В черно-белых тонах

В черно-белых тонах

- Лидуся! – голос начальницы был таким медово-ласковым, что Лидия сразу заподозрила неладное. – Лидусенька, нам нужен этот художник! Без него выставку можно даже не открывать, никакого толку от нее все равно не будет! Ты это понимаешь?

- Так он будет у нас на выставке, вон сколько работ прислал! – недоуменно пожала плечами Лидия, кивая на свой монитор, на котором красовалась отсканированная черно-белая картина – два ссутулившихся человека, бежавших куда-то под косыми струями дождя.

- Лида, он мне нужен на выставке живьем! – начальница страдальчески заломила руки. – Не только картины, понимаешь? Мне нужен он сам, нужно, чтобы он давал интервью, чтобы у него просили автографы, чтобы люди, наконец, узнали о нем хоть что-то!

- Валентина Ивановна, если человек хочет сохранить свою личную жизнь в тайне, он имеет на это полное право.

- Лидуся! Ты мой лучший сотрудник! Я же не требую, чтобы ты тайком о нем информацию собирала – ты можешь уговорить его по-хорошему! Напиши ему, скажи, что в восторге от его работ, что мечтаешь увидеть его картины «вживую», посмотреть, как он их пишет!.. Тебе даже врать не придется, ты ведь действительно обожаешь его картины!

- Валентина Ивановна, я – искусствовед, а не сыщик.

- Ах, правда? А может быть, у тебя даже совесть имеется? Не смеши меня, я же знаю, тебе самой страшно любопытно узнать, кто этот человек. А тут ты и узнаешь это сама, и обеспечишь выставке успех, и на повышение сможешь рассчитывать.

Лидия поджала губы – как ни неприятно это слышать, но начальница права. И сама она уже почти готова согласиться…

- Не факт, что у меня получится, - сделала она последнюю попытку к отступлению. – Про него столько народа пытались хоть что-то разузнать, а он ни с кем на контакт не пошел.

- Не скромничай! Кто уговорил Веденскую не бросать живопись? А кто притащил на прошлую выставку Канцева? Я же говорю, ты мой лучший сотрудник, ты все можешь…

Лидия вздохнула, уже понимая, что не откажется. И когда начальница, довольно улыбаясь, вышла из ее кабинета, девушка принялась с задумчивым видом просматривать другие картины загадочного художника по имени Жан Бесцветный. Имя, понятное дело, было вымышленным, так что можно было сказать, что об этом популярном авторе не было известно вообще ничего. Город знал только его картины. Бегущего под дождем человека, зимний пейзаж с черными корявыми деревьями в снегу, ночное небо с мерцающими звездами и полумесяцем… Много картин, написанных только в черно-белых тонах, без цветных красок, но не ставших от этого менее красивыми и завораживающими. Лидия открывала то один, то другой файл и долго вглядывалась в резкие широкие штрихи и едва заметные тончайшие линии, в крошечные точки и размытые бесформенные пятна, из которых складывались все эти потрясающие пейзажи, портреты и натюрморты. А перед глазами у нее стояли другие картины, написанные совсем в иной манере, полные самых ярких и самых нежных цветов и оттенков…

…Первое полотно Константина Матео, в те времена еще звавшегося Костиком Матвеевым, она увидела в учебной студии Академии Художеств, куда зашла по ошибке. Это было море. Темно-синее, такого глубокого синего оттенка, что казалось – еще немного, и взгляд утонет в этой вязкой чернильной синеве. На Земле есть очень похожее по цвету море, названное при этом, как ни странно, Красным. Но на картине было не оно…

- Залив Джокера на Афине, - улыбнулась Лидия чуть смущенному автору. – Вы там были?

- Да, ездил на экскурсию, - кивнул он. – Но как вы поняли, что это именно тот залив?

- Так ведь цвет, оттенок! На Земле нигде нет такой воды, настолько синей, что она даже кажется чуть-чуть фиолетовой. Только в Красном море очень похожий цвет, но все-таки немного светлее. И освещение на Афине другое, не совсем как у нашего солнца!

- Вы это заметили?! – в глазах художника вспыхнуло изумленное восхищение. – Как здорово, до вас еще никто эти оттенки не различал! А Красное море у меня тоже есть – хотите покажу? Все, кто их сравнивал, - он кивнул на картину с неземным заливом, - говорят, что оттенки одинаковые…

- Они вовсе не одинаковые, вы очень точно передали оба цвета, - сказала Лидия после того, как ей продемонстрировали второй пейзаж.

- А вы первая, кто это увидел! – продолжал удивляться Константин. По мнению Лидии, так даже слишком сильно удивляться – ей-то казалось, что разница в оттенках на его картинах очевидна.

Их роман развивался стремительно и почти без обычных для молодых влюбленных ссор и недоразумений. Их факультеты враждовали, а они с гордостью говорили, что символизируют мир и дружбу между художниками и критиками. Комната Константина была завалена портретами Лидии в самой разной обстановке, а в ее ноутбуке множились файлы со статьями о роли цветовых нюансов в современной живописи. Но Матвеев был уверен, что добиться известности ему помогла не только ее критика, но и вдохновение, которое она так щедро дарила ему при каждой встрече.

А потом он снова улетел на Афину, но на этот раз в горы, набираться новых впечатлений для дипломной работы. Лидия должна была присоединиться к нему чуть позже, ей надо было уладить кое-какие формальности с собственным, уже написанным дипломом. Оба были уверены, что расстаются всего на пару месяцев…