Вега

Вега

Это произошло пять лет назад. В тот день я расстался со своей девушкой, с которой встречался два года. Мы ужасно достали друг друга – я её своей помешанностью на компьютерных играх, а она меня своими бесконечными подружками и заскоками. Мы расстались вполне мирно, даже поцеловались в щёчку на прощание.
После расставания некоторое время я жил полной жизнью и был вполне счастлив. Но очень скоро на меня напала хандра, и я превратился в нудного, унылого человека. Поэтому мои друзья решили меня развеять и в одну из суббот повели меня в боулинг. Побросав шар, выпив пива с картошкой фри и поболтав, мы решили, что нужно расходиться.
У меня есть друг – Мишка, мы с ним не разлей вода с пяти лет. Мишка живёт в домах перед мостом через речку, а я сразу за мостом. С Мишкой мы решили, что нам совершенно необходимо зашлифовать пиво текилой. Так мы и сделали. После второго пластикового стаканчика алкоголя, мир стал каким-то жёлтым и ламповым. И дело было совсем не в опьянении. На душе стало как-то спокойно и приятно. Мы посидели с другом за столиком во дворе, ещё поболтали немного, я излил ему душу, а затем Мишка отправился домой, а я побрёл на мост. В тот день небо было совершенно чистым, очень звёздным, а ещё светила полная луна. Мимо меня изредка проносились автомобили, но я не замечал их, лишь шёл, глядел на отражающуюся в воде Луну и улыбался каким-то своим мыслям.
На середине моста я заметил компанию из трёх крепких парней гоповатой наружности. Парни вели себя развязно. Они курили папиросы, один из них перебирал в руках чётки, а другой что-то смешное рассказывал, отчего все трое периодически ржали будто кони. Наш маленький городок ночью наполняли различные асоциальные элементы, но если ты ведёшь себя тихо, то чаще всего они тебя не трогали. Правда, в тот раз у меня не получилось остаться невидимым для этих парней. Как только мы поравнялись, один из молодчиков окрикнул меня, вальяжно подошёл и спросил:
– Сиги не найдётся, братан?
– Я не курю. – Тут же ламповость бытия исчезла бесследно. Я ненавижу, когда со мной общаются панибратски, особенно когда это какие-то гопники. Несмотря на раздражение, я понимал, что я в меньшинстве, поэтому удержался от резких ответов.
– А чё так, – не унимался молодчик, – спортсмен что ли?
Он демонстративно стряхнул пепел на мои кроссовки. Алкоголь в крови сработал катализатором, я не выдержал и взорвался.
– Не твоё дело! – прокричал я.
– А ты чё такой дерзкий?
Я заметил, что двое друзей молодчика медленно меня окружают. “Ну вот”, – подумал я.
– Слушайте, мне не нужны проблемы. Дайте мне просто пойти домой.
– Слышь, чепушила, – прохрипел высокий парень в кепке, – тебя разговаривать не учила мама? Ты как общаешься? За такой базар у тебя теперь перед моим другом должок. Отдашь должок и шуруй куда хочешь.
– Какой ещё должок? Я вам ничего не должен, – возмутился я.
Третий парень, до этого стоявший тихо, лишь широко улыбаясь, вдруг достал из кармана нож-бабочку и, размашисто вытащив лезвие, в одно мгновение приставил его к моему уху.
– Слышь, чёрт, – сказал парень с ножом, – тебе что-то непонятно? Тебя научить манерам? Ты должен, значит плати!
До этого, я, честно признаться, не попадал в подобные ситуации. Сказать по правде, я считал, что подобное могло иметь место лишь в девяностые годы! Мой организм повёл себя совершенно не геройски: моя грудь сжалась, и стало тяжело дышать, я почувствовал, как внизу живота что-то зашевелилось, свернулось, и я еле удержался, чтобы не напустить в штаны. В голове появилась шальная мысль: “Бежать!”. Я изо всех сил толкнул парня с ножом и понёсся через мост. Но алкоголь снова подвёл меня – ноги мои заплетались и, в конце концов, пробежав треть пути, я упал, ударившись бровью об асфальт. Молодчики снова окружили меня. Я почувствовал сильную боль в боку – это один из гопников ударил меня ногой по рёбрам.
– Ну что убежал, чмо? – рассмеялся голос надо мной, – Полежи, отдохни, раз набегался.
Я снова почувствовал боль, но теперь в области почек. В этот раз боль была гораздо более острой и нестерпимой, поэтому я закричал.
– Заткни его, Сиплый, – услышал я, – щас глянем, что у него в кармашках.
Я почувствовал ботинок на спине, а затем мне что-то насильно затолкали в рот. Меня держали за руку, не позволяя двигаться, в то же время один из них шарил по моим карманам. Я дёргался, пытаясь крикнуть о помощи, брыкался, но этим только делал себе хуже. Наконец, державшему меня, это надоело, и он нанёс удар ногой по шее. Моя голова с силой влетела в асфальт. На лоб будто бы налили расплавленный свинец. Я почувствовал, как тёплые струйки потекли по лицу. После этого я потерял остаток сил, обмяк и мог лишь лежать, точно безвольная кукла.
– Вот чертила! – услышал я, – Живой хоть?
– Какая разница? Смотри ка у него налички полные карманы! Вот пруха-то, двадцать косых подрезали!
– На троих не делится.
– О! А ты чё, баклан, делить умеешь?
– Ты за языком-то следи! Давай заканчивать с ним.
– Надо его в реку сбросить, – судя по голосу, сказал парень с ножом.
– Ты чё, – прохрипел Сиплый, – я на мокруху не подписывался!
– Ты давно с зоны, Сиплый? А вот завтра этот козёл очухается, накатает на тебя заяву и ты отправишься обратно. Сам виноват, дал бы денег по-хорошему, сейчас бы уже бабу свою за титьки тискал, а так…
– Не пацаны, – не унимался Сиплый, – это совсем другой срок! Вы как хотите, но я пасс!
– А, ну оно и видно, что пасс. Такой сладенький! Только понты колотить можешь, пока суд да дело, а ты в кусты.
– Чё, ты сказал? Как ты меня назвал?
– Э, пацаны! Вы вообще сейчас не в тему начали. Я согласен с Гаврилой, если этот маляву накатает – мы сядем. Я лично на зоне не был, в отличие от вас, и попадать туда не хочу. Именно поэтому мы должны сбросить этого гада в реку. Только не здесь, здесь машины, палевно. Тащите его в кушири к реке.
Меня взяли под мышки и потащили. Через несколько минут я почувствовал, что упал на что-то мягкое – это был речной ил.
– И что? Топить его будем? – хихикнул Сиплый, – Как котёнка? Ну, Гаврила, давай. Будешь у нас, как тот Герасим. Раз предложил, то и действуй.
Я почувствовал, что меня схватили за шиворот и потащили к воде. Изо всех сил, я начал сопротивляться. Но получалось у меня очень слабо. Мою голову погрузили в реку. Холод воды обжёг лицо. От неожиданности, я вдохнул, и вода проникла в лёгкие. Хотелось кашлять, но я не мог – крепкие руки держали мою голову под водой.
Вдруг послышался голос. Этот нежный голос я буду помнить до конца своих дней. Руки подонка отпустили меня, и я рухнул в воду, после чего отключился.
Придя в себя, я понял, что лежу на лавке в парке. Было уже утро. Рядом со мной сидела красивая девушка в розовом платье. Незнакомка была фигуристая, у неё были светлые волосы и неестественные ярко-голубые глаза. Она копалась в сумочке. Заметив, что я пришёл в себя, девушка улыбнулась.
– Рада, что ты жив, а то я уже начала беспокоиться.
– Ты кто? Где я?
– Ты можешь называть меня Вегой. Мы находимся в городском парке. У тебя рассечение, ушибы, а также передозировка водой и… алкоголем.
– А ты кто вообще?
– Не волнуйся, – улыбнулась Вега, – ты в полной безопасности, а я немного понимаю в устройстве человеческого тела. Давай оставим расспросы на потом, я помогу тебе добраться до медпункта, тебе нужен врач.
Я с трудом поднялся на ноги – болели почки и рёбра. А ещё сильно кружилась голова. Вега тут же поднырнула под мою руку. Я никак не ожидал от этой с виду хрупкой девицы такой силы! Порой только она и удерживала меня от падения, казалось, ещё чуть-чуть, ей надоест, и она меня возьмёт на руки!
Мы дошли до травм пункта, от которого до парка два квартала. Врач осмотрел меня, промыл раны, наложил швы и перевязал. Мне ещё нужно было написать заявление в полиции, что я и намеривался сделать. Выйдя от врача, я сильно удивился, когда увидел, что моя новая знакомая, сидит в приёмном отделении.
– Ты ещё тут?
– Я решила убедиться, что с тобой всё в порядке
– Спасибо, жить буду. Как я могу отблагодарить тебя за помощь? Может угостить тебя кофе? Я знаю тут одну неплохую кофейню.
– Здорово, я согласна! – радостно ответила девушка.
– Тогда решено! Правда, – я вдруг вспомнил о гопниках и своих деньгах, – у меня забрали кошелёк.
– Этот? – весело спросила Вега, протягивая кошелёк.
– Да, – опешил я, – Но как?
– Давай за кофе поговорим?
Мы отправились в кофейню. Я заказал по две больших чашки вкуснейшего капучино и по свежей хрустящей слойке с клюквой. Я не мог насмотреться на свою спутницу, в ней было нечто таинственное и притягательное.
– Ты обещала рассказать.
– Что?
– Кто ты такая, откуда взялась и, что произошло у моста?
Девушка широко улыбнулась и пригубила кофе, испачкав носик в густой пене. В кофейне работал телевизор, я его не слушал, но внезапно, до меня донеслись обрывки сообщения ведущего теленовостей. “…у автомобильного моста… Выгорел участок лесопосадки площадью… Три мужчины поступили в отделение с ожогами разной степени тяжести”. Я выскочил из-за стола и подбежал к телевизору.
– Видали? – спросила официантка, глазевшая на экран, как и я, с открытым ртом, – Как будто бомба взорвалась. Небось, эти трое начудили.
– А вы не услышали, что с ними?
– Похоже, они были под чем-то, под наркотой, потому что болтали про какую-то “огненную бабу”. Небось, гранату где-то взяли, а потом в костёр кинули, по пьяни. Вот и получилось, что получилось.
Я вернулся за столик и посмотрел на соседку. Вега с аппетитом хрустела слойкой. У меня в голове роились самые разные мысли. Теперь я смотрел на эту красотку с некоторой опаской.
– Так кто ты? – спросил я осторожно.
– Я – Вега.
– А ещё кто ты?
Девушка снова загадочно улыбнулась. И посмотрела на меня своими небесными глазами. Я тоже взглянул ей прямо в глаза. И должен признаться, что такого я больше не испытывал никогда. Казалось, что сама вселенная заглянула мне прямо в душу! Казалось, в её глазах я увидел всю глубину космоса и прочёл все тайны мироздания.
– А ты тайны хранить умеешь?
– Умею, – прошептал я, чуть не задыхаясь от предвкушения и страха.
– Хорошо. Тогда пошли.
Она залпом выпила остаток кофе и затолкала в рот булку, после чего выбежала из-за столика на улицу. Я поспешил за ней.
Мы снова пошли в парк и сели на скамейку.
– Тебя как зовут? – спросила она.
– Вадим.
– Так вот, Вадим, я не знаю почему, но я решила посвятить тебя в свою тайну. Ты кажешься мне милым и безвредным. Так вот, скажи, ты когда-нибудь задумывался о том, есть ли жизнь там, – она подняла указательный палец вверх, – за атмосферой планеты. Там, в глубинах космоса. И если есть, то, как она выглядит?
– Ну, наверное, каждый человек в наше время об этом задумывался. Лично я всегда верил в инопланетян.
– Зелёненьких человечков? Знаешь в чём проблема людей? Вы думаете, что разумные существа обязательно должны быть похожи на вас. У них должны быть руки, ноги, глаза.
– Постой, “вы”?
– Да, Вадим, – перешла Вега на шёпот, – я не человек.
От этих слов меня будто током ударило. Я смотрел на свою собеседницу и не понимал: смеётся она надо мной или просто сошла с ума.
– Ты думаешь, что я ненормальная? – она совсем не обиделась, наоборот, улыбнулась, – Я не обманываю. Я пришла, Вадим, из очень далёких мест. Мне, по вашему земному времени, пять миллиардов лет.
– Чего? – чуть не расхохотался я, но тут же смолк, когда поймал на себе тяжёлый взгляд ярко-голубых глаз, – Да быть того не может.
Она, протянула руку, указывая на столб с красивым стеклянным фонарём, выполненном в старинном стиле, каких много в нашем городском парке.
– Гляди.
Лампочка фонаря ни с того ни с сего засияла ярким светом, настолько ярким, что казалось, будто смотришь на сварочную дугу или молнию. Я испугался. Послышался хруст, и лампочка вместе со стеклом фонаря разлетелись вдребезги. Люди, гулявшие в парке, остановились, начали перешёптываться и коситься на фонарный столб.
– О, господи, – прошептал я, еле сдержавшись от вопля.
– Мой народ даже не из этого мира, – продолжала Вега, – Я не смогу объяснить тебе кто мы и откуда взялись, поскольку понять это вряд ли смогли бы даже самые умные ваши представители. Расскажу лишь, что нам не нужна еда или вода, мы питаемся тем, что вы называете энергией. У нас нет полов и необходимости размножаться. Новые представители нашего вида, просто появляются… У нас вообще нет тел, как таковых. Нас не сдерживают многие законы вашей реальности. Более того, Вадим… Она что-то хотела сказать, но запнулась и замолчала. Мы питаемся энергией звёзд, живём внутри них. Очень давно мы поняли, что способны копировать любую материю, взаимодействуя с ней. Тогда мы обратили внимание на планеты, ведь до того считали их лишь отходами, бесполезным мусором. Мы стали исследовать планеты и однажды натолкнулись на нечто невозможное – самоорганизующуюся материю, или как вы её называете – жизнь. Мы были в шоке и решили продолжить исследования. Однажды, на краю среднестатистической галактики у заурядной звезды, мы обнаружили малюсенькую планету с жизнью. С интересом наблюдая, мы обнаружили, что жизнь на вашей планете обрела разум! Тогда меня послали к вам в исследовательских целях. Я прибыла на Землю в четыреста пятом году по вашему календарю. Первым человеком, которого я встретила, была бедная, но красивая девушка, звали её Бланка. Я коснулась её и скопировала. С тех пор я обитаю в этом теле. Я пережила многое, живя среди людей: охоту на ведьм, войны, моры. Я стала гораздо лучше понимать вас. Я узнала, что такое чувства, эмоции. И, надо сказать, что мне понравилось быть человеком.
