В первый зимний день

В первый зимний день

Тишина и покой притихшего под снегом мира настолько расслабили его, что короткий близкий крик дошёл до него не сразу. Зато чуткие уши Серого дёрнулись острыми клинышками, и жеребец без приказа остановился сам, вглядываясь в черноту леса по левую сторону дороги.

- Что там?

Конь не мог ответить, он только всхрапнул недовольно, помотал головой так, что железо и бронзовые бляшки на уздечке громко лязгнули.

Этот звук ни с чем не спутаешь. Это крик человека за мгновение перед смертью. Такой, например, когда нож входит в печень или под сердце.

А как не хотелось встречаться ни с кем из людей! Но что поделаешь, это же единственная дорога через Митталийские леса, из королевства в княжество Хальмар. А там, на границе двух земель как раз и находились нужные ему владения баронессы Дарсан.

Он хотел просто проехать мимо. Он чутьём своим острым чуял, что может запросто вот так, на пустынной заснеженной дороге, ввязаться в нехорошую историю. Даже чуть рукой двинул, отдавая Серому короткий приказ: «Трогай!»

Громко хрупая свежим снегом, конь сделал несколько шагов, всё-таки заметно забирая влево. О, любопытство, скольких ты уже довело до могилы!

Ух, а снежку-то порядком навалило, немногим до колен не достаёт, а он ещё добавляет и добавляет. Вон, хлопья-то какие – ничего перед собой не разглядеть.

Жеребец следом подался за хозяином, но тот коротким взмахом руки остановил и приказом:

- Тут жди!

С собой взял лишь небольшой арбалет. Он всегда возил его с собой, притороченным к седлу над седельной сумкой, так, чтоб сдёрнуть можно было легко, одним движением.

В дороге всякое может случиться, например, встреча с разбойниками. Тогда надежда только на собственный опыт и мастерство, и ещё на сильные ноги Серого.

Он искал человека, одного, того, кто кричал, а нашёл аж троих. И, кажется, уже слишком поздно.

Деревья безмолвными безучастными свидетелями толпились вокруг, и хлопья снега торопливо забеливали пятна крови. Ещё немного, и постороннему глазу никогда не разобраться, что ж тут случилось в глухом тёмном лесу в первый зимний день. Но пока картинка всего произошедшего читалась довольно легко.

Лихие ребята – маленькая уж больно банда, всего вдвоём – остановили одинокого путника, наверняка, торговца. Правда, не видать при нём ни вьючной лошади, ни повозки с поклажей. Он и сбежать не успел, тут у самой дороги его с арбалета и подстрелили. Вон, короткий тяжёлый болт намертво пригвоздил его, упавшего, плечом к дереву.

А торговец-то и сам парень не промах. Сумел с ними обоими расправиться. Первого снял из поршневой трубки неожиданно точным для такого оружия выстрелом: тоненькая остро заточенная стрелка вошла в горло почти под нижней челюстью. Одного выстрела хватило для почти мгновенной смерти. Правда, тем самым отважный торговец и сам под удар подставился, но даже раненым сумел достать второго разбойника.

Тот, дурень, нет бы заново навострить арбалет да добить из него путника, полез на него с кинжалом. И сам нарвался на удачно брошенный метательный нож.

Лезвие, видать, в грудь шло, но рука торговца подвела – нож глубоко под рёбрами в правом боку засел.

Удар в печень – чистая смерть, тоже почти мгновенная. На один лишь короткий вскрик бандиту жизни и хватило. Этот-то крик и было слышно с дороги, крик умирающего человека.

Хороший метательный нож – штука дорогая, а в нашем деле ещё и весьма полезная. Такую вещь оставлять нельзя, да и хозяину своему он уже больше не понадобится.

Тело как будто ещё ниже просело, как если бы лезвие удерживало в нём последний воздух.

Хороший ножичек, формой больше на кинжал похож, заточка с обеих сторон, а по центру продолговатый узкий вырез. Отлично сбалансирована рукоятка, короткая, но достаточно тяжёлая, в ней, как видно, свинец залит.

Липкую густую кровь обтирал с ножа краем плаща, когда краем глаза движение увидел и короткий то ли стон, то ли выдох. Выпрямился тут же, арбалет в одной руке, нож – в другой. Чуть не выстрелил в ответ на движение, в последний момент сдержался.

Торговец смотрел на него снизу, с усилием удерживал поднятой тяжёлую голову, а рука правая осторожно подтягивала поближе поршневую трубку. Только выстрелить он всё равно не сможет: хрупкая деревяшка пустотелая трещиной во всю длину пошла, а чтоб уж навострить её, нужны опыт немаленький и мастерство, и обе руки здоровые. А потом ещё и попасть суметь, пусть даже и по такой крупной мишени, как человек всего в трёх шагах от выстрела.

Поршневая или воздушная трубка – изобретение простейшее, её любой крестьянский мальчишка соберёт из того, что под рукой найдётся. После того, как король Гарольд своим указом запретил простому народу охотиться с большими луками, воздушная трубка стала не просто детской игрушкой. Её усовершенствовали, конструкцию усложнили, а боевую стрелку утяжелили в несколько раз. Правда, стрелять из трубки не стало проще даже после всех этих придумок.

Этому приятелю просто повезло, что он попал точно в горло. Такая точность один раз в жизни может быть. Стечение обстоятельств, слепой случай – не более того.