумная, вечно молодящаяся, торгующая самогонкой. Анжела звала ее мамой. Бабушка-мама кричала хриплым, как будто вечно простуженным голосом, всем, приходящим к ним в дом пьяницам, указывая на Анжелу:

- Вот смотри – дите! Тащу! На хребтине своей тащу! Сыто! Одето! Книжку ей вчера прочитала! Она у меня, как у Христа за пазухой!

Алкаши слушали и восхищались, подобострастно вытягивая синие лица в бабушкину сторону с надеждой угодить – кто его знает, когда придется просить взаймы любо дорогого пойла!
Освободилась через пару лет мамочка Ира. Добрая бабушка подарила ей своего любовника-партнера по самогонному бизнесу. Чтоб не шлялась с кем попало! Коля Бирюков – мужик основательный. Дом у него большой, сад, жена раком больна – помрет скоро. Иришка хозяйкой станет! А то, что он старше на 20 лет, так это хорошо: баловать будет.
Бирюков баловал. Как умел. Наливал самогонки, уводил спать, и опять наливал… Хорошо жили! Весело. С утра что-то у бабки жарилось-парилось за Колин счет, сам Коля целовался в садике под вишнями с опохмелявшейся Иришкой. Анжела слонялась по уличке, таская за собой на веревочке кудрявого щенка, подаренного ей заботливым дядей Колей.
Время шло. Бабка Таня настроила сараев во дворе, поставила новый забор и туалет. Скупала краденное, закрашивала седые волосы хной и по-прежнему кричала своим клиентам про Анжелу:

- Золотое дите! В школе чистая отличница! Такое я всем дитям воспитание интелехентное даю!

Колина жена не умирала. Бабке эта неопределенность надоела, и она Иришу закодировала и устроила поваром в столовую по знакомству. Заодно избавилась от Бирюковской чернокудрой собачонки. Собачонка отъелась на столовских отходах и была задушена веревкой синюшным соседом Ваней. Он же ее ободрал и разделал за бутылку самогонки. А, теряющий свои позиции, Бирюков услужливо сбыл мясо куда-то в шашлычную.
Анжела спряталась в малине за сараем и до глубокой ночи тихонечко плакала, вспоминая, как поскуливал от восторга ее Кузя, встречая из школы, как порывисто лизал ей руки розовым язычком…
Доверчивый дурачок! Ко всем людям был заискивающе ласков. А ее, Анжелу, просто обожал! Хотелось умереть. Может тогда бабушка поймет, что натворила?!

- Гадина мелкая! – раздался хриплый крик, - воспитуешь себе на горе засранцев! Взяла моду – шляться ночью!

Анжела “ моду взяла”. Все лето уходила спать в сарай, соорудив из ящиков и старого матраца вполне сносную кровать. Слушала из своего убежища нескончаемую перебранку матери с бабкой. Попросила у них отцовский адрес. Написала наивное письмо.

- Пиши, дочка, пиши! – бабка одобрительно кивала головой, - ты грамотно пишешь, интелехентно. Алименты с него, подлеца, идут копеешные! Я ему такую дочу взрастила! Небось одумается – денег пришлет.
Даже конверт дала вместе с адресом.
Ответ не приходил долго. Бабка ругалась по этому поводу.
В сентябре стало холодно, и Анжела была вынуждена спать в доме, в одной комнате с матерью. Ириша, наплевав на кодировку, опять пила. Самогонку от нее прятали. В отместку она продала на ближайшую “яму” дубленку и золотое кольцо, подаренное на свадьбу бывшим мужем.
С работы “ попросили”. В доме опять “прописался” добрый дядя Коля.
Анжела замышляла побег. К отцу. В Москву. Нужны были деньги на билет, и она выкрала у бабушки пенсию. Не всю. Скромно взяла только стоимость билета и пару сотен на всякий случай…
Бабушка, думая на мать, кричала громче обычного. Ириша от такой несправедливости перебила в доме все стекла. Бирюков стекла вставил. Анжела билет купить не успела. Приехал отец. На иномарке. Анжела вокруг себя таких не видела.
Отец был особенный…
Из другой жизни. Спокойный, красивый, молодой. У Анжелы перехватывало дыхание, когда он обращался к ней с вопросами. “ Только не бросай меня! – билась в голове мысль”.
Бирюков уехал к раковой жене, Ириша не опохмеляясь, сбегала с утра в баню. Сидела чистая, нервная, беспрестанно курила. Бабка кричала непривычно тихо и вовсю перед отцом заискивала. Пыталась его накормить. Это ей не удавалось.