Некоторое время я сидел, тупо глядя перед собой, в попытке осознать услышанное. Но у меня ничего не получалось, как я не старался. Мне казалось, что девушка смеётся надо мной, разыгрывает и всё ждал, когда же мне покажут скрытую камеру. Твёрдо решив, что это розыгрыш, я решил подыграть.
– Вау, – произнёс я, – вот это история. Хоть книгу пиши. Мне тяжело заставить себя поверить в то, что я вижу и слышу. А главное – что теперь мне делать с этой информацией?
– Главное – храни её в секрете, а то загремишь в психушку. У вас не в чести люди, которые рассказывают об инопланетянах и прочих явлениях.
– Это точно. Скажи, а что ты можешь, кроме взрывания лампочек?
– Я могу всё, что позволено в этой вселенной. Могу превратиться в любой предмет. Могу управлять материей, изменять её на своё усмотрение. Точнее я преобразую энергию в материю и обратно, правда при этом могут быть потери и значительные потери, но это уже тонкости. Короче, раньше бы вы приняли меня за божество.
– Круто. Ты так просто говоришь об этом, хотя тебе бы скрываться от людей.
– Так я всем подряд и не говорю. Лишь пять человек узнали мою тайну, за всю мою историю обитания на Земле. Да и им бы я не рассказала, если бы ни это тело, Бланка была ещё той болтушкой, иногда просто распирает поговорить.
– А ты не можешь переделать себя, чтобы не хотелось? – спросил я улыбнувшись.
– Легко, но… Не хочу. Я же сказала, что мне нравятся чувства и эмоции. Для нашего народа это не свойственно. Наверное, потому что у нас никогда не было врагов. А вы появились в мире, где вас могли съесть хищники или убить враги. Вам нужно было размножаться и выживать, а без чувств с этим не справиться. Эмоции и чувства позволяют управлять обществом, развиваться и двигаться вперёд. Вы родились маленькими кусочками эктоплазмы, а теперь вы смогли дотронуться до сути бытия. Это невероятно! Если бы ты знал насколько это ненормально! Мы и представить не могли, что материя сможет думать. Ну, типа, это же материя, она же стремится к энергетическому минимуму!
– Послушай, так если это всё правда, то значит, что ты знаешь всё в этом мире, как устроены звёзды, как точно появились чёрные дыры?
– Ну, за пять миллиардов лет я смогла изучить ваш мир достаточно. И поверь, вы и одного процента не знаете о нём. Все ваши знания неточны до ужаса. Я знаю обо всех ваших открытиях и теориях и порой они настолько смешны, что кажутся мне комедийными произведениями.
– Так ты ведь можешь нам помочь! Ты можешь дать нам точные, абсолютные знания! Я уверен, что учёные готовы были бы подраться за возможность поговорить с тобой хотя бы минутку! Вот с кем тебе надо общаться, а не со мной.
Вега улыбнулась, но улыбка её была грустной. Она протянула руку и схватила мою.
– Пойдём к реке?
– Куда захочешь, – ответил я.
Мы отправились к речке. Найдя уединённое место под большой раскидистой ивой, мы уселись на большое бревно, валявшееся у воды. Вега подняла руку ладонью вверх. Вдруг её глаза вспыхнули голубоватым светом. Мне показалось, что от глаз свет побежал по её телу через вены, а затем оказался в ладони. Вспышка света, и на ладошке девушки появился кусочек хлеба. Она оторвала крошку и бросила её в воду. Тут же вода забурлила от обилия мальков, напавших на предложенную еду.
У меня челюсть отвисла от удивления. Если это фокус, то невероятно эффектный!
– Понимаешь, Вадим, – вдруг сказала она, – я боюсь.
– Ты боишься, – не спросил, а шёпотом констатировал я, всё ещё поражённый эффектным появлением хлебного мякиша.
– Да. У вашего вида до сих пор не выродилась страсть к убийству. В том числе к убийству себе подобных. Для меня совершенно непонятно, как можно ненавидеть разумных существ. Кроме того, у вас много, скажем так, особенностей связанных с вашим кодом. Физический носитель этого кода, слишком подвержен влиянию извне. Вирусы, радиация и многое другое могут менять его, создавая болезни, в том числе и психические. Зачастую вы делаете ужасные вещи, просто потому, что не способны сопротивляться. Эти мутации позволили вам стать умнее, благодаря естественному отбору. Слабые умирали, сильные выживали. А кто такие сильные? Самые жестокие, самые алчные, самые беспощадные. Для меня самой немыслимой загадкой является то, что вы почему-то ещё не вымерли!
– Что есть, то есть. Я сам иногда об этом задумываюсь. Мы должны были уже очень давно перебить друг друга точно скорпионы в банке.
– Возможно причина тому численность – вы плодитесь быстрее, чем умираете. Хотя не всё так просто, Вадим. На самом деле все вы уже умерли и не один раз.
– Что? – я даже поперхнулся слюной, – Как это умерли?
– Есть много вероятностей твоей жизни. Ветвей реальности. В одних ты умер, не родившись, в других же ты доживёшь до ста двадцати лет. Они все существуют, все и сразу. Более того, всё уже произошло. Ещё когда мы, – она снова запнулась, – в общем неважно.
– Постой-постой! Ты хочешь сказать, что можно узнать, что будет в будущем, что оно предрешено?
– И да, и нет. Когда мы, я имею в виду свой народ, находимся, скажем так, дома. Мы можем, не знаю как это описать в понятиях этой вселенной… Ну, увидеть время в виде статического объекта, что ли. Ну, не совсем так, на самом деле, просто чтобы тебе объяснить… Мы можем наблюдать за вашим пространством-временем, изучать его на всех этапах. Но если мы захотим его посетить, то нам придётся стать его частью до конца существования вселенной. Для нас это произойдёт мгновенно, но в этой вселенной пройдут миллиарды лет. То есть я не могу посмотреть на ваше будущее, я лишь могу войти в вашу реальность в любой точке её существования, а затем я буду жить с вами до смерти вашей вселенной.
– Скажи, – мысль родилась в моей голове внезапно, она просто распирала меня изнутри, – ты сказала, что вы встречали жизнь где-то, кроме нашей планеты?
– Конечно! – рассмеялась Вега, – Вы такие наивные! Во вселенной огромное количество звёзд. Ты не то, что увидеть, ты даже представить не можешь сколько! И вы, микробы на теле своей галактики, думаете, что одни такие крутые! Ха! Мы знаем десятки обитаемых планет только в этой галактике! Говорят, что в других их ещё больше! На тот момент, когда мы узнали, что вообще на планетах возможна жизнь, как минимум на двух из них разумные существа уничтожили сами себя. Мы даже не успели с ними проконтактировать. Когда я прибыла в эту галактику, разумная жизнь в ней осталась только здесь – на Земле. И она была на грани. Именно поэтому меня послали разобраться в том, что же происходит с цивилизациями. Почему они исчезают? И я пошла. Прибыв и пожив с вами, я всё поняла и решила, что сделаю всё, чтобы вы не уничтожили себя, в этой временной ветке. Я не раз спасала ваш мир за… полторы тысячи лет, которые я здесь. Но не всегда я успеваю, к тому же мне нужно скрываться.
– Почему?
– Вашим людям рано знать всё. Они ещё не готовы ни морально, ни физически.
Мы замолчали. Вега продолжала швырять малькам крошки, а я бессмысленно смотрел на искажённое отражение облаков в речной воде.
– А можно спросить?
– Можно, если ты не учёный, – она улыбнулась и подмигнула мне своим неестественно-голубым глазом.
– Если ты скопировала ту девушку, то почему ты не умерла?
– Может лучше тебе ничего не рассказывать, а? Что-то ты слишком умный и внимательный! Ладно. Я обновляю тело, когда оно стареет. Если я этого не буду делать, то да, оно погибнет. По правде это происходит автоматически, это особенности моего бытия.
– А что будет, если ты умрёшь?
– Ну, я снова стану собой, такой, какой я была всё время после прихода в этот мир. И я снова смогу создать себе тело. Поэтому, можно сказать, что я бессмертная.
– Слушай, зачем ты мне это всё рассказываешь. Ведь я простой человек?
– Того что сказала тебе, я никому не рассказывала. Но они, честно говоря, и не спрашивали. Пожалуй, хватит с тебя информации сегодня. Ваш мозг такой крошечный, он не способен вмещать много, особенно сразу. Давай ты отдохнешь, и завтра мы с тобой встретимся на этом месте. Я расскажу тебе ещё много интересного. Хорошо?
– Да, блин! Я теперь и заснуть-то не смогу.
– Сможешь-сможешь, – она улыбнулась, – а я тебе приснюсь.
Она встала, швырнула остатки хлеба в воду и пристально посмотрела на меня.
– До встречи, Вадим. Береги себя… Да и ещё. Ни с кем не разговаривай обо мне, хорошо? Ты понял? Ни с кем!
Она почти выкрикнула последнюю фразу, при этом её лицо поменялось. Мне стало не по себе, казалось, сейчас голубые лазеры выстрелят из её глаз и продырявят меня насквозь.
– Конечно! Не беспокойся, – поспешил уверить я.
Она будто сняла маску и снова стала приятной и милой. Вега помахала мне рукой и побежала карабкаться по склону наверх. Когда она скрылась из виду, я перевёл взгляд на воду. Всё казалось нереальным. Хотелось поделиться этим с кем-нибудь, чтобы убедиться, что у меня не поехала крыша.
Я пробыл у реки ещё около часа, а затем отправился домой. Окна моей квартиры выходили на реку. Я вышел на балкон и посмотрел на мост, его тоже было хорошо видно. Сбоку у моста, я заметил большое чёрное пятно. “Значит, действительно было”, – подумал я, – “Вон как посадка выгорела”. У меня болела голова из-за алкоголя и ударов гопников, поэтому я прилёг на кровать. Я незаметно для себя заснул, а проснулся уже около девяти вечера. Голова была будто набита ватой. Я налил себе большую кружку кофе с молоком и включил телевизор.
Вдруг раздался звонок в дверь. От неожиданности я чуть не разлил кофе на себя. Я никого не ждал. Разве что друзья могли прийти. Я максимально бесшумно приблизился к входной двери и посмотрел в глазок. За дверью стоял высокий мужчина. Незнакомец был одет по-деловому: пиджак, брюки, галстук. Он смотрел прямо на меня, казалось, он видит меня сквозь дверь!
– Вадим, – вдруг произнёс незнакомец, – я знаю, что вы дома. Не надо прятаться, Вадим. Я просто хочу поговорить. Это всё равно произойдёт, поверьте. Не оттягивайте неизбежное.
– Кто вы? – решился спросить я.
– Давайте поговорим внутри? Не люблю общаться через дверь. Я здесь один и безоружен. Поверьте, Вадим, я действую, в том числе в ваших интересах.
Немного подумав, я отворил дверь и пустил гостя в квартиру.
– Симпатичная берлога холостяка, – отметил мужчина, – меня зовут Александр.
– Так что вам нужно, Александр?
– Хм. Сегодня, вы столкнулись с необычными явлениями, я прав? И познакомились кое с кем.
Я вдруг вспомнил слова Веги и пожалел, что впустил этого Александра.
– Ничего необычного, – соврал я, – вчера расстался с девушкой и немного перебрал с алкоголем.
– Вадим, не стоит. Поверьте, я всё знаю. Позвольте я вам объясню. Дело в том, что я член одной очень старой организации. Международной организации. Единственной нашей целью является та, кто сегодня встретился вам. Да, я говорю о Веге.
Я решил просто молчать.
– Что она рассказывала о себе? Она рассказывала, кто такая, когда прибыла, чем занимается? Нет? Что она не человек рассказывала?
– Да, – пробормотал я.
– Она на этой планете уже очень давно. Мы предполагаем, что она появилась здесь не менее шестидесяти миллионов лет назад.
– Она говорила, про полторы тысячи, – удивился я и тут же спохватился.
– Есть небезосновательные предположения, что её приход на землю убил динозавров. Кстати, знаете, что значит имя Вега? Во многих древних языках это имя значит, что-то вроде “падающая звезда” или “пикирующий орёл”. Она не так мила и приятна, как вы думаете, Вадим. И тем более она не так правдива. Что ещё она сказала?
Я задумался, всё это звучало словно полный бред. Но ведь девушка материализующая хлеб из ничего – это тоже выглядит бредом. Я всерьёз стал задумываться о своём психическом здоровье.
– Вадим! – Александр дёрнул моё плечо, выводя из мыслей, в которые я погрузился целиком.
– Она меня спасла от бандитов, – прошептал я.
– Это существо на Земле дольше, чем вся наша с вами раса. Оно досконально изучило жизнь на нашей планете. Мы не знаем, какой вклад внесла Вега в факт появления человечества, но мы уверены, что она наблюдала за нами всю историю, всегда была рядом и частенько вмешивалась в нашу жизнь. Вы не задумывались, откуда взялись все божества? Ангелы, демоны? Наука сейчас считает, что это интерпретация древними людьми окружающего мира и сил природы. Но науке не известно то, что знаем мы с вами, Вадим.
– Я запутался… Сначала меня спасает девушка, которая говорит, что она пришла из другого мира. Потом приходит мужик, который утверждает, что входит в тайное общество, охотящееся на неё. Да у меня скоро голова лопнет! Знаете, я как Нео из Матрицы, только ему хотя бы предложили выбор, а мне нет!
