В объятиях ангела

Пролог

Ночь взорвалась визгом тормозов. Обеспокоенные лица выглянули из окон, из ночного кафе выбежали люди. Кто-то начал звонить в полицию, а кто-то в скорую, надеясь, что ещё можно помочь рыжеволосой девушке, лежащей на асфальте сломанной куклой.

Люди суетились, кричали, а тем временем ночной воздух дрогнул. На улице сгустились тени, из них сотка́лась высокая женская фигура.

Сначала проявились глаза, похожие на далёкие ледяные звёзды, затем молодое лицо — бледное и безразличное, как гипсовая маска. На узкие плечи легла угольная коса.

Таинственная женщина шагнула под свет фонаря… Её одежда ниспадала свободным покроем. Руки, прятавшиеся в чёрные перчатки, были длинными, неестественно тонкими, словно кости, обтянутые кожей.

Никто и взгляда не бросил на появившуюся из ниоткуда незнакомку, словно она была невидимой для глаз.

Заунывно гудела разбитая машина, вокруг потерпевшей суетились люди. По асфальту ползло алое пятно, подбираясь к остроносым ботинкам гостьи.

Погладив свою чёрную ко́су, она прошептала:

— Пора… — и шагнула к лежащей на земле девушке. Та рвано дышала и дрожала всем телом.

Присев рядом, гостья потянулась к ней. Кончиком длинного пальца она дотронулась до лба умирающей. Та замерла, а затем, с последним выдохом, расслабилась. Из её груди потянулась ниточка света, а спустя секунду в воздухе зависла светящаяся дымка.

Минута прошла в молчании, а потом из дымки раздался тихий девичий голос:

— Я умерла?

— Да, — кивнула гостья с холодными глазами.

— Попала под машину… — прошептала дымка, — это конец? Ничего нельзя изменить?

— Нельзя.

— Но Макс… он даже плакать не станет. Он меня никогда и не любил, я сегодня узнала...

— Это печально.

— Печально… но у вас лицо безразличное. Вам меня совсем не жаль? Я ведь была хорошим человеком и так сильно любила, а он...

— Предал? Бросил? Не замечал? — голос гостьи был бесцветен и пуст.

— Да, но… но теперь, когда вы сказали это с такой скукой, мне тоже это кажется глупым. Я глупая, да?

Незнакомка пожала острыми плечами:

— Любовь слепа.

— Очень жаль, что так… А вы, должно быть, Смерть?

— Так меня называют. Я ангел, слуга всевышнего — одна из многих. Боишься?

— Нет… Или да? Перерождение существует?

— Для чистых душ. У тебя как раз такая, — Смерть провела над собой пальцами, словно играя на невидимом пианино. В воздухе заклубилась тьма, а потом из неё вылетела чёрная птичка размером с ладонь.

— Ой, что это?

— Это мой слуга. Он проведёт тебя через лимб, — ответила Смерть. Птица уселась ей на плечо и застыла как неживая.

— Ладно, хорошо… Я почему-то совсем не боюсь. Но можно спросить?

— Что?

— Что произошло у вас? Вы такая грустная.

— Разве? — глаза Смерти полыхнули голубым огнём.

— Да. У вас взгляд печальный, но не из-за меня. А из-за кого? Вы… вы тоже кого-то безответно любите?

Смерть склонила голову, чуть плотнее сжала бледные губы, а потом щёлкнула пальцами.

Дымка скукожилась до размера теннисного мячика, потом стала менять форму, превращаясь в крохотный лучик. Чёрная птица на плече расправила крылья и взмыла в воздух, вместе с лучиком они устремились ввысь.

Проводив их долгим взглядом, Смерть обернулась на суетящихся кругом людей. Рядом с мёртвой девушкой на коленях сидел молодой парень. Он держал её за руку, а слёзы текли по его щекам.

Сердце Смерти кольнуло и отпустило.

“Интересно, это тот самый?” — мелькнула и исчезла мысль. Отвернувшись, Смерть бросила взгляд на покосившееся боковое зеркало разбитой машины. Заглянула в него.

Отражение всплыло, словно из глубины озера: чёрные волосы, бледное лицо без единой морщины, безразличие в каждое черте. Смерть вгляделась в свои глаза — яркие, голубые, но не того нежного голубого цвета, каким бывает небо в солнечный день, а словно луч, отражённый от глыбы льда. Губы — бордовые, с синим отливом, как у смертельно замёрзшего человека. Скулы высокие, впавшие щёки, длинная шея. Где тут прячется “любовная печаль”, которую разглядела душа девушки, Смерть так и не поняла.

— Плохо, что она заметила, — пробормотала Смерть. — Очень плохо… неужели мне становится хуже?

Ведь если даже простые души стали замечать отпечаток печали, то скоро заметят и ангелы. Впрочем, Смерть мало с кем пересекалась. От неё предпочитали держаться подальше.

“Это всё неважно”, — решила Смерть, выпрямляясь и легко взлетая к небу. В ближайшем доме, в одной из квартир тяжело дышала старушка, ещё не знающая, что это её последние секунды. Обычно такой работой занимались воплощённые слуги, а лично Смерть приходила лишь к великим творцам и великим грешникам, но в последнее время и с теми и с другими было туго, а сидеть без дела Смерть не хотела… и не могла. Иначе слишком много нехороших мыслей лезло в голову…

“Надо думать о работе, и всё пройдёт. Само рассосётся”, — сказала себе Смерть, сквозь стену проходя в квартиру.

“Подумаешь, печаль… Ерунда. Я не позволю ей вырваться, никто никогда не узнает", — решила она, прикасаясь к морщинистому лбу умирающей женщины...