Вдоль да по речке

Вдоль да по речке

Аня.

Каюта показалась уютной. Соседка, назвавшаяся Инной, бросила: «Располагайся», и вышла. Что это за приём на работу такой? Ни инструктажа, ни знакомства с должностными обязанностями. А завтра уже в круиз.

Попробовала открыть иллюминатор, заклинило. Не удивительно. За что не берусь, одинаковый результат: ни туда, ни сюда. Жизнь у меня такая. Не жизнь — акробатка, причём, исключенная из циркового училища за неуспеваемость. Как выкинет кульбит, хоть по кусочкам себя собирай. Может, на этот раз повезёт. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить! Надо по дереву постучать. Постучала в переборку.

Минуты не прошло, как в каюту ввалился парень со словами:

— Надумала, Иннуська? Так я сей момент! — Парень стал расстёгивать замок на брюках. — О, ты не Иннуська.

Ежу понятно, что нет. И до парня дошло.

— Ты кто? Новенькая?

Кивнула, думая: «Хоть бы ширинку козёл застегнул, вдруг, кто войдёт». В дверь вошла соседка. С воплем:

— Ах ты ж! — она кинулась на меня.

Но я тоже жизнью не зря дрессирована. Сцепились, а парень громко заржал. Зря он это сделал. Пока парень сообразил, что ему лучше смыться, огрёб хорошо. Я ему засветила фонарь под глаз, а Инка въехала по уху. Обругав нас, он выскочил из каюты.

— Это Валерка, наш моторист, — сказала Инка.

— Твой парень?

— Вот ещё! Клеится ко мне, говорит: Иннуська, ты только в переборку стукни, я тут же прилечу, каюты рядышком. А ты чего ржёшь-то?

Я объяснила Инке, что произошло, добавив:

— Зря пострадал твой Валерка.

— Ничего не зря, не будет обзываться. Извини, злая я сегодня. Опять зарплату задерживают. Как хозяин сменился, началось. На всём экономят. О ремонте и речи нет. В прошлом рейсе на буксире до порта шли. Это с виду наш дизель красивый, а, по сути — старое корыто.

— А мне хорошие деньги пообещали.

Инка внимательно на меня посмотрела.

— Да получишь, хоть и с задержкой. Анька, беги отсюда. Хозяину лишь бы бабло срубить. Каждый рейс рискуем и собой, и пассажирами. Я рассчитаюсь за ипотеку и тоже уйду. Тебе зачем рисковать?

— Есть зачем.

Я рассказала Инке об очередном кульбите жизни, об Андрее, о повисшем на мне долге.

— Вот же мужики… — начала Инка, но закончить фразу не успела. Снаружи кто-то громко густым басом запел:

— Вдоль да по речке,

Вдоль да по Казанке

Сизый селезень плывёт.

— Кто у вас такой певец?

— Старпом. Как с женой полается, на дизеле ночует. Накатит соточку и поёт. Сейчас «Варяг» послушаем, и он на боковую отправится.

С палубы донеслось:

— Раскинулось море широко…

Песня была не та, соседка нахмурилась.

— После этой он в запой уходит. Пойдём, споём с ним «Варяга», может, переключится…

Вячеслав.

Вячеслав Ивлев пел, наблюдая за чайками. Птицы взяли в привычку появляться, как только старпому приходило на ум спеть. Чайки рассаживались на носу дизеля, подобно зрителям в оперном театре, и не улетали до окончания «концерта». Одна беда — птицам активно не нравилась песня «Раскинулось море широко». Птицы взлетели после: «Товарищ, я вахты не в силах стоять», а следующая строка утонула в их криках.

— Кыш отсюда! — гаркнул старпом.

— Что, от поклонниц отбоя нет? — раздался сзади ехидный вопрос.

— И ты, Инка-язва, кыш! — старпом повернулся, чтобы осадить шеф-повара и замер.

Рядом с Инкой стояла невероятно красивая девушка.

— Откуда ты, прелестное дитя? — пропел Вячеслав.

Оперы старпом тоже уважал.

— Ничего так расклад! — возмутилась Инка. — Я язва, а Анька — прелестное дитя.

— Я сегодня на ваш дизель-электроход устроилась, — ответила девушка.

— Вячеслав Иваныч, спой «Варяга», — попросила Инка и, указав на чаек, добавила: — Слушатели на местах.

— Боишься, в запой уйду, а штурман опять на мель нарвётся? — прищурился старпом. — Не боись. Настроение сбили.

Вячеслав посмотрел на новенькую, в сознании всплыли слова жены: «Да кому ты кроме меня нужен», и в голове стала зарождаться очень интересная идея.

Аня.

Певца Аня представляла похожим на Фёдора Шаляпина с портрета Кустодиева. Этакого русского богатыря, в накинутой на плечи шубе. Старпом стоял к ним спиной. Мощный торс был обтянут форменной рубашкой с короткими рукавами. Когда старпом повернулся, действительно оказался похож на Шаляпина, ему было никак не больше сорока лет. Под оценивающим взглядом стало слегка неуютно. Хотя, мужское внимание льстило. Особенно после вчерашней пренебрежительной фразы Андрея: «Да кто на тебя посмотрит!» А вон смотрят! И не просто какой-то задохлик, а настоящий морской волк. Хотя, это не моряки, а речники. Речной волк? Ну, по любому не офисный планктон. Аня впервые подумала об Андрее без розовых очков. Для трезвой оценки любовника понадобились: большой долг, скинутый им на неё, и одобрительный взгляд другого мужчины. Много или мало? Да как посмотреть.

Вячеслав.

Вячеслав не привык откладывать дела в долгий ящик.

— Инна, Аня, мне нужна ваша помощь! — сказал он и изложил свою идею. Помириться с женой, слегка проучив её перед этим — такой была конечная цель. Осталось разработать детали.

— Значит так: мы с Аней заходим в ресторан, недалеко от моего дома. Ты, Инка, звонишь моей и сообщаешь: «Ваш муж с другой». Супруга явится на разборки. А я скажу, что провожу инструктаж. Даже если поверит, сомнения останутся, и ночевать в каюте мне не придётся.

— Не прокатит, — резюмировала Инка. — Извини, Вячеслав Иваныч, но супруга твоя — дама скандальная, ещё драться на Аньку кинется. Может, я с тобой пойду? Скажем, вопросы по снабжению обсуждали.

— Инна, вот тут точно не прокатит. Она тебя почему-то не любит.

— А чего не любит? Мы с тобой и переспали-то пару раз! — Инка глянула на удивлённо вытаращенные глаза Ани и старпома и засмеялась: — Да, ладно, что, и пошутить нельзя? Все знают, что ты своей стерве, то есть, жене верный. Анька, соглашайся. От настроения старпома наша безопасность зависит!