- Пойдем, дочь, прогуляемся и пообедаем. – Улыбаясь одними глазами, позвал отец Анжелу.
В кафе она, замирая сердцем, рассказала отцу про собаку, заплакала, смутилась от своих слез. Отцовские глаза стали холодными и злыми. Глядя в пустоту перед собой, он твердо сказал:

- Уроды.

Почувствовав поддержку, Анжела рассказала и про свою кражу и про свое намерение к нему уехать. Слушая о краже, он опять коротко бросил:

- Переживет, - видимо, имея в виду бабушку.

Потом замолчал надолго. Медленно пережевывал ветчину с жареной картошкой, медленно, со вкусом запивал минеральной водой. И молчал.
Анжеле стало страшно.

- Девочка, ты знаешь, что такое любовь?

От неожиданности подобного вопроса Анжела растерялась, покраснела и отвернулась, ничего не отвечая. Про любовь она не знала ничего. У матери были ворованные из библиотеки дешевые книжонки типа “Изабель – любовь моя”. Ирина читала их с похмелья. А бабушка на читающую дочь умилялась и повторяла любимое слово:

- Интелехентку вырастила!

Анжела в противовес матери, из принципа, эти книжки не читала.

Нет. Про любовь она ничего не знает. Разве только Кузя…Собака ее любимая. Но о собаке она сказать стеснялась. Вдруг отец засмеется? А отец вдруг спросил сам:

- Ты собаку свою любила?

Как он догадался? Прочитал ее мысли. Анжела поспешно головой кивнула.

- Я глупо, слепо любил твою мать. Да. Глупо и слепо. Они меня освежевали, как твою собаку. Я все прощал Ирине: пьянку, измены. Тянули деньги, пока было, что тянуть…Бабушка твоя, сволочь старая, все гребла под себя. Когда ограбили фирму, где я работал, я поверить не мог, что в этом участвовала Ирина! Это было так нелепо! Дико! Но оказалось правдой. Так вот и “мясо продали”: я отдал хозяину все, до копейки, за жену. Развелся. Выдержал натиск ее покаянных писем. Нашел хорошую женщину. Уехал. Надо было все забыть. Начать жизнь с начала. К счастью это получилось.

Отец опять надолго замолчал. Маленькими глоточками пил горячий кофе из “игрушечной” чашки. Анжела тоже не знала, что сказать. Мысли ее метались в беспорядке, захлестывая одна другую. Мать он любил. Антона тоже, раз забрал с собой. А она? Почему он бросил ее? Почему деньги “копеечные”, как бабушка говорит, посылал? Вопросов было много. Поднималась изнутри и росла обида. Но спрашивать она не решалась.

- Ты хочешь спросить: любил ли я тебя? – Опять прочитал ее мысли отец. – Ты была маленькой девочкой, внешне очень похожей на свою мать. Тебя сразу забрала бабушка. Какой бы она не была, но я знал, что ни голодной, ни раздетой ты не будешь. Я не мог взвалить на свою жену двоих чужих детей! Антон – пацан. Ему необходимо мужское воспитание. Ему отец был необходим. Приходиться чем-то жертвовать…Такова жизнь. Ты не должна обижаться на меня.