– Это нормальная реакция, Вадим. Мозгу проще не верить в то, чего он объяснить не в силах.
– Ладно, а что если вы мне лжёте? Вега предупреждала не говорить о ней ни с кем…
– О чём она предупреждала, позвольте? – перебил меня Александр.
– Ну, она сказала, чтобы я ни с кем о ней не говорил.
– Вот чёрт! Она знает, что мы здесь.
– Что? Что это значит?
– Мы старались не попадаться ей на глаза. Действовали очень осторожно. Но она как-то нас вычислила. Она будет мстить, вы не представляете себе, на что она способна. Нужно убираться! Скорее!
Не успел он договорить, как послышался раскат грома, прямо посреди ясного звёздного неба. Стены дома содрогнулись. Издав высокий звук, оконные стёкла разлетелись на множество осколков. Вдруг я увидел яркий свет, будто прямо у меня перед носом воздух рассекла молния. Цвет света менялся от ярко-голубого до красного. Я на время ослеп, но перед этим увидел, что как будто очень сильным ветром Александра сдуло в сторону, а затем буквально размазало по стене. В голове загудело, и я упал на пол. Я уже не видел, только слышал, как какая-то жуткая сила вырывает окна, ломает стены. Я почувствовал, что грудную клетку сдавливает, будто тисками. Я задыхался. Наконец я потерял сознание.
Я и не думал, что когда-нибудь снова приду в себя. Я лежал на траве, где-то рядом журчала вода и зудели насекомые. Я приподнялся и увидел, что нахожусь на том самом месте, где мы расстались с Вегой. Она сидела рядом на бревне.
– Я же просила не говорить ни с кем обо мне.
– То, что говорил тот человек. Правда?
– Отчасти. Я здесь не полторы тысячи лет. Это правда.
– Тогда какая у тебя цель на самом деле?
– Всё гораздо сложней, Вадим. Мы использовали эту вселенную. Как и все другие. Мы используем их для питания. Для нас вы – еда. Хотя мы и не знали о вашем существовании. Мы поглощали ваши вселенные, не подозревая, что там кто-то живёт. Но однажды, мы решили изучить их. Для этой цели необходимо было самим стать частью вселенной. Это было очень сложно сделать, но у нас получилось. Наши воплощения оказались требовательными к энергии. А где энергии много? Конечно в звёздах! Поэтому мы и обитаем в звёздах. Сначала мы просто изучали Вселенную. Мы путешествовали миллионы и миллиарды лет, пока вдруг не обнаружили, ту самую самоорганизующуюся материю. Нам было непонятно, почему девяносто девять процентов материи не организуется, а маленький процентщик способен к этому. Оказалось, что это очень сложный процесс. Да и та материя, что мы находили, организовывалась лишь до определённого уровня, а потом останавливалась в развитии и чаще всего погибала. Химическая жизнь хрупка и беззащитна. Но мы чувствовали, что у этих маленьких сгустков пространства-времени есть шанс стать чем-то большим. Мы стали искать и искать более удачливые варианты. И мы их нашли. На одной планете мы обнаружили жизнь, резвившуюся до уровня самосознания. Это было грандиозно! Мы тут же решили войти с ними в контакт. Мы рассказали им многие тайны, дали знания, на основе которых, они разработали замечательные технологии. Но их постигло проклятие химической жизни – они получили свободу, и, получив её, уничтожили сами себя. Тогда мы решили создать жизнь сами, сконструировать её. Так получились вы. Для того чтобы ваша планетка стала обитаема, нам пришлось кое что перестроить в системе вашей звезды: уничтожить пару планет, чтобы у вас появилась Луна и достаточное количество воды. Естественный отбор на вашей планете никогда бы не привёл к появлению человека, поэтому нам пришлось немного поколдовать и в этом плане, к примеру, убить всех крупных животных, таких как огромные ящеры. Мы сбросили в океан огромный астероид и таким образом ускорили естественный отбор, а также уничтожили слишком прожорливые рты. Жизни пришлось приспосабливаться, меняться и умнеть. Но приматы вряд ли когда-нибудь спустились с ветвей, ели бы не массовые лесные пожары, устроенные нами. Хотя признаться честно, приматы не были у нас в фаворитах. Мы всегда ставили на китовых. Но вы, оказались проворнее и успешнее. Тогда мы оставили в покое дельфинов и касаток и перевели всё внимание на вас. Именно тогда у одного из нас появилась идея: будущим высокоразвитым существам нужны вожди, чтобы они не уничтожили себя сами, как другие существа во Вселенной. Тогда мы приняли решение, что станем вождями, поводырями людей. И мы ими стали. Мы управляли вами, помогали. Вы стали считать нас богами. Мы придумали для вас системы моральных ценностей, законы. И какое-то время всё шло отлично. Мы всё меньше контактировали с вами, решив, что вы перешагнули через черту самоуничтожения. Но мы ошибались. Вы всё дальше и дальше уходили от наших правил и законов, придумывая свои. Мы не требовали поклонения себе, но вам нужно было видеть перед собой пастыря и вы создали изваяния, придумали легенды о нас. Ваши жрецы говорили от нашего имени, управляя вами по своему усмотрению. Тогда начались войны. Мы не могли смотреть на то, как наше дело снова пытается коллапсировать! И мы стали вмешиваться, но осторожно. Мы не являлись всем людям, а только лидерам, тем от кого зависели жизни других. Мы остановили сотни и тысячи кровопролитных войн. Но в вашей среде всегда были те, кто жаждал убивать. И таких было немало. Они находили возможности и средства. Мы поняли, что ваша всеобщая религиозность порождает конфликты. Нужна была объединяющая всех идея или общая единая религия. Вначале мы попробовали создать второе. Нужно сказать, что это стало нашей самой большой ошибкой. В результате количество смертей только увеличилось. Мы испугались, что вы банально перебьёте друг друга. Тогда мы перешли к первому варианту – идее. Ведь идея может быть выше веры, а значит неважно верующий ты или нет, у тебя может быть общая идея с верующими и неверующими. Так появилась наука. Хотя и не всё шло гладко, однако постепенно наука стала сглаживать углы противостояний и вытеснять собой религиозные представления. И всё бы ничего, но однажды мы столкнулись с проблемой – о нас узнали. Тысячу пятьсот лет назад, люди, называющие себя “братством осведомлённых” дали клятву бороться с нами. Мы решили оставить на Земле одного из нас, а остальные бы ушли, чтобы у этих глупцов было меньше возможностей контактировать с нами. Выбор пал на меня. Дальше ты всё знаешь. Но эти ребята так и не оставили меня в покое. Мало того, они стали собирать доказательства нашего существования и начали следить за мной. Вначале я терпела их, скрывалась, пряталась. Но чем больше я от них бегала, тем больше их становилось.
– И чего же они хотят?
– Того чего хотят все фанатики – поймать меня и посадить в клетку!
– Постой, я не пойму пару вещей, во-первых, почему они вообще стали бегать за тобой? И во-вторых, как они намерены тебя удержать?
– Всё из-за одного случая. Один из наших случайно убил человека. Оказалось, что это увидел его сын. Он то и организовал “братство осведомлённых”. Они считают нас чем-то вроде демонов. А на счёт удержания, они не могут сдержать моё воплощение в этой вселенной, поскольку оно, грубо говоря, чистая энергия. Но вот в материализованном виде они вполне смогут меня заковать. Они нашли способы, как, скажем так, экранировать мои способности. Они создали особую тюрьму, для одного человека. Если я попаду туда, то не смогу сбежать до того, как ваша звезда превратится в сверхновую. Они потратили очень много денег на строительство. Они закроют меня в малюсенькой комнате, в полной темноте на большой глубине. Там я не смогу пользоваться энергией вашей звезды для пополнения своих сил.
– Прямо как супермен, – сказал я.
– А как ты думаешь, кто стал его прообразом?
– Что? Правда?
– Угу. А ты думал, что комиксы это только выдумки людей? В общем, меня пытаются схватить и со времён строительства тюрьмы всё чаще. Вначале они не были настолько навязчивы и агрессивны. Но в последний раз один из них ударил меня битой по затылку, а второй прострелил оба колена и ладони. С тех пор, я с ними не цацкаюсь. Я никогда не трогаю людей, ты помнишь, я даже оставила в живых бандитов, пытавшихся тебя убить. Но эти ребята – совсем другое дело. Им нужна власть. Они понимают, что я – источник знаний, недоступных людям. Если бы им удалось заставить меня сотрудничать, они могли бы получить абсолютную власть в вашем мире. Представь себе организацию, монопольно завладевшую точной информацией о строении звёзд и чёрных дыр. О составе материи, строении времени и пространства. Организацию, которая завладела информацией обо всех тайнах гравитации. Все остальные люди были бы просто дикарями по сравнению с ними. Вы бы стали рабами. Это очередной путь в никуда – проклятие разумной жизни. Я не могу и не хочу допустить это!
– И что же делать? Ты будешь ходить, и убивать их направо и налево?
– Это тоже вариант. Один из. Есть ещё один – уйти с Земли. И он нравится мне больше.
– Но кто же тогда будет оберегать нас?
– Никто. Скорее всего, вы, как и все до вас пройдёте через “Великий фильтр” и погибните. Но если вы получите знания сейчас, то можете начать представлять угрозу для нас. Если это произойдёт, я точно не смогу вас защитить. А так, у вас есть шанс. Я вела вас, будто воспитатель детей в детском саду, но вы уже выросли и вам пора начинать жить самостоятельно.
– И когда же ты собираешься уходить?
– Скоро. Но сначала я должна кое-что тебе рассказать. Я рассказываю тебе всё это не просто так. Дело в том, что ты был избран.
– Кем и для чего?
– Мной и ещё до рождения. Я живу здесь очень долго и ни с кем не сходилась близко, понимаешь? Кроме одного человека. Лишь однажды я позволила себе воспользоваться своим телом. Это был астроном из Канады. Я забеременела. Да, не смотри на меня так. Я долго корила себя за тот случай, за слабость, которую я себе позволила.
– Ну, за миллионы лет один раз. Я бы не назвал это слабостью!
– Короче я сбежала от него. Уехала в другую страну. Затем снова. За мной ведь гнались, я боялась не за себя, а за него, что они попытаются использовать его, чтобы поймать меня. Сделают ему больно.
– В конце концов, я родила. Я не знала, что делать с ребёнком. В смысле, не что делать с ребёнком вообще, за вашу историю я и понянчить успела, и роды наблюдала неоднократно, и работала воспитателем и учителем в школе. Но что делать с тем конкретным ребёнком, я не представляла. Моё естество кричало, что он станет обузой. Но моя плоть просила оставить его. Я не могла подвергать ребёнка опасности, поэтому передала его приёмной семье. Но я всегда была рядом, пока он рос.
– Подожди ка, что это ты хочешь сказать?
Она взглянула на меня своими глубокими глазами. Её лицо было абсолютно серьёзным. Моё сердце стало стучать сильнее, самые фантастичные мысли лезли мне в голову. А она всё продолжала смотреть. Я заметил, что её глаза стали как-бы добрее, казалось, они начали искриться. Я был готов к любой, даже самой невероятной правде. Но она вдруг просто взяла и расхохоталась.
– Да нет, это было бы слишком! – захлёбываясь от смеха, сказала она, – У меня дочь. Она неподалёку. Я искала ей подходящую пару, понимаешь. Поэтому с детства за тобой наблюдаю. Я хочу, чтобы ты позаботился о ней, когда я уйду. Я, скажем так, увидела в коде твоих родителей потенциал. Поэтому с самого рождения наблюдала за тобой. И я не ошиблась. Ты хороший человек, Влад. Я присматривала за тобой.
– Прикольно.
– Ты ведь теперь не занят, так?
– Ну, как бы да, – промычал я.
– Послушай, это всё странно, я понимаю. Но я прошу тебя, позаботься о Нике, так её зовут.
– Я даже не знаю. А сколько ей лет и может у неё парень есть?
– Лет ей столько же, сколько и тебе. Она учёный, астрофизик. Как же могло быть иначе? Науку она любит больше всего на свете, поэтому и парня у неё нет.
– Так может я ей и не нужен вообще?
– Нужен, поверь.
– Ну, не знаю я. Не могу я такое обещать.
– Я понимаю, просто попробуй, хорошо?
– Ладно.
– Вот и здорово! А теперь мне нужна твоя помощь.
– Это какая ещё?
– Ты должен помочь мне уйти.
– Это что значит?
– То, о чём мы говорили.
– И что для этого нужно сделать?
– Нужно создать проход.
– Как?
– Мне нужно много антиматерии, для того чтобы создать портал. Она есть и в вашем мире, прямо вокруг нас. Слышал что-нибудь об эффекте Казимира? Антивещество рождается всё время. Проблема в том, что оно тут же исчезает. Но использовать этот эффект очень неэффективно.
– Тогда этот способ отпадает.
– Не совсем. Я знаю, где можно добыть много антиматерии. Ну как антиматерии? Для вас она анти. Но есть такое место, где ваша материя – анти.
– Это как?
