Утроба

Утроба

1

Двери монастыря закрылись, оставив за спиной Риты и Константина декабрьскую вьюгу. До нового года оставалась пара дней, но церковная елка была уже наряжена. Она стояла в центре просторного помещения, окруженная подсвечниками и молчаливыми иконами.

- Здравствуйте! – матушка Ольга раскинула руки, заключая в объятия Риту. – Замерзли, наверное?

- Ничего страшного.

Константин молча наблюдал, как Рита стряхивает с одежды снег.

- До нас непросто добраться, – продолжала ворковать матушка. – Но от этого результат будет более желанным.

- Думаете, у нас получится?

- Не вы первые, кто приходит сюда. Эти стены созданы, чтобы творить добро. Пойдемте, я напою вас горячим чаем.

Они прошли в столовую. За длинными столами могли разместиться десятки людей.

- Сколько вас живет здесь? – спросил Константин матушку.

- Сколько бы ни жило, все мы дети божьи, – сказала она и снова заворковала возле Риты.

Чуть позже Ольга отвела гостей в отведенную для них комнату.

- Когда я смогу увидеть отца Виталия? – спросила Рита.

- Он будет к ужину.

- Очень бы хотелось с ним поговорить.

- Конечно, – матушка взяла Риту за руку и улыбнулась. – Все в руках божьих.

2

Ужин был более чем скромным. Сидевший за столом напротив Константина мальчишка лет восьми строил мордочки.

- Если бы ты был моим сыном, я бы надрал тебе уши, – сказал Константин, устав от этих кривляний.

Мальчишка засмеялся, и мимика его лица стала более изощренной. Теперь к нему присоединились еще двое.

- Они всего лишь дети, – сказала Рита.

Константин кивнул. Отец Виталий поднялся из-за стола и отошел в сторону. Маленькая девочка, держа его за руку, на что-то жаловалась. Он внимательно слушал, кивая головой. Странное лицо, думал Константин. Вытянутый, лысеющий череп, узкие глаза, женственный рот.

- Я оставлю тебя ненадолго.

Константин смотрел, как Рита и отец Виталий уходят. «Это будет последняя попытка», - твердо решил он. Если Рита не забеременеет и сейчас или снова будет выкидыш, то он больше не будет даже пытаться. Строивший рожицы мальчишка перегнулся через стол и насыпал Константину в чай соли.

- Ах, ты, засранец! – Константин поймал его руку.

- Пусти! – мальчишка принялся разгибать мужские пальцы. У него были сильные руки для ребенка.

- Пусти его!

Еще несколько детей пробравшись под столом, начали бить кулачками ноги Константина. Он схватил одного из них за ухо.

- Черт! – Константин отдернул руку, глядя на глубокие царапины, оставленные детскими ногтями.

- Что с вами? – подняла на него глаза матушка Ольга.

- Дети, – он заглянул под стол, но там никого не было.

- У вас кровь, – она указала ему на его руку. – В вашей комнате есть бинты. Сходите и перевяжите рану. Дети не должны видеть кровь.

3

- Я ей не нравлюсь, да? – спросил Константин, когда Рита вернулась в их комнату.

- Кому?

- Ольге.

- С чего ты взял?

- Она… Они все так смотрят на меня, словно я здесь чужой.

- Мы оба здесь чужие.

Рита легла на кровать и начала массировать виски.

- Я не хочу, чтобы все снова повторялось.

- Постарайся не думать об этом.

- Я пытаюсь.

- Отец Виталий сказал, что завтра будет служба, а после мы сможем исповедаться.

- Это еще зачем?

- Чтобы мы зачли ребенка очищенными.

- Я никогда не исповедовался.

- Возможно, поэтому у нас и нет детей.

4

Коптившая лампада слабо освещала икону в углу комнаты. Константин поднялся на ноги. Он был один здесь. Каменный коридор проглотил эхо его шагов где-то в своей утробе. Тяжелая дверь, возле которой остановился Константин, была закрыта.

- Кого держат в этом подвале? – спросил он закрытую дверь, слушая доносившееся из-за нее рычание.

- Вы не должны здесь находиться, – услышал он голос матушки Ольги за спиной.

- Я искал Риту.