Вареник

Вареник

— Вареник, Вареник, Варенииик!
      Я тяжко вздохнула — хотя это и было только для вида: на самом деле эта его вредная привычка орать на всю Ивановскую, окликая меня, мне даже нравилась. Как это говорится? «Заставляет моё сердце биться чаще»… По крайней мере, моё настроение уж точно повышалось от этих его дурашливых выкриков. 
      — Варенииик! — Шурик с грохотом и шумом весьма неизящно прогарцевал мимо парт, сбив их, и примостился прямиком напротив меня, откровенно сияя от счастья. Кто-то из одноклассников крикнул ему вслед пару матов — что-то вроде «Когда ты уже заткнёшься навсегда, идиот», только в более жестоком варианте; Шурик лишь послал воздушный поцелуй в ответ, после чего вновь воззрился на меня с широкой улыбкой. 
      — Итак, Вареник, приготовься упасть со стула и стать расплющенным пельменем. Мои новости потрясающи! 
      — Кто-то решился пойти на свидание с таким идиотом, как ты? — тепло улыбнулась я, щёлкая по его горбатому носу. Кажется, нам было по пять лет, когда я ему сломала нос… И вот нам уже по семнадцать, и я до сих пор имею честь любоваться последствием моего давнего триумфа. 
      На лице Саши проявилось такое удовольствие, что мне даже стало очень и очень страшно. Неужели?..
      — Почему ты такая догадливая? Это раздражает, знаешь ли, — он надул губы, изображая обиженного, после чего надул щёки, выпятил глаза, стал хвататься за горло и якобы задыхаться… Я треснула пеналом по его блондинистой башке — нечего придуриваться, когда сообщаешь такие новости, от которых мне хочется рыдать. 
      Он снова насупился, потирая свой ушибленный лоб, а я судорожно выдохнула. И почувствовала на себе взгляды — многие девчонки глядели на меня взволнованно. Слышали, определённо слышали наш разговор, и теперь определённо считают, что моё сердце разбито вдребезги. Ну уж нет! Не дождётесь, не буду плакать при вас. И вообще, с чего они взяли, что я влюблена? Мне казалось, что это незаметно… 
      По крайней мере, для этого придурка точно незаметно. Я усмехнулась.
      — Садистка, ещё и ухмыляешься? — пожурил Шурик, и я пожала плечами. Кажется, контролировать эмоции стало легче. — В общем, ты прости, что я тебе раньше о ней не говорил… Просто я боялся, что она меня отошьёт, ну, как обычно… 
      — Я не обижаюсь, Шура, — кажется, улыбка вышла вполне искренней. — Это Наташа из десятого? 
      — Откуда ты?!.. Ах блин, как же бесит твоя догадливость!.. 
      Глядя на его наполненные актёрством возмущения, я не смогла сдержаться от смеха. Неужели он не понимает, насколько его эмоции открыты для окружающих? Было несложно заметить его мечтательные взгляды на эту девчушку, он ведь даже свои излюбленные ватрушки переставал жевать. Заметить было несложно, но вот принять… 
      Жгучая волна ревности накатила на меня, хоть я и пыталась её сдержать. И я осознала, что уже терпеть не могу эту Наташу Петренко… Чёрт, да ведь я её совсем не знаю, и ведь она не виновата ни в чём! Я схватилась за голову. «Варвара, ты не должна предвзято относится к людям, не должна, не должна…» — стала я повторять, как заклинание, пока Шурик не защёлкал пальцами перед моим носом. 
      — Ты какая-то странная, — пришёл он к выводу, и я поражённо заморгала. Он? Неужели догадался, что?.. — Голова болит?
      — Нет, идиот, — буркнула я злобно и тут же себя за это укорила. Нельзя показывать свои эмоции и чувства, они ни к чему. — Когда вы решили встретиться? 
      — А мы вместе прямо со школы пойдём, — тут же счастливо затараторил Шурик, — сумки закинем — и сначала в парк развлечений! Там, может, в кафешку затащимся, а вечерком — в кино, а после можно полюбоваться на звёзды и…
      — Дурак ты, Шурик, хочешь сразу в один день все места для парочек посетить?..