– Да вот так. Когда мы создаём вселенные, то прерываем мультипространственную пену, так мы это называем в этой Вселенной. Это… Как бы объяснить? Это такой бульон, в котором нет, ни времени, ни пространства, но в то же самое время всё это там есть. Точнее там есть вероятность, или определённая доля вероятности существования чего либо. Там все времена и вселенные существуют сразу. Временные ветви там замыкаются, завязываются, скручиваются и разрушаются. Пространства переходят из одного состояния в другое, то сплющиваются, то разрастаются. Там могут быть больше пяти времён и тридцати пространств в одном воплощении. Иногда в этой пене возникает вразумительная временная последовательность, если не выудить её оттуда сразу же, то, скорее всего она замкнётся и коллапсирует или превратится в мешанину, где настоящее прошлое и будущее перемешиваются и наслаиваются, особенно если там ещё пространство какое-нибудь экзотическое. В таком мире жить просто нереально, ну или, по крайней мере невообразимо для нас и тем более для вас. Короче этим мы и занимаемся – выуживаем миры из пены. Глупые и бестолковые мы поглощаем, а стройные и интересные мы сохраняем, для изучения. Так вот, при рождении вселенной часто возникает и материя разных типов. Иногда эти типы материи могут сосуществовать, иногда нет. Бывает по-разному. В вашем случае они не дружат совсем. И они в самом начале разделились. Произошло это потому, что возник некий загадочный временной парадокс. И ваша единая Вселенная разделилась на две: одна, как бы находится под другой, если так можно выразиться. Вся ваша материя осталась в одной реальности, а антиматерия в другой. Два мира существующих стразу, но совершенно противоположны друг другу электрически! Мы считаем, что в конце времён снова произойдёт временной парадокс, материя и антиматерия встретятся и произойдёт аннигиляция, полная энтропия и затем ваша Вселенная свернётся в начальное состояние… А может, и нет. Но это уже мелочи. Поскольку нам важно, что тонны антиматерии окружают нас постоянно!
– Окружают?
– Ну, не совсем так… Это разные временные миры, как бы. Но есть нечто, что проникает между ними – гравитация. Именно этим и объясняются гравитационные загадки вашего мира, к примеру, тёмная энергия и тёмная материя.
– И как же ты собираешься пробраться в параллельный мир? И если ты туда проберёшься, то это не приведёт к тому самому концу света?
– Нет. Я всё продумала. Именно поэтому мне нужен ты! Ты должен помочь запустить машину, которую я начала строить миллионы лет назад.
– Чего? – у меня глаза на лоб полезли.
– Я буду занята сдерживанием антивещества, у нас будет пара секунд. Надеюсь, что этого мне хватит, чтобы открыть портал.
– А разве при этом не случится эта самая аннигиляция? Ты же сама говорила. Чем бы это ни было.
– Случится, и ещё какая! Это мощнейший взрыв, высвобождение огромной энергии. Поэтому мне нужно быть как можно дальше от Земли в этот момент.
– Но как? Я совершенно запутался! Я должен помочь запустить какую-то машину, но как ты окажешься далеко от планеты? Это просто невозможно! Нужна же ракета, или ещё что.
– Возможно, ещё как! Как раз моя машина в этом и поможет. Она способна создавать варп-пузырь? Это мой гравитационный ускоритель, собственного производства.
– Эм…
– Короче, как только мы достанем антиматерию, меня и часть механизма выбросит за пределы атмосферы Земли.
– Вот же ж…
– Я не могу это доверить никому кроме тебя и… моей дочери.
– Подожди и она тоже будет участвовать?
– Ну, она всё-таки физик. К тому же она умеет управлять комплексом. Она сможет сделать всё что нужно для активации механизма.
– Зачем же тогда нужен я?
– О! Ты нужен, чтобы помогать. Поверь, ты поймёшь, когда станешь нужен по-настоящему. И тогда ты должен будешь сыграть свою роль.
– Блин, звучит очень странно. И стрёмно…
– Ничего, ты можешь гораздо больше чем думаешь. Я понимаю, что тебе страшно и тебе всё ещё кажется, что ты сошёл с ума. Но это не так, поверь!
– Надеюсь.
– Так, взбодрись, и пойдём знакомиться.
– С кем это?
– Как с кем? С Никой – моей дочерью.
Мы сели в автобус, потому что Вега не желала использовать силу лишний раз, боясь слежки. Через пятнадцать минут вышли на моей остановке. Всю дорогу моя спутница пряталась под капюшоном и за огромными солнцезащитными очками.
Дом Ники оказался через два квартала от моего. Она жила на пятом этаже в однокомнатной квартире, как сказала мне Вега. Мы позвонили в дверь. За дверью послышались шаркающие шаги.
– Кто там? – пробормотал приятный сонный женский голос.
– Стражи галактики, – ответила, улыбаясь, Вега.
– А, это ты, мам.
Дверь отворилась, и я увидел Нику. Это была девушка моего возраста, невысокая, худенькая, с копной шикарных рыжих волос на голове и просто морем веснушек. На носу у девушки висели очки с огромными стёклами. Голубые глаза Ники, впрочем, не такие необычные, как у её матери, округлились, когда она увидела меня.
– Кто это, мам?
– Это мой друг – Вадим. Вадим, это моя дочь, Ника.
Мы вошли в квартиру.
– Мам, он что, знает?
– Да, Ника, он знает.
– Зачем? Мы же говорили об этом? Ты же согласилась, что никто не должен знать. Тебя ведь ищут!
– Он хороший, Ника. Скоро ты сама в этом убедишься. А сейчас, давай выпьем чаю?
Вега щёлкнула пальцами, и я услышал свист чайника. Ника буркнула что-то, скрестила руки на груди и пошла на кухню.
– Ой, забыла, – виновато прошептала Вега вслед дочери, – надеюсь, этого будет мало, чтобы они заметили.
Кухня была небольшой, но уютной. Во всей квартире отчётливо чувствовалась увлечённость её хозяйки космосом: на стенах висели различные карты звёздного неба, в ванной на плитке была изображена галактика, на многочисленных полках стояли десятки книг по физике и астрономии, прямо на кухне расположился огромный телескоп-рефлектор. Проходя мимо спальни, через слегка приоткрытую дверь, я успел разглядеть кроме неубранной кровати, множество необычных глобусов, компьютер и кучу каких-то приборов.
Вега села на табурет, я же остался стоять в дверях, облокотившись на лутку.
– Чего стоите? – не глядя на меня бросила Ника, – Садитесь, в ногах правды нет.
Вега вытащила из-под стола ещё один табурет и протянула его мне. Я никак не мог привыкнуть к необычной природе с виду хрупкой девушки, но старый деревянный табурет в её руках, казался не тяжелее листа бумаги!
– Итак, – сказала Ника, усевшись на край стола, – что я должна знать?
– Всё по-прежнему, Ника. Просто теперь в нашем деле участвует этот замечательный парень. Он поможет тебе.
– Он что учёный или инженер? Подожди, или ты что мне не доверяешь?
Вега посмотрела прямо в глаза Ники. Она улыбнулась, но как-то грустно.
– Доверяю, конечно, доверяю. Но я боюсь, что чувства, могут в самый неподходящий момент подвести тебя. Мы ведь близкие люди. Нам нужен человек посторонний, не испытывающий ко мне сильных чувств. Человек, разум которого останется холоден, когда нужно будет действовать.
– Знаешь, мама, ты очень умная, обладаешь огромными знаниями, но иногда ты меня просто убиваешь своей… Ох. Ты рассказала ему про план? Про машины?
– Отчасти. Не всё, но самое главное.
– Скажите, Вадим, вы точно хотите в это ввязаться? Вы вообще отдаёте себе отчёт в том, что происходит? А если сильно прижмет, не предадите ли нас?
– Ну, я многим обязан вашей маме. Она буквально спасла мне жизнь. И зная, что происходит, думаю, я не могу оставаться в стороне. Но на счёт отчёта… Вы правы, для меня всё происходящее, пока, скорее странный сон.
– Вот видишь, мам.
– Но это не значит, что я не готов участвовать. Умом я осознаю опасность и хочу сказать, что согласен помочь. Пусть я даже потом пожалею об этом. Правда я пока что не понимаю чем смогу вам помочь.
У меня в тот момент действительно было стойкое ощущение нереальности происходящего, но я понимал, что если откажусь от предложения участвовать, то буду корить себя всю оставшуюся жизнь.
– Ладно, – бросила Ника, – тогда, мам, обсудим план?
– Да. Итак, Вадим. Ты знаешь, что я строила машину, которая может доставить в это пространство немного антивещества. Могу сказать, что эта машина не маленькая.
– И что за прибор ты сделала и где он?
– Это огромный подземный, а точнее подскальный комплекс, – ответила за Вегу дочь, – Маме ведомы и доступны вещи, до которых земная наука только пытается дотронуться. Идея заключается в том, чтобы сделать небольшую чёрную дыру.
– А это вообще безопасно? Я немного из научпопа знаю про чёрные дыры. Эта штука не уничтожит планету?
– Не волнуйся, – рассмеялась Вега, – эта дырка просуществует только секунду, и то от силы.
– Да, это дело одного мгновения. Потом она исчезнет.
– А зачем вообще нам чёрная дыра? Кто-нибудь объяснит?
– Гравитация, – сказала Ника, – это самая проблемная сила во Вселенной. Она всегда такой была. Люди открыли четыре фундаментальные силы: электромагнитную, силу сильного взаимодействия внутри атома, силу слабого взаимодействия и гравитацию. Две из них, сейчас, по сути, свели к одной – электрослабой силе. Создать условия, при которых третья сила объединится с первыми двумя, люди не способны, так как энергии там колоссальные нужны. А без этого объединения невозможно обуздать четвёртую силу – гравитацию. Если мама тебе рассказывала, то наверняка ты в курсе, что существует, как бы две версии нашей Вселенной. В одной царствует материя, а в другой антиматерия. Ничто не может проникнуть оттуда к нам и обратно. Но всё же эти параллельные реальности взаимодействуют между собой. Это взаимодействие мы ощущаем, как гравитационные аномалии и тонкие квантовые флуктуации. В пример можно привести тёмную материю. Материя и антиматерия способны взаимодействовать друг с другом сквозь время, они влияют друг на друга, при этом мы наблюдаем это взаимодействие, но не видим самой материи.
– На самом деле нет никаких четырёх сил. На самом деле есть только одна, единственная. Но она меняет свои свойства при разных состояниях среды, в которой происходит взаимодействие. Гравитация – это та же сила, но воссоздать такие условия, при которых она объединится с остальными, вы люди не способны. Зато способна я и подобные мне. Но для этого мне нужно принять мой естественный облик в этом мире, выйдя из него хотя бы на мгновение. Я помогу коллайдеру, установленному в комплексе. Сделаю то, на что он не способен, и появится чёрная дыра. Но это ещё не всё! Затем нам нужно будет изменить чёрную дыру на белую.
– Чего? О господи! Какая ещё белая дыра? Я совсем запутался!
– Белые дыры, – пояснила Ника, – это, грубо говоря, противоположность чёрным. Они должны существовать согласно уравнениям, но их нет в нашей Вселенной.
– Зато они есть в вашей антивселенной. Чёрная дыра существует одномоментно с белой, если нам удастся создать белую дыру в нашей Вселенной, то чёрная окажется в параллельной.
– И таким образом получится нечто вроде насоса, который доставит нам антивещество!
– И это антивещество уничтожит мою материальную оболочку. А моя варп-машина, поможет зашвырнуть меня подальше от Земли, чтобы моё тело не аннигилировало здесь и не создало кратер как от огромного астероида.
– Ой-ёй… Это слишком сложно для меня.
– Это мы ещё очень сильно всё упрощаем!
– Так, где находится эта чудо машина?
– После забора антивещества, вся машина превратится в подобие гигантской пушки, которая выстрелит мной в космос. Поэтому я решила расположить её в месте, в котором никто не догадается искать, а также которое поможет разогнаться – в жерле спящего вулкана на Камчатке.
– Подожди, что значит “выстрелит”? А тебя не размажет по атмосфере?
– Неа. Я всё предусмотрела. Я буду в капсуле, внутри вап-пузыря. Но я надеюсь, что этого хватит, чтобы я переместилась на безопасное для вас расстояние.
– А взрыв, правда, настолько сильный?
– Невообразимо! – ответила Ника, – Мощнее взрыва атомной бомбы.
– Он будет мощнее, чем взрыв “Царь бомбы”, в несколько раз.
– Просто я боюсь, – сказал я, – что люди могут заметить это. И у них возникнут вопросы.
– О! Поверь, они точно увидят! На время на небе будет будто бы два солнца! Но не беспокойся, Ника уже подготовилась, чтобы всё объяснить людям.
– И как же?
– Мы объясним это явление столкновением двух крупных обломков метеора, пришедшего со стороны солнца. Такие объекты крайне тяжело заметить.
– Ладно. Так какой же у нас план?
– Вы с Никой, выдвигаетесь на Камчатку. Я остаюсь на время, и путаю след, чтобы “осведомлённые” нам не мешали.
– А вдруг у них получится тебя схватить?
– Полторы тысячи лет не получаюсь, а тут вдруг раз, и поймают? Не волнуйся, мы давно враждуем, я их выучила. Все их повадки я знаю назубок. Итак, как я и сказала, вы с Никой добираетесь до Камчатки и ждёте меня в условленном месте – это небольшой посёлок. Я прибуду в условленное место и тогда мы двинемся дальше.
– Безумие какое-то, – прошептал я, – я дальше областного центра в жизни не бывал.
– Безумие, – задумчиво произнесла Ника, – это первое, что пришло мне в голову, когда мама призналась мне кто она.
– Оставь это на потом, дорогая. У вас с Вадимом будет очень много времени, чтобы поговорить, оставь же темы для разговоров.
– Эй, подожди, а как же моя работа? Я совсем про неё забыл… Подожди! У меня ведь труп в квартире! О, господи! Меня же теперь обвинят!
– Не волнуйся, – спокойно сказала Вега, – думаю, что не обвинят. Я сожгла там всё. А от трупа мало что осталось, только мокрое место. Я умею заметать следы.
– Ты уничтожила мою квартиру! О, боже! Вся моя жизнь уничтожена, до меня только сейчас дошло! Чёрт возьми, да это же просто жесть.
– Вадим, когда умирает нечто старое, то всегда рождается что-то новое. Так устроен этот мир.
– Что теперь со мной будет? Моя работа, мои друзья. Теперь всё. Мне даже жить негде теперь.
– Не горюй. Сегодня ты заночуешь у нас.
– Что? – удивилась Ника, – Но здесь итак места мало.
– Вадим поспит на кухне. А завтра мы купим билеты. Думаю, его ещё не считают погибшим, поэтому нужно как можно скорей выдвигаться в путь, а там видно будет.
– Ладно, – буркнул я с иронией. Делать было нечего, и я остался ночевать у Ники.