Анжела уже понимала смутно, что папа не позовет ее с собой. А может она для него тоже “урод”, раз так похожа лицом на мать?! Ей хотелось спрятаться в малину за сараем и долго-долго плакать.
Отец, оставив ей немного денег, уехал в тот же день. Анжела понимала, что ему просто тяжело находиться рядом с этими женщинами: ее бабушкой и ее матерью. Ей, Анжеле, теперь ехать было некуда. В Москве ее не ждали. Деньги, оставленные отцом, она отдала бабушке. В эту сумму вложила и те, которые украла. Пусть думают, что он чуть больше оставил. Может, бабушка ругаться будет поменьше.

Бабушка ругалась громко и долго. Как обычно. Мама Ира напилась в стельку сразу после папиного отъезда. Анжела думала про любовь. Ничего хорошего в любви не было. Любовь заканчивалась болью. Как было с Кузей, задушенным веревкой, как случилось с папой…
А сейчас, разве не страдала она, полюбив своего красивого, необыкновенного папу, отвергнутая им. Разве не завидовала Антону, разве не ревновала к чужой женщине, наверное, такой же красивой и спокойной, как ее отец. В их квартиру не звонят по ночам алкаши. И вещи они носят из настоящих магазинов, а не купленные за четверку самогонки.

- Я не хочу верить в любовь! – сказала она своему отражению в зеркале.

Всматриваясь в черты своего лица, по словам папы так похожего на мать, она пыталась понять, что когда-то полюбил он в ней. Пухлые губы? Карие раскосые глаза? Слегка курносый нос? Светло-русые кудряшки? Да мать и сейчас еще ничего…В те дни, когда не пьет.
На все и на всех в доме она смотрела теперь снисходительно, изредка повторяя мысленно: “ Уроды…Ну что же. Мои уроды. Они не знают, что такое любовь”.

Школу она закончила неожиданно хорошо. Неожиданно для самой себя. Очень много читала, и давалось все удивительно легко, без напряжения. Бабушку это не удивило нисколько. По ее твердому убеждению внучка всегда была круглой отличницей. Бабушка, глазом не моргнув, согласилась платить за университет по семь тысяч в год. Радостные ее крики по этому поводу не умолкали:

- Есть не буду! Пить не буду! Не было в роду университетских! Всем мое дите покажет, каково мое воспитание!

Партнерство с Бирюковым было закончено: чтобы не делиться. Место приторгованное, народ валом идет. Перешла с самогонки на спирт, уменьшая затраты. Перестала давать в долг. Ирину отправила в больницу – дешевле обойдется. Даже кричать в доме перестала при Анжеле. “Дите” то занимается, то отдыхает от занятий. Нельзя тревожить.
В конце первой зимней сессии внезапно вызвал на переговоры папа. Пошла спокойно, ничего особенно не ожидая. Он звал к себе в гости. Голос почему-то дрожал и срывался.

- Я не могу, папа. Я учусь. К маме в больницу ездить надо. Бабушка не может. Ты ведь знаешь, чем она занимается… Ей дома нужно быть постоянно. Она оплачивает мою учебу.
- Я переведу тебя в Москву, в любое учебное заведение! Куда скажешь! Все оплачу! Умоляю тебя: приезжай!

Анжела испугалась.

- Что случилось, папа?

Отец не смог сдержать рыданий. Захлебывающийся голос бился в истерике:

- Наркотики. Антон. Оля пыталась вытащить его, пыталась спасти… Сама с инфарктом. В больнице. Третий инфаркт. Надежды мало. Антона похоронили месяц назад. Я боялся звонить тебе! Прости меня, дочь!
- Я люблю тебя, папа. Я полюбила тебя, когда ты приезжал…А может раньше. Но я не могу приехать. Мама пытается пить бросить. Бабушка верит в меня. Я нужна им. Моим уродам. Приходиться чем-то жертвовать. Такова жизнь. Ты не должен обижаться на меня. Понимаешь?