***
      Когда я поняла, что люблю Шурика? Честно говоря, не знаю, когда на меня снизошло озарение, но я приняла это со смиренностью. Смысл в отрицании своих чувств я не видела. И так же смиренно я приняла тот факт, что сам Шурик меня не любит. Я ему дорога, как сестра — это точно, но вот в качестве любовного интереса он меня никогда не разглядывал. 
      А я, наверное, просто боялась сделать первый шаг — ведь он вполне мог разрушить нашу дружбу, пусть даже она и была довольно крепкой. Да, я просто была трусиха. 
      И теперь ничего с этим не сделаешь, раз Шурик влюбился в другую девушку. Возможно, когда-нибудь эта влюблённость перерастёт в любовь, и её с Сашей связь станет крепче моей с ним связи…
      — Ты выглядишь очень грустной, Варя, — Элла подошла ко мне после уроков, заставив очнуться от размышлений. Я всегда была с Шуриком и поэтому редко находилась в компании девчонок, но у нас с ними всё-таки были вполне дружеские отношения. Сейчас их определённо озаботило моё отношение к тому, что Шурик собрался гулять с другой девчонкой, и именно поэтому я наблюдала Эллу с её забавными кудряшками рядом с моей партой. 
      — Естественно, я выгляжу грустной, — усмехнулась я, посылая взгляд в окно. — Такое чувство, что я только что отдала родного ребёнка под венец… 
      — Что? Я думала… — ошалело произнесла Элла, и я рассмеялась.
      — Думала, что у нас шуры-муры? С этим идиотом? Да никогда! Мы слишком много друг о друге знаем, — я вновь расхохоталась, но смех мой долго не продолжался. Элла с волнением встретила мой погрустневший взгляд. — Просто тоскливо немного. Думаю, скоро пройдёт. Чёрт, никогда не думала, что этот идиот раньше меня себе пару найдёт! — я вновь перешла на шутливый тон, и Элла улыбнулась — кажется, она мне поверила. А раз поверила Элла, то поверят и остальные девчонки. 
      — Пойдёшь тогда домой с нами? — радостно предложила одноклассница, но я её радость не разделяла — ведь это означало, что придётся притворяться довольно долго, а сил на это у меня не было. Я помотала головой. 
      — Я дежурная сегодня, поменялась с Шуриком… Так что не ждите меня, идите! — я помахала рукой всем девчонкам. Как только захлопнулась дверь, я тут же треснулась лбом о парту и прикрыла глаза. Наконец-то одна… 
      Интересно, Шурик уже ушёл? 
      Я тут же кинулась к окну и стала внимательно рассматривать уходящих учеников, выглядывая из них знакомую светловолосую макушку. И довольно быстро нашла его — рядом со сгорбившейся русоволосой девушкой; оба стояли ко мне спиной — точнее, удалялись от меня. Уходили вдвоём на своё свидание… На котором наверняка сблизятся… Она поймёт, как очарователен этот идиот, влюбится — если уже не влюбилась. 
      Глядя на её сгорбленную спину, я задавалась вопросом — что же он нашёл в этой невзрачной девчонке? И тут же мысленно давала себе подзатыльник. Какая разница, как она выглядит?! Шурику никогда не была важна внешность, и наверняка эта девушка была прекрасна внутренне. Наверняка! НА-ВЕР-НЯ-КА! Почему так хочется думать о ней гадости… Как же я ужасна, даже не могу искренне порадоваться за своего друга. 
      — Дура. 
      Я от удивления даже перестала всхлипывать — разве что шмыганье носом никак не смогла унять. Оборачиваться с покрасневшей от слёз рожей не хотелось абсолютно, и определить говорившего по голосу я тоже не могла. Голос был хриплым и осипшим, и я его слышала не впервые, но… я не могла понять, кто это.
      — Думаешь, раз уткнулась рожей в окно, то никто не поймёт, что ты там хнычешь? — вновь заговорил кто-то раздражённо, и я тут же стала старательно вытирать слёзы рукавом своей клетчатой рубашки. Даже отважилась покоситься в сторону говорившего — серые глаза жгучего брюнета прожигали меня неодобрительным взглядом; я содрогнулась и вновь ткнулась взглядом в окно. 
      Стас Говорунков, за свою особую «разговорчивость» и в честь фамилии обозначился в нашем классе как Говорун. Общительным его, конечно, никто не назовёт — да и остальные тоже не особо стремились с ним поболтать. К классу нашему он присоединился не так давно, и, наверное, я могу сделать вывод, что он здесь не прижился. 
      Честно говоря, он и меня пугал.
      Я даже не заметила, что он тоже был в классе, и так легко поддалась своим эмоциям. Глупо с моей стороны… Сейчас в классе висело очень неловкое молчание, и никто из нас его не прерывал — Стас что-то делал в тетради, не обращая на меня внимание, ну а я активно пыталась успокоиться. Решив не стоять без дела, я чересчур уж резко дёрнулась к доске со стремлением её помыть — и задела парту, которая со скрипом и недовольством сдвинулась с места. 
      — Ты действительно пельмень — по крайней мере, движешься точно как это мясо в тесте, — злобно фыркнул Стас, не поднимая взгляда от тетради.
      — Я — Вареник!
      — На твоём месте я бы этим не гордился.
      Захотелось запустить в него этой меловой тряпкой. Неудивительно, что этот парень не смог завести себе друзей здесь — уверена, что и на старом месте жительства дела обстояли так же! Кинув на него злобный взгляд, я тут же стушевалась: что у меня за дурная привычка судить о людях, даже не зная их толком? 
      — Чего уставилась? — вызывающе поинтересовался Стас, подняв на меня глаза и встречаясь со мной взглядом; я тут же отвернулась. 
      — Просто хотела сказать «пока», — тихо произнесла я, после чего кинула тряпку, схватила сумку и направилась к выходу. Кажется, я успела перехватить озадаченный взгляд Стаса перед закрытием двери, и мне стало ещё хуже от этого. Возможно, у него есть причины так гадко вести себя с другими? Впрочем, это не моё дело… Мой телефон зазвонил, и я немедленно посмотрела на экран — звонил Шурик. «Неужели уже успел заработать проблем, дурачок?» — тепло улыбнулась я.