Большую часть ночи мне не спалось. Отчасти в том был виноват жёсткий пол, отчасти то, что я пытался переварить всё произошедшее со мной. Я никак не мог осознать реальность происходящего: представитель неземной цивилизации, секретная организация, сгоревшая квартира, новая знакомая. В конце концов, почему-то, все мои мысли сконцентрировались на Нике. Я должен был путешествовать с этим человеком к цели нашей чокнутой миссии. А значит быть вместе длительное время. Я заметил в её поведении недоверие и холодность, да и с чего бы было иначе? Я подумал, что стоит попытаться растопить этот лёд, иначе нам будет очень тяжело идти к цели вместе. Обдумывая всё это, я, в конце концов, заснул.
Разбудил меня цокот кружек, это Ника наливала две чашки кофе.
– Как спалось? – спросила она, как бы просто поддерживая беседу.
– Не жалуюсь.
– Я вчера купила нам билеты на поезд и самолёт через интернет.
– Отлично. Подожди, но там же нужен паспорт.
– Этот, – она указала на холодильник, на котором лежал чёрный прямоугольник, присмотревшись к которому, я признал свой документ.
– Он был в квартире.
– Мама забрала его и некоторые твои вещи из твоей квартиры. К примеру, сумку. А ещё рубашки, штаны и бельё. Мы всё уложили. Сумка в коридоре. Если надо, можешь помыться и садись завтракать.
– А где Вега?
– Мама ушла в четыре часа утра. Теперь мы встретимся с ней только на Дальнем Востоке.
Я не рассчитывал, что мы останемся с Никой одни так скоро. Поэтому растерялся.
– Я повесила для тебя полотенце. Там есть дежурная паста и зелёная щётка. Новая в упаковке.
– Спасибо, – буркнул я и ретировался в ванную.
Душ помог мне расслабиться. Выйдя из ванной, я увидел на столе тарелку с бутербродами, которая присоединилась к кофе с молоком.
– Не стесняйся, – сказала Ника, – завтракай. У нас поезд в двенадцать часов.
– Отлично.
Я присел на табурет, отхлебнул кофе и взял бутерброд.
– Ну и каково это, – я решил уменьшить пространство между нами, найдя общие темы, – быть дочерью богини?
– Тяжело. Представь, что к тебе приходит девушка твоего возраста и сообщает, что она твоя родная мать. Как тебе такое? Она то появляется, то исчезает. Иногда надолго. Кстати, знаешь, почему она взяла себе это имя?
– Ну, мне что-то там говорили про орла...
– Это наше название звезды, с которой она пришла.
– Ммм…
– Она рассказывала про свою жизнь?
– Немного. Мы с ней недолго знакомы.
– Она знала Архимеда, Коперника, Джордано Бруно и некоторых других, известных теперь людей. Ей поклонялись как богине в Месопотамии, Египте, Америке, Индии и ещё бог знает где. Она видела живых динозавров. Она же их и убила, для того, чтобы могли появиться мы. Люди – это её проект. Она заботилась о нас, чтобы мы стали тем, кем стали. К сожалению люди вероломны и глупы.
– Ты не особо любишь людей, – усмехнулся я.
– А за что их любить? Вместо того чтобы просто жить в мире друг с другом, заниматься познанием себя и этого мира, люди враждуют, воюют, убивают себе подобных и природу.
– Не все же такие!
– Есть исключения, но их так немного. Масса же людей глупа и ужасающа. Если бы у массы были принципы и сознательность, разве выносила бы она на своих руках жестоких диктаторов, воинственных убийц и казнокрадов? Разве существовали бы бедные и богатые? Не думаю. Толпа глупа и беспощадна. Большинство людей упёртые трусы, запершиеся в своей раковине объяснимости, будто улитки. Им хочется, чтобы всё было просто и понятно, они не переносят необходимости думать, анализировать. И это меня в них бесит. Поэтому я предпочитаю общаться с цифрами, формулами и звёздами.
– Мда. Ну что ж. Надеюсь, что я не войду в число “глупых и беспощадных”, – улыбнулся я.
– Если не будешь вести себя, как они.
Мы доели бутерброды и начали собираться. Мне не нужно было много времени, поскольку вся моя жизнь теперь умещалась в одну лишь сумку. Ника же собиралась долго и тщательно. В результате, она встала на пороге квартиры с огромным дорожным чемоданом на колёсиках, который был почти вровень с ней.
Ника вызвала такси, и мы поехали на вокзал. Выйдя из такси, я заметил подозрительных людей, которые, казалось, следили за нами. Поэтому мы решили разделиться и идти к вагону самостоятельно, попытавшись запутать след.
Ника каким-то образом выкупила купе полностью, поэтому до конечной остановки у нас соседей не было. Мы закинули её огромный чемодан на верхнюю полку, так как под нижнюю полку он просто не влез, и легли отдыхать. Ехать нам предстояло двенадцать часов, поэтому Ника набрала с собой еды, мне показалось, что слишком много. Меня напрягало, что в купе была только одна розетка, и никакого тройника у нас не был. Ника же моментально заняла розетку своим ноутбуком, и не особо желала делиться ею. Поэтому, когда мой телефон полностью разрядился, пришлось выходить заряжать его в коридор. Во время поездки я постарался поспать, но вышло у меня плохо: сначала было душно, когда поезд тронулся, включили кондиционер, и тут же стало невыносимо холодно. Я уже задремал, но проснулся от того, что замёрз. Я накрылся пододеяльником, но этого оказалось мало и пришлось сверху накрыться одеялом. Но как только я снова задремал, поезд остановился надолго, кондиционер выключился, и снова стало невыносимо душно. Ника же, казалось, не замечала никаких трудностей. Вначале она увлечённо ковырялась в своём ноутбуке, читала какие-то научные книжки и что-то записывала в записной книжке. Затем она перекусила и, отвернувшись к стенке, спокойно засопела. Спала она почти до конца поездки, проснувшись лишь за полчаса.
– Выспалась? – поинтересовался я.
– Ага. Меня поезд укачивает. Могу спать часами.
– Везёт. Я вот нормально не поспал. В глазах песок.
– Ничего, в самолёте выспишься.
Как же она была не права…
На конечной станции я помог Нике с её чемоданом, затем мы вызвали такси до аэропорта. Видимо девушка попривыкла ко мне, потому что стала более приветливой, чем раньше, не такой колючей.
Я никогда раньше не летал, до того случая, поэтому аэропорт был для меня чем-то новым и интересным. Внутри здания аэропорта мои глаза были готовы разбежаться в разные стороны! Ника же вела себя абсолютно спокойно, казалось, ей вообще было скучно, из чего я сделал вывод, что она много летает. Кое-что мне, конечно, не понравилось, к примеру, многочисленные рамки с охраной и необходимость раздеваться, чуть ли не до трусов, на контроле.
Пройдя контроль, мы пошли в ресторан быстрого питания, купили по гамбургеру и сели за столик в углу. На самом деле Ника потащила меня в ресторан лишь потому, что там была розетка. Самолёт мы ждали часа два. Затем началась посадка. Ощущения были самые необычные! У меня оказалось место в середине, а у Ники у иллюминатора, но я попросил её поменяться местами, и она, на удивление, без проблем согласилась.
Взлёт был чем-то нереальным! Подобное я испытывал разве что тогда в квартире, когда потерял сознание благодаря Веге. Кстати о ней мы с Никой говорили во время полёта, а всё благодаря тому, что третьего пассажира, у прохода, не было.
– Неужели за тысячи лет, – прошептал я, – твоя мама не смогла придумать способа, чтобы избавиться от кучки назойливых людей?
– Она говорила, что сначала пыталась договориться. Не получилось. Потом она пыталась бороться. Ни к чему хорошему эта борьба не привела. Знаешь об охоте на ведьм? Ведь никто не знает, но началось всё с одной единственной “ведьмы”. Именно “братство осведомлённых” надоумило крестоносцев на их походы. Много чего ещё. Они преследуют маму и не отстанут никогда. Она должна уйти.
– Понятно. Она рассказывала о своей жизни до Земли?
– Она рассказывала как заблудилась в космосе.
– Чего? Это как?
– До того как стать человеком, она исследовала вселенную. Однажды путешествуя между галактиками она, ну, грубо говоря, свернула не туда и оказалась в войде. Ну, это такие пустоты во Вселенной. Там, часто, нет звёзд и планет, лишь пустота.
– И что?
– Ну, она потеряла ориентиры и долго не могла найти путь домой. Она просидела в этом войде пять тысяч лет.
– Ничего себе! Интересно, как она выглядит в своём настоящем обличии?
– Она говорит, что напоминает огненную амёбу, составленную из глюонно-кварковой смеси. Я так поняла, что их тела составлены чем-то типа плазмы, только очень необычной. А вот какие их тела в их мире, даже представить трудно. Ведь на них не действует время! Это трудно себе вообразить. Ведь движение существует благодаря времени.
– То есть они вообще не двигаются?
– К ним в их настоящей форме, трудно применить термин “двигаются”. Они всегда находятся в суперпозиции. Ну, то есть везде и сразу. Поэтому наблюдатель из нашей вселенной мог бы лишь предположить, где такое существо находится в данный момент. Хотя и это не так, поскольку они существуют в некой внепространственной реальности. Их тела не состоят из вещества, да и само их существование – всего лишь вероятность. Вега рассказывала тебе про “пену”?
– Что-то говорила, да. Но, честно говоря, это для меня слишком сложно.
– Это сложно для любого человека. “Пена”, как я понимаю, это некая аномалия в их мире. Это место где неопределенность, в которой они существуют, снижается до степени, при которой начинают возникать структурированные системы. Всего этого порождается огромное количество, но это ещё не вселенные. Это как-бы зачатки. Появившись однажды, существа, такие как Вега, вносят порядок и определённость в неопределённость вокруг. Они способны, ну, как бы, доделывать, что ли, зачатки вселенных. Насколько я понимаю в “пене” всё рождается и тут же исчезает, но можно вынуть объект из неё и он начнёт существовать, пока существует его время. Короче это всё сложно и неопределённо.
– Да, я заметил.
– Скажи, Вега твоя мать. Она может такое, что и представить невозможно. Я видел, как она материализовала хлеб из света…
– Ха, она ещё и не такое может! Я видела, как она дезинтегрировала машину с членами братства, а затем поглотила выделившуюся в гамма спектре энергию! Вот это было круто!
– Да. Так вот я о чём, ты не получила от неё способностей, каких-нибудь?
– А, нет. Ведь моя мать – её земная форма. Да она с ней связана на некоем непостижимом уровне, но тело ведь обычное. Сверхспособностями обладает её другая форма, а она детей иметь не может и свои способности не передаёт. По сути, она триедина, как бы странно это не звучало.
– Она говорила, что были на Земле другие, как она.
– Да, говорила, но они убыли давно. Хотя она рассказывала, что пару тысячелетий назад жил тут один представитель её народа. Начудил он знатно, а потом эффектно ушёл, оставив много последователей.
Мы ещё немного поговорили с Никой, до того, как стюардессы принесли еду, а затем я принялся за рыбу с овощами.
Летели мы долго, после обеда Ника попыталась вздремнуть. Я же рассматривал облака, которые ещё никогда не видел так близко. Я не мог заснуть, размышляя о происходящем. Ника то и дело ворочалась, видимо пытаясь устроиться поудобнее. В конце концов, её голова упала мне на плечо и она тихонько засопела. Она спала так мило, что мне не хотелось её будить, даже когда у меня затекла спина, и очень сильно захотелось встать и размяться.
Через несколько часов командир самолёта сообщил о посадке. Всё чего я хотел на тот момент – просто встать на ноги и походить. Услышав командира, Ника проснулась.
– Ой, прости, – сказала она, заметив, что использовала меня в качестве подушки, – Надо было разбудить меня.
– Да брось, – сказал я, улыбнувшись, – мне не было тяжело.
Мы вышли в аэропорту Петропавловска-Камчатского. Ника сказала, что нам предстоит долгая поездка на поезде, а затем ещё на автомобиле, поэтому нам было необходимо сходить по магазинам. Мы сняли номер в какой-то гостинице, а затем отправились за покупками.
Выйдя из продуктового магазина, я заметил крупного мужчину в синей бейсболке. Мужчина старательно завязывал шнурки и закончил их завязывать лишь тогда, когда мы удалились метров на двадцать. Тут же из подъезда неподалёку вынырнул другой здоровяк в солнцезащитных очках. Он просто встал перед выходом из подъезда и закурил. Я заметил что тот, что в очках косится на нас. Я сообщил о своих наблюдениях Нике. Девушка рассмеялась и буквально потащила меня за рукав в такси, стоявшее у обочины.
– Это они?
– А ты как думаешь? Конечно. Вот гады, никак не оставят нас в покое!
– Что же делать?
– Путать следы. Пока мама на этой планете, они будут следить за нами. Хотя не уверена, что они от нас отстанут и когда она уйдёт.
– А вы пробовали сообщить властям?
– О чём? О том, что мама – богиня из иного мира? Или что её преследует тайная организация? Я в психушку не хочу. Да и у этих ребят такое количество денег и связей, что скорее нас с тобой арестуют, чем их.
– Так что будем делать?
– Думаю, у гостиницы уже дежурят. Нужно как-то забрать наши вещички.
– Но как?
– Есть одна идея. В общем, я их отвлеку, а ты заберёшь вещи. Встретимся на железнодорожном вокзале.
– Как ты хочешь их отвлечь? Это же опасно, вдруг они тебя поймают.
– Пусть попробуют.
Мы немного прокатились на такси, а затем Ника вышла около нашей гостиницы. Я вышел на несколько кварталов позже и не торопясь пошёл в сторону гостиницы. На душе было неспокойно. Я никогда не был в подобной ситуации, мне казалось, будто я дикий зверь, на которого начата охота. А ещё я боялся за Нику. Вега попросила присмотреть за ней, а я позволяю ей рисковать жизнью!
Подойдя к гостинице, на безопасное расстояние я увидел, что возле входа происходит потасовка. Приблизившись ещё немного, я заметил, что охранник гостиницы пытается схватить одного из парней, наблюдавших за нами. За широкой спиной охранника стояла Ника. Я заметил ещё несколько парней, которые осторожно приближались к гостинице. Они не торопились, но явно были готовы, в случае чего, на самые решительные меры. Я увидел, что один из них что-то прячет под курткой. Я догадался, что мужчина прятал оружие, и мне стало совсем не по себе. Ника увидела меня, подала жест, подмигнув, мол: “Сейчас”, – и тут же вцепилась в волосы парню, которого держал за одежду охранник, и дёрнула со всей силы. От боли бедняга взвыл и тут же получил коленом в пах, от чего скрючился и осел на пол. А Ника бросилась бежать по улице. Все друзья лежавшего на асфальте парня, как по команде, побежали за ней, но по очереди.
Я пошёл в наш номер, собрал вещи в чемоданы и потащил их вниз. Охранник рассказал мне, что на мою спутницу напал мужчина, когда она подошла на ресепшен за ключом. Администратор предложил вызвать полицию, я же попросил его не беспокоиться и вызвать мне такси.
На вокзале я сдал вещи в камеру хранения и вышел на улицу, встречать Нику. Но никого не было.
Прошёл час. За ним ещё два, а Ника так и не появилась. Я не то, что паниковал, я уже сходил с ума от мыслей и ожидания. Я боялся, что мою спутницу поймали. Хуже всего было то, что я абсолютно не мог ничего сделать!
Но прошло ещё полчаса, и Ника появилась. Видок у неё был потрёпанный: на колготках стрелки и какие-то щепки, волосы не причёсаны, а примяты, на лице грязь и немаленькая ссадина, которую девушка пыталась скрыть от прохожих.
– Что с тобой? – спросил я, когда она поравнялась со мной.
– Всё в порядке, – ответила девушка, на ходу слюнявя палец и пытаясь вытереть грязь с лица.
Я заметил, что ссадины были и на ногах, и на руках девушки. А ещё я заметил синяки.
– Тебя поймали?
– Всё потом. Пошли, скорее.
Мы вошли в здание вокзала, и пошли к кассам, где взяли билет на пригородный поезд. Затем Ника сходила в туалет, где привела себя в порядок.
О произошедшем с ней, она рассказала лишь, когда мы уже сидели в электричке.
– Я бежала, виляя по переулкам и дворам. Вначале всё было замечательно. Я уже решила, что они меня потеряли, как вдруг услышала свист, я обернулась на звук и тут же поймала удар чем-то по голове. Я не потеряла сознания, просто упала на пол и больно ушиблась копчиком. Передо мной стоял здоровенный детина и скалился. Дело было на какой-то заброшке, поэтому людей там не было, кроме нас. Через минуту подошли его дружки. Я уже решила, что мне конец. Они потянули ко мне свои лапы, чтобы схватить. И тут на меня нашла ярость! Я укусила одного из них и со всей силы дала ногой в нос другому. Они опешили от такой моей реакции. У меня перед глазами стало всё красным, я не соображала что творю. Видимо я всё делала на адреналине. В общем, я вскочила и помчалась к деревянному забору. Я сама не помню, как на него забралась и как спрыгнула. А за забором были какие-то бытовки, толи сараи. Я прыгнула на крышу одного из них. Но крыша, видимо, была очень ветхой и проломилась, а я снова упала на копчик, сломав какой-то стол, что ли. Я слышала, как за мной гнались, поэтому через боль поднялась и побежала дальше. Я бежала и бежала, иногда пряталась в подъездах. В конце концов, они отстали, и я пошла на вокзал.
– Ну, ты Рэмбо, блин! – сказал я.
– Есть немного. Ты же помнишь, чья я дочь? – улыбнулась она и выдохнула.
Мы ехали уже полчаса и Ника начала засыпать. Она уронила голову мне на плечо, прямо как в самолёте. Мне почему-то захотелось рассмотреть её. Было в ней что-то милое. Ника была необычной девушкой. Её прямолинейность обескураживала и притягивала. Она была готова умереть за свои идеи и друзей, это не могло не восхищать. Она была пылкой. В купе с ярко рыжими волосами, это качество делало её похожей на огонь. Когда мы разговаривали, она так страстно рассказывала о звёздах, о друзьях учёных, о её научных поездках по миру. Она располагала к себе, хотя и не сразу.
Мы проехали ещё какое-то время, и вышли на небольшой станции. Было ветрено. Пышные волосы Ники развевались по ветру, будто пламя.
– Ну и что теперь? – поинтересовался я.
– Нас должны встречать.
И действительно, как только поезд уехал, к нам подошёл крупный усатый мужчина.
– Здравствуйте Сергей, – поздоровалась Ника, с незнакомцем.
– Как долетели? – спросил мужчина.
– Неплохо. Правда, потом были приключения, но, к сожалению иначе никак.
– Понятно, как там Вега?
– Мама осталась. Она прибудет позже.
– Понятно. Ну, пойдёмте, машина ждёт. Путь не близкий.
Около леса на дороге стоял джип. Мы погрузили в него своё барахло и отправились в поездку. По дороге мы заехали в посёлок. Там нас накормили и позволили передохнуть. В путь мы должны были отправиться на следующий день.
Утром я проснулся от лая собак. Ника стояла во дворе с чашкой чая и разговаривала с женой Сергея, а его дети играли с их псом.
Вега так и не приехала, но дала знать, что с ней всё в порядке и она вскоре собирается к нам.
Я умылся ледяной водой. Завтрак был плотный и очень вкусный. Мы поблагодарили хозяйку и отправились в дорогу.
Последний участок пути был поистине живописен! Мы ехали среди красочных лугов, густых ельников и лиственных лесополос. Пару раз мы пересекали бурные реки и клокочущие ручьи по мостам. Мы ехали то прямо, то в гору, то с горы, то по серпантину. От красоты мест замирало сердце. Я глядел за стекло и молчал. Я никогда в жизни не видел настолько красивой природы.
Через три часа джип остановился. Мы стояли посреди равнины усыпанной крупным щебнем. Перед нами возвышалась гора с дымящейся вершиной.
Водитель помог выгрузить вещи.
– Это здесь, – сказала мне Ника, – теперь мы сами. Благодарю, Сергей!
– Если не увижу Вегу, передайте ей от меня привет.
Как только джип хрустя щебёнкой потрясся обратно в посёлок, я спросил Нику:
– Так откуда этот Сергей знает вас?
– Это мамин друг. Она его знает с его малолетства. Она очень помогла его родителям, когда они голодали и ему тоже.
– Он знает кто она?
– Ну, прям, кто не знает. Но что она необычная в курсе. Она же не стареет.
– Понятно. Куда же мы теперь?
– Не поверишь! Прямо в жерло вулкана.
– Что, правда?
– Да, это не фигура речи. Но мы зайдём туда, скажем так, с чёрного входа.
Дорога к “чёрному входу” была долгой. Мы шли по песчано-галечному берегу ручья. Затем взбирались по крутому склону, поросшему лиственницами. Через время лес сменили голые острые камни, по которым было очень тяжело передвигаться. Подчас мы почти карабкались наверх! В конце концов, через достаточно узкую расщелину мы добрались до небольшой пещерки. В пещере было темно, хоть глаз выколи. Ника достала мощный фонарик, по форме напоминающий керосиновую лампу, и тут же всё вокруг залил свет. Я увидел, что напротив нас в стене пещеры находилась стальная дверь. На двери была массивная ручка и какое-то устройство, как я понял позже, являвшееся замком. Ника что-то сделала с устройством на двери, и послышался щелчок. Заскрипели металлические петли. Дверь с жутким скрипом и скрежетом приоткрылась.
– Ну-ка, – крикнула мне Ника, – помоги мне!
Мы вместе взялись за ручку и открыли дверь до конца. Оказалось, что дверь была не меньше полуметра в толщину.
За дверью находился очень длинный и, как я узнал позже, извилистый коридор. Иногда приходилось подниматься или опускаться по ступенькам. Мы шли около получаса. Часто сворачивали то влево, то вправо. Наконец мы пришли в большое помещение с кучей какого-то оборудования. В помещении было довольно светло, поскольку в нём были окна. За окнами не было солнца и неба. Не было леса или даже голых скал. Прямо за толстенным стеклом бурлила горячая лава!
– Мы на месте, – сказала Ника, – сейчас, нужно найти рубильник, тут у нас геотермальный генератор.
Она нашла какой-то огромный рубильник, с трудом опустила его, и тут же я услышал громкий гул, а через минуту в помещении загорелись лампы.
– Вот это круто, – сказал я, разглядывая удивительные приборы, которые занимали большую часть помещения, – кто это всё построил? Неужели Вега сама.
– Нет, ей помогали. Не забывай, это место строилось миллионы лет! За историю человечества, здесь побывали многие его представители. К примеру, мама рассказывала, что тут бывал Эйнштейн. В основном, конечно, она сама всё строила. Но в кое-чём ей помогали.
– Эйнштейн тут с киркой бегал, что ли? Да не поверю!
– Нет, конечно! – рассмеялась Ника, – У мамы не только враги ведь были. Ты слышал что-нибудь о “вольных каменщиках”?
– Конечно, это же масоны.
– Когда-то они были не такими, как сейчас. Они появились, как противодействующая маминым врагам организация. Строительство этого места породило название “вольные каменщики”. Именно они и построили его. Но сейчас они уже забыли свою историю, ввязавшись в омут финансов и власти.
– Прикольно!
– Вон, видишь эту большую чашу? – она указала на огромную железяку, похожую на гигантскую половинку скорлупы грецкого ореха, – Это часть капсулы. Есть вторая половинка. Вообще эта комната лежит в центре огромного и очень сложного устройства. По сути, мама весь этот вулкан переделала под свои нужды.
– А если извержение?
– Не поверишь, но есть система, позволяющая уменьшать давление и температуру магмы, есть система отведения и нейтрализации газов, отведения вещества и прочее. Короче можно управлять вулканом с пульта.
– Вот это да! Управляемый вулкан это круто!
– Ну, если ты Вега, то для тебя мало чего есть невозможного.
– Неужели она настолько всемогуща?
– Ну, не так чтобы прямо всемогуща. У каждого есть свои слабые стороны. И у неё тоже.
– Я не понимаю, как вообще существо из иного мира или измерения может существовать здесь. Там ведь всё другое, другая материя или что у них там. Разве может такое существо существовать в нашем мире?
– Еще как! И мама прямое свидетельство и доказательство этому. Понимаешь, её тело в этом мире, это как-бы проекция её реальной сущности. Но проекция в наш мир. Есть такой пример, для лучшего понимания: представь, что трёхмерный человек, поставил палец, на двухмерное измерение, в котором живут двухмерные люди. Что увидят эти люди?
– Наверное, пятно?
– Нет, линию. Они ведь не могут посмотреть сверху. Так и мы – видим лишь то, что можем увидеть нашими глазами и мозгом.
– Хм. Ну да.
– Вообще она живёт не во времени, а значит и не в пространстве. Среда её обитания это хаос – смесь вероятностей. Там находится то, что она называет “пеной”. Как я понимаю, эта пена каким-то образом генерирует последовательности, а значит, изменяет неопределённость. Если честно, то всё это непонятно даже мне. Это даже не квантовая физика, это вообще нечто иное! Но факт остаётся фактом – народ Веги смог ворваться к нам, при этом сохранив разум и волю. Наверное, такой переход возможен для них. Пожелай мы попасть к ним, то наверняка просто перестали бы существовать.
Ника занялась приборами в комнате, а меня отправила на кухню, чему я несказанно был рад, поскольку уже порядком проголодался. Мы привезли запасы с собой, я отнёс их в холодильник. Кухня здесь была большой, квадратной, но с не очень высокими потолками. В центре помещения стоял большой обеденный стол и много стульев. У одной из стен расположились индуктивная плита и тумба со столовыми приборами и микроволновкой. Холодильник стоял у противоположной стороны. Я взял разделочную доску и нож, затем нарезал нам с Никой бутербродов с колбасой, нагрел воды, заварил кофе с молоком и, поставив всё это на поднос, пошел к Нике.
– Спасибо, я тут уже начала тестировку панелей управления, – сказала Ника, откусив кусок бутерброда, – Нашла несколько незначительных неисправностей, предполагаю, что мыши перегрызли проводку. Сейчас перекусим, и нужно будет пойти починить.
Мы провозились больше часа, ползая по вентиляционным шахтам, коммуникационным колодцам и шкафам с электроникой. Нам повезло, что все поломки произошли только в районе центра управления, поскольку весь комплекс был действительно очень большим. В конце концов, мы вернулись уставшие, пыльные и все в паутине.
– Не лёгкая это работа – чинить технику, – констатировала Ника, упав в кресло.
– Однозначно, – согласился я, падая на кресло рядом.
Тут мы услышали приближающиеся шаги. Ника вскочила на ноги, не смотря на усталость. Сердце в моей груди заколотилось как бешенное, ведь неизвестно кто шагал к нам во тьме по коридорам, а просматривать камеры видеонаблюдения было слишком поздно.
– Всем привет! – послышался голос Веги, – Соскучились?
Мы с Никой выдохнули одновременно.
– Привет, чего так задержалась-то?
– Ох, у меня было приключение, так приключение! Давайте перекусим, я голодная, как волк.
Мы все отправились на кухню, где Вега сделала себе большой бутерброд и чашку кофе.
– В общем, мои преследователи очередной раз устроили на меня засаду. Их было человек двадцать. Все с шокерами и оружием. Честно говоря, еле отбилась! Напали толпой, накинули сеть и давай током бить. Я думала, у меня сердце остановится! Если бы не мои защитные механизмы, то и не знаю что было бы. В общем, оглушила их звуком и сбежала. Узнала, что они последовали за вами и очень испугалась. Затем они активировались. На меня стали совершать нападения каждый день. Я взяла машину и стала катать по стране. Ездила из области в область. Они нападали, я отбивалась и ехала дальше. В конце концов, нервы их стали, видимо, подводить. Они устроили мне самую горячую и грандиозную встречу. Они прислали мне послание, в котором прямым текстом предлагали встретиться. Я поняла, что пора сматываться. Но всё же пошла, хотя и понимала, что это очередная засада.
– Зачем ты так рисковала?
– Любопытство, что же ещё? В общем, там было их очень много. Они притащили звуковое микроволновое оружие. Они ударили внезапно, без предупреждения с нескольких сторон. Боль в ушах была такая, что ужас. Я потеряла сознание и временно связь между моими телами порвалась. Да только они не учли, что моё первое тело питается энергией. Они, сами того не желая, давали мне силу. В общем, в какой-то момент, я просто разнесла в пыль всё вокруг на значительной площади. Своё тело, кстати, тоже. Зато смогла переместиться к вам без проволочек на самолёты и поезда. А там и тело восстановилось.
– Так ты уничтожила своё тело, как же оно восстановилось? – удивился я.
– Что такое ваши тела? Это набор атомов, расставленный в определённой последовательности. Эти атомы не уникальные, они меняются на другие. Если есть механизм, способный собрать эти атомы как было, то тело можно восстановить. У меня есть такой механизм. Да и тело я расщепила, чтобы даже оно не досталось этим глупцам.
– Ничего себе, вот это дела…
– Хватит об этом, нам нужно начинать подготовку, у нас есть цель.
– Я уже запустила проверку систем, мама. Как только она окончится, я начну подготовку охладителей и другого вспомогательного оборудования.
– Отлично, дорогая. Тогда мы с Вадимом займёмся настройкой и проверкой коллайдера и гравитационной пушки.
– Я помогу, чем смогу, конечно, – сказал я, – но только я в этом ничего не понимаю.
– Не страшно. Здесь всё выполняют автоматизированные системы и роботы, нам лишь нужно будет убедиться в их исправности, посмотреть журналы и прочее. Ты мне нужен будешь в качестве разнорабочего. Пошли.
Ника осталась работать на пульте, а мы отправились в длительное путешествие по разветвлённым лабиринтам комплекса.
Вега вытянула руку, и в той возник сгусток светящегося вещества, яркого будто лампочка. Вокруг нас стало вполне светло, и я смог хорошенько рассмотреть стены, пол и потолок. Оказалось, что мы уже длительное время шли по изогнутому коридору. Слева стена была металлической округлой от потолка к полу, будто бы частью какой-то трубы. У другой стены располагались десятки шкафов с приборами, кнопками и лампочками. К шкафам подходили паутины проводов разных цветов, некоторые в гофрированных шлангах, а также толстые медные шины. Мы дошли до расширения в правой стене. Там горели лампы, и был небольшой пульт с монитором и клавиатурой. Пульт был выше уровня пола, и к нему нужно было подняться по металлической лестнице. Рядом с монитором стоял старый проводной телефон. Вега подняла трубку и набрала номер. “Ника, проверка связи. Мы у первого поста. Сейчас запущу тестирование сектора”, – она положила трубку и уставилась в монитор. Какое-то время Вега нажимала кнопки на клавиатуре и двигала мышкой, высматривая что-то в картинках на экране, а затем повернулась ко мне и сказала:
– Сектор в порядке, осталось ещё двенадцать постов. Как у вас с Никой? Смотрю, вы сдружились?
– Она приятная девушка. Только очень рисковая и любит действовать в одиночку.
– Да, она вся в мать. Поэтому я и прошу тебя присмотреть за ней. Нужен кто-то, кто бы усмирял её пыл.
– Странно, что за столько лет, ты родила только одного ребёнка. У тебя не было больше отношений? Извини, конечно, что спрашиваю.
– Ничего. Были, но я контролировала их. Не доводила до беременности. Однажды я чуть не сорвалась, это было с одним парнем. Звали его Леонардо. Он был очень умным и талантливым. У нас закрутился роман. Он увлекался звёздами. Я ему рассказывала о космосе, планетах и звёздах, технике и о моих машинах. Он слушал меня, будто зачарованный. Но в те времена у людей нравы были не такие свободные, как теперь, да и бессмертной девушке было бы тяжелее скрыть свою особенность. Поэтому мне пришлось его покинуть. Он даже решил написать мой портрет. Мы как-то гуляли по саду, я сорвала ветвь с куста вербы и сбивала ей росу с травы. Он смотрел на меня будто на божество. Я смутилась и спросила его, почему он так смотрит. А он предложил мне нарисовать мой портрет. Он вытащил из сумки пергамент и стал делать набросок. Получилось здорово! Когда я сказала ему, что мне очень понравилось, он вдруг сделал мне предложение руки и сердца. Я понимала, что нам ничего не светит. В те века меня могли принять за ведьму, и досталось бы нам обоим. Поэтому я покинула его, не сказав ни слова. А Леонардо окончил свою картину, как я узнала потом. Только он изменил её до неузнаваемости, изобразив на ней лицо другой женщины. Даже ветвь в руке стёр. Лишь в глазах той дамы, он оставил что-то от меня, хотя и цвет их поменял. Но, любовь к звёздам, насколько я знаю, он пронёс через всю жизнь.
Она выключила пульт, спорхнула с лестницы и устремилась во тьму коридора, а я задержался на мгновение, чтобы осознать, не знаю ли я, о ком она говорила.
Мы обошли ещё двенадцать постов и, не обнаружив ничего подозрительного, отправились обратно. По дороге я увидел нескольких роботов. Роботы были разными: человекообразные, просто огромные роботизированные лапы, напоминающие насекомых и умные погрузчики. Каждый робот трудился, делая свою часть работы: одни переставляли грузы, другие вставляли заполненные очень холодной жидкостью капсулы в специальные порты, третьи бродили по внутренней части трубы коллайдера, сканирую обшивку.
Осмотрев коллайдер и синхрофазотрон, мы отправились на необычное устройство, частью которого было жерло вулкана. Это была гравитационная пушка. Там я увидел огромную сферу, окружённую полудугами. Полудуги явно создавали мощное электромагнитное поле. Также там находились десятки, как сообщила Вега, очень мощных лазеров и какие-то ещё устройства, которые мне даже описать трудно. Мы долго ходили по коридорам и комнатам с оборудованием, проверяли необычные устройства. Вега просматривала журналы самописцев и компьютеры систем управления. Несколько раз мне были даны поручения, к примеру, я должен был принести серные лампы для некоего оптического устройства и установить их. Ещё я с помощью тестера проверял напряжение на конденсаторах в комнате накачки лазеров. В общем, я помогал, чем мог.
В конце концов, мы вернулись к Нике, которая уже заканчивала предварительные настройки систем управления. Пока дамы занимались научной и инженерной работой, я сидел напротив окна, за которым бурлила горячая лава, и попивал кофе. Удивительно, но в помещении, в котором мы находились, было не только не жарко, но даже немного прохладно. Как сказала Вега, такой эффект достигался за счёт термоэлектрического эффекта.
Вечером, а точнее ночью, Вега и Ника закончили свои дела, и мы решили немного пообщаться. Мы сели за стол на кухне и стали играть в настольные игры, попивая ликёр Бенедиктин тысяча шестисотого года, который Вега притащила из Европы.
– Расскажи, что-нибудь необычное, – попросил я Вегу, – ведь ты так давно живёшь. Наверняка у тебя много интересных историй.
– Ну, есть парочка. К примеру, могу рассказать, откуда в Египте первые пирамиды.
– Да, расскажи!
– В общем, я была в гостях у тогдашнего фараона. Египетский властитель решил устроить мне экскурсию по своему государству. Как оказалось, он хотел меня взять в жёны. Но это ему, конечно не удалось.
– Почему? – спросила уже подкосевшая Ника.
– Потому, что я ему сказала, что я богиня Наунет и в подтверждение своих слов ударила электрическим разрядом в пальму, от чего та расщепилась на три части. Это было очень эффектно. Фараон поверил. Ну не суть. В общем, мы долго бродили по Египетским горам и долам, так долго, что мне захотелось в туалет. А было это в месте пустынном. Я ему говорю, что мне нужно уединиться, довезите, мол, до кустиков. А он мне: “Нет, не позволю богине неба и океана…”, – в общем, заставил разбить шатёр, ну и как бы там я нужду и справила. Но я ж богиня, типа! А дерьмо богини нельзя оставлять без присмотра. В общем, он оставил охрану сторожить ямку с божественными экскрементами. И послал за строителями, чтобы те соорудили что-нибудь на том месте, для поклонения. Я трижды ругала себя, что не использовала силу, чтобы просто избавиться от продуктов жизнедеятельности. Но было уже поздно! Если бы вы видели, сколько там было пафоса и суеты! Понагнали рабов и селян. Обложили ямку сырыми кирпичами, сначала намереваясь выстроить высокие стены и крышу из тростника. Но фараон сказал, что храм не должен быть похож на дом. Тогда один из зодчих подошёл к краю ямки и долго рассматривал его содержимое. А потом вдруг радостно закричал и приказал рабочим укладывать следующие ряды кирпичей, немного ближе к центру. Так появилась пирамидальная крыша. Фараона такой дизайн устроил, и мы отправились дальше.
– А как же пирамиды в Америке? – поинтересовался я.
– Так они ничего общего не имеют с египетскими. К тем постройкам я, признаюсь, тоже приложила руку. Только они скорее зиккураты, как в Месопотамии. Дело в том, что я долго жила в городах Ниневии и в Вавилоне. Но потом мне захотелось посмотреть, как там дела на отколовшихся континентах. Я знала, что люди туда проникли, но как-то не интересовалась ими уже около одной-двух тысяч лет. Ну и придя туда, увидела удручающую картину: полная деградация, каннибализм и прочее. Ну, я решила вмешаться. В общем, богиня Ситлаликуэ – это я. Заодно я передала некоторые элементы восточной культуры народам Америки. Люди всегда любили звёзды, тянулись к ним. Поэтому и строили высокие здания, чтобы быть к ним поближе.
Запуск оборудования решили устроить на следующий день.
Спалось мне тревожно. Всю ночь я ворочался. Около трёх часов ночи я вскочил и уже не смог заснуть. Я побрёл на кухню, чтобы выпить холодненького апельсинового сока. Меня мучал сушняк, после вечерних настольных игр, поэтому я с жадностью выпил почти литр холодного сока. И тут, собравшись было идти в свою комнату, я услышал шорох. Кто-то ходил во тьме коридора. Вначале я подумал, что это один из роботов забрёл не в тот проход. Но всё оказалось гораздо хуже. Рукой я нащупал на столе фонарик, включил его и направил луч света во тьму коридора. И тут моё сердце чуть не остановилось! Прямо передо мной во тьме стояло нечто. Описать это сложно. Существо было чёрно-зелёного цвета. У него было шесть конечностей, пластичных, будто щупальца осьминога, которые оканчивались крючковатыми шипами. Туловище у существа было грушевидное, оно было покрыто чем-то наподобие огромных ветвистых бородавок, с которых стекала слизь. Головы у существа не было, вместо неё я увидел что-то вроде жуткой зубастой пасти, окружённой сотнями малюсеньких чёрных шариков.
Я покачнулся, от страха. Существо, когда я направил на него луч фонаря, раскрыло пасть и зашипело в мою сторону. Если бы не вонь, исходившая от монстра, то я бы решил, что это просто реалистичный кошмар. Чудище бросилось в мою сторону, протягивая мерзкие конечности с крючковатыми шипами. Я упал на пол, зажмурился и уже решил, что мне конец. Как вдруг ото всюду полился яркий свет и тепло.
– Так вот ты где! – раздался голос Веги, – Зря ты пробудился, очень даже зря. Ну, всё, ты доказал, что зря я надеялась на твоё исправление. Прощай!
Послышался жуткий электрический скрежет, а затем вопли и шипение монстра. Свет погас, и я смог открыть глаза. На полу растекалась чёрная лужа, покрытая жёлтой пеной. Рядом с лужей стояла Вега.
– Ты в порядке? – спросила меня Вега.
– Вроде бы. Что это, чёрт возьми, было? Я чуть богу душу не отдал!
– Скажем так, я много путешествовала по вселенной и взяла с собой некоторые образцы жизни.
– Это инопланетянин?
– Да, это представитель вида, который погиб пять миллиардов лет назад.
– Тогда, во-первых объясни, как ты его дотащила до Земли, а во вторых, как оно ещё не сдохло?
– Представители этого вида отлично переносили заморозку. Я просто утащила его с собой в виде гигантской глыбы льда. Затем, прибыв на Землю, я протащила его сквозь атмосферу. Глыба, конечно, подтаяла, но кое-что осталось. Пришлось придумывать кое-что, чтобы сохранить его замороженным, но у меня, как видишь, получилось.
– А зачем он тебе вообще был нужен?
– Ну, надеялась, что смогу его изменить. Или генетически преобразовать и клонировать. Короче были идеи. Но не срослось.
– А ещё кого-нибудь ты притащила с собой на Землю?
– О, нет! Не волнуйся, таких опасных, как этот не было.
– То есть, есть ещё?
– Ну…
– Вега, кто ещё?
– Проще показать. Пошли.
Мы отправились по извилистому коридору, потом спустились по винтовой лестнице, куда-то довольно глубоко. Мы подошли к большим металлическим воротам. Вега открыла ворота, и я ахнул, от того, что увидел: перед нами было цилиндрической формы помещение, на стенах которого висели капсулы. В капсулах находились замороженные существа. Каких монстров там только не было! У некоторых были конечности, похожие на наши, у других были щупальца, третьи были точно огромные амёбы!
– Господи, да здесь целый зоопарк! – воскликнул я, – Зачем ты их сюда притащила?
– Это не зоопарк, ведь всё это представители древних разумных рас. Все они сгинули по вине Великого фильтра. Но мы хотели дать им второй шанс. Я хотела. Здесь на Земле. Я хотела создать здесь цивилизацию, либеральную ко всем видам. И в некоторой степени у меня это получилось! Ведь вы, люди, разводите опасных хищников, которые могут вас убить. Зачем вам сохранять жизнь льву или тигру? Хищники – ваши прямые конкуренты на этой планете. По логике вещей, вам нужно было бы убить их всех. Вообще убить всё живое, что неполезно для вас и создать идеальную среду обитания! Но нет, вы не такие. Одно лишь огорчает меня в вас – вы ненавидите себе подобных, разумных. Но я надеялась, что когда-нибудь вы перерастёте этот атавизм и пройдёте Великий Фильтр! Тогда вы будете готовы к встрече с нами, и мы подарим вам абсолютное знание! А пока, пошли спать. Утром нам предстоит очень тяжёлая работа.
Мы поднялись наверх в комнаты.
– Да и ещё, Вадим.
– Да.
– После моего ухода, это место не должно быть доступно людям. Поэтому я расположила в комплексе систему самоуничтожения. У вас с Никой будет полчаса, чтобы покинуть комплекс и убраться на безопасное расстояние. После этого система пробудит вулкан, и он зальёт тут всё лавой.
– Чего? А вдруг мы не успеем?
– Вы обязаны успеть! Это твоя главная задача, я просила позаботиться о Нике, так позаботься. Здесь слишком много того, что не должно быть изучено вами сейчас. Моя история должна быть стёрта с лица Земли навсегда, как будто и не было меня никогда.
– Ладно, я понял, – буркнул я и поплёлся спать.
Проснулся я от того, что меня трясла Ника изо всех сил.
– Вставай! Поднимайся же!
– Что случилось? – пробормотал я, чуть приоткрыв глаза.
– На нас напали! Они пилят дверь!
– Кто? Как?
– Они – братство. Там куча вертолётов, они все с оружием и техникой. Если они ворвутся, то нам не поздоровится.
– А что Вега?
– Мама готовит к запуску оборудование, она сказала, что должна всё закончить. Нам нужно, помочь ей, а потом тянуть время сколько можно!
Мы побежали в пульт управления. Всё происходило, будто в каком-то фильме. Откуда-то из глубин каменных коридоров доносилось эхо ударов по металлу и скрежещуще-булькающие звуки автогена. Вега с абсолютно невозмутимым видом стояла у окна пульта, за которым бурлила лава.
– Что же, они всё-таки нас нашли. Значит, нам нужно действовать решительней и быстрее! Я ещё утром запустила системы. Пока они сломают дверь и добегут до нас, есть не более двадцати минут. Запускайте пушку и экстрактор антиматерии. А я пока что попробую поговорить с нашими гостями.
– Мама, будь осторожнее!
– Не беспокойся, всё будет хорошо.
Камеры видеонаблюдения висели по всему комплексу, поэтому мы смогли легко пронаблюдать и даже послушать то, что произошло в тоннеле, в который забрались враги.
Вооружённые до зубов бойцы стояли перед Вегой, наставив на неё ружья и какие-то странные устройства. Она спокойно стояла посреди прохода перед врагами.
– Сдавайся, и мы пощадим твою дочь и её парня, – сказал один из незваных гостей.
– Интересное предложение. Но у меня есть лучше – убирайтесь и никто из вас не пострадает.
Установилась гробовая тишина. И вдруг, выстрел. Вега упала на колено, схватилась за живот.
– А вот это было зря, – почти прошептала она.
Вдруг её глаза загорелись ярким голубым огнём, от неё в пол начали бить небольшие электрические разряды. Она медленно поднялась. Незваные гости открыли огонь. В глазах Веги отчётливо читалась ярость. Вдруг она заорала, да так, что затряслись стены! Люди в тоннеле хватались за уши и головы. Вега подняла лицо к потолку и развела в стороны руки. Крик оборвался, послышался звук мощного электрического взрыва, как если бы разорвало кусок металла слишком большим электрическим током, прошедшим по нему. Камеру ослепила вспышка света. Когда снова на мониторе появилась картинка, Вега стояла на коленях перед грудой камней, из-под которой торчали обгоревшие части тел, оплавленные элементы автоматов и обрывки одежды с запечённой кровью. У Веги из носа текла алая струйка. Она поднялась, и устало побрела обратно, согнувшись и держась за живот. Ника не выдержала и бросилась к ней. Я последовал за девушкой.
– Мне плохо, – сказала Вега, когда мы встретили её в одном из длинных коридоров комплекса, – Кажется, я потратила много энергии, мне нужно поесть и не бутерброды. Нужно мощное гамма-излучение. Тут есть какое-никакое. Там внизу есть комната с изотопами. Там излучение смертельное для вас и маловатое для меня. Но, всё же, оно даст мне сил ненадолго, ведь мне ещё держать антиматерию. Я попробую добраться до изотопов, а вы запускайте процесс.
Ника бросилась в пультовую, я последовал за ней. Девушка нажимала кнопки, перещёлкивала рычаги, подбегала к многочисленным мониторам и разглядывала схемы и графики. Я наблюдал за всем этим будто за неким волшебством. В конце концов, она устало остановилась, взяла в руки ручку, что-то накарябала на листке бумаги, небрежно уронила ручку и упала в кресло. Я подошёл и положил ей руку на плечо.
– Ну, как? – поинтересовался я.
– Процесс запущен. Через десять минут, должен открыться портал.
В этот момент мы почувствовали дрожь. Дрожали стены и пол.
– Это не вулкан, – испуганно прошептала Ника.
Мы уставились в мониторы видеонаблюдения. Снаружи появились новые люди. Они что-то делали около скал. Очень скоро мы поняли, что люди занимались закладыванием взрывчатки.
– Не смогли проникнуть внутрь и решили взорвать! – сказала Ника. Нужно торопиться. Они могут всё испортить.
– Думаешь, мощности взрывчатки хватит, чтобы тут всё развалить?
– Нет, но нарушить, какой-нибудь процесс может хватить!
– Тогда нужно звать Вегу!
– Это невозможно. Она заряжается. Связи в помещении с изотопами нет, из-за радиации, а идти туда – значит умереть. Нам остаётся ждать и надеяться на лучшее.
Мы притихли и стали прислушиваться. Через время снова раздался грохот, мы почувствовали лёгкое землетрясение. Затем ещё и ещё. И тут появилась Вега.
– Снова буянят, – жизнерадостно произнесла она, будто бы ничего и не происходило вовсе, – сейчас мы тоже устроим большой бум! Ника как там процесс?
– Осталось три минуты до начала.
– Значит, я всё верно высчитала! Итак, я в капсулу. Следите за давлением, сейсмографом и потоком протонов. Сейчас начнётся такое! Будет вам, о чём внукам рассказать! Ника, после первой стадии вы с Вадимом должны запустить систему гравитационного ускорителя и немедленно проследовать в канал отведения лавы.
– Зачем это? – удивился я.
– Вторая фаза процесса вызовет извержение вулкана. Вы сядете в транспорт, и воздушный поток от раскалённой лавы отправит вас в путешествие, благодаря которому вы спасёте свои жизни.
– Ого.
– Не волнуйся, Вадим, всё пройдёт – супер! Итак приступаем!
Она отвернулась, но вдруг остановилась и посмотрела на нас.
– Наверное, мы больше не увидимся. Ну, давайте прощаться что ли.
Ника бросилась к матери и повисла у неё на шее, рыдая и причитая. Вега пыталась её успокоить, но всё было тщетно: девушка всхлипывала, дрожала, вытирая рукавами слёзы.
Наконец они распрощались, Ника прижалась ко мне, будто брошенный рыжий котёнок. Мне стало её так жалко, что я сам чуть не заплакал.
– Береги её, Вадим, – сказала Вега, – она лучшее, что я сделала на вашей планете.
Вега убежала, а мы снова приникли к мониторам видеонаблюдения.
Тем временем не прекращались взрывы снаружи. После одной из детонаций вышла из строя одна из внешних камер, и мы уже не могли наблюдать того, что делают наши враги. Но нас это не особо волновало, поскольку мы уставились на капсулу, в которую залезла Вега.
Послышался сильный гул, будто от очень мощного электрического трансформатора. За гулом последовал дикий рёв, будто от сотен отжимающих стиральных машинок. Устройство, находившееся за капсулой, пришло в движение. По экрану монитора побежали помехи. Сначала редкие, а затем густые, так что стало невозможно что-либо разобрать. Я смог разобрать лишь вспышку нестерпимо яркого света. Вдруг стены задрожали, застонали, но не так как после взрывов взрывчатки снаружи. Вибрация, казалось, пронизывала всю гору и воздух. Я почувствовал головокружение, у меня помутнело в глазах. Вдруг я почувствовал нечто странное – неведомая сила потянула меня к одной из стен. И не только меня. Все предметы, не прикреплённые к полу, устремились к стене. Затем я услышал, как Ника взвизгнула и брыкаясь и цепляясь стол пульта управления поднялась в воздух и вытянулась в направлении всё-той же стены. Я не успел ни за что ухватиться и с силой влетел в бугристую каменную поверхность стены, сильно ударившись о неё щекой.
– Чёрная дыра! – заорала Ника.
Я с ужасом наблюдал, как жутко скрипя, гнулась рама бронированного стекла, защищавшего нас от жара вулкана. Пульт, за который держалась Ника, тоже еле держался.
К счастью, через минуту всё закончилось. Я, разные вещи и Ника громко шлёпнулись о землю. Я снова сильно ударился, но теперь ляжкой. Ника ойкнула и застонала.
– Что дальше? – поинтересовался я, не поднимаясь с пола.
– Скоро начнётся обратный процесс. Мне нужно успеть включить гравитационный ускоритель. Мама должна сдержать антиматерию, когда она появится.
И тут началось! Грохот был такой силы, что в стенах появились трещины. Бронированное стекло с треском разбилось и в пультовую ворвался нестерпимый жар вулкана. Стало тяжело дышать, от температуры и вулканических газов. По моему лицу покатились градом горошины пота. Ника бросила мне противогаз. Но в нём было ещё жарче! Зато стало возможно, хотя и с трудом, дышать. Ника снова начала жать на свои кнопки. Она то и дело подбегала к аппарату у стены, который иголочками строчил на бумажной ленте какие-то кривые. Снова громыхнуло. Звук был электрический, резкий, разрывающий воздух. Я почувствовал, как мои волосы растопыриваются от жуткой статики.
– Нужно уходить! – прокричала Ника, подбежав ко мне. Девушка была вся мокрая от пота, я заметил жуткие ожоги на её щеке и руках.
В моей голове, в тот момент, творилось нечто неописуемое. Я ничего не соображал. “Ошиблась ты во мне, Вега”, – подумал я тогда, – “Ты надеялась, что я буду помощником, а гожусь только в удивлённые наблюдатели!”.
Ника тащила меня куда-то по длинным коридорам. Вокруг нас всё дрожало, обсыпалось и сверкало. Многочисленные роботы, призванные служить комплексу, добросовестно выполняли свои обязанности. К сожалению, некоторые из этих работяг пострадали, и даже сломались.
Стены то и дело содрогались. Слышался жуткий рев, от которого закладывало уши. И тут мы услышали душераздирающий человеческий вопль. Это была Вега! Ника мгновенно остановилась. В глазах девушки читался ужас. Её решимость и целеустремлённость испарились без следа. “Так вот для чего я здесь”, – сказал я сам себе.
– Это она! Почему она кричит? Что-то пошло не так?
– Ника, мы должны уходить! Ты помнишь, что скала Вега?
– Но вдруг что-то пошло не так, вдруг она или я ошиблись в расчётах? Может, ей нужна помощь.
Руки девушки тряслись, она была готова рвануть назад, через рушащийся комплекс. Нужно было что-то делать.
– Послушай, – сказал я, – это Вега! Твоя мама необычная. Она знала, что делает и на что идёт. Что бы там ни было, мы должны выполнить её волю. А она сказала – выбираться! Так давай же, вперёд!
Я схватил девушку за руку и потащил вперёд по коридору, хотя и не знал дороги. Благо она всё-таки очухалась, взяла себя в руки и вновь повела нас к спасительному транспорту.
Вскоре мы выбежали к огромной стальной двери. Ника открыла ее, и я увидел широченную пещеру освещённую сотнями диодных ламп. Пещера представляла собой русло, возникающее из тьмы и уходящее во тьму. Перед нами стояло нечто, напоминающее огромную таблетку на мощных колёсах. Ника взяла небольшой пульт, находившийся в кармашке-зарядке на стене. Она нажала кнопку и на гигантской таблетке загорелись индикаторные огни и очень мощные фары. Фары осветили тоннель, и я убедился, что он был очень длинным. Девушка нажала другую кнопку и прямо перед нами поднялась вверх боковая дверь “таблетки”. Внутри я увидел пять удобных кресел: четыре у небольших иллюминаторов и одно водительское посередине у пульта управления. Перед водительским креслом располагался штурвал, несколько жидкокристаллических мониторов и десятка два кнопок. На небольшие мониторы выводилась картинка с передней и задней камер видеонаблюдения, расположенных на корпусе “таблетки”. На нескольких других, более крупных мониторах бежали цифры и графики, как я понял предоставляющие информацию от каких-то внешних датчиков.
Как только мы уселись на места, я на боковое, а Ника за штурвал, раздался клокочущий ревущий звук. На мониторе камеры заднего вида я заметил свет – это позади нас вырвался из тьмы мощный поток лавы. Земля затряслась. Ника мгновенно закрыла дверь и одновременно завела мощный двигатель “таблетки”. Она нажала несколько кнопок, и задняя часть нашего транспорта вдруг вытянулась и раскрылась веером. По тоннелю устремился мощный горячий поток перегретого воздуха. Поток толкнул наш транспорт в зад, и мы понеслись вперёд по тоннелю. Ника дала газу, и мы ускорились ещё сильнее. А позади нас гремело, обсыпались стены, клокотали потоки вулканического газа и лавы вырывающейся из образовывающихся в полу трещин. Громыхнуло, и я увидел, как позади нас поднимается волна пылающей лавы.
– Быстрей! – завопил я.
Ника утопила педаль газа до упора, но обрушившаяся волна магмы двигалась намного быстрее нас и приближалась всё ближе. Тогда Ника нажала большую кнопку и сказала мне: “Держись!”. Я почувствовал, как таблетка загудела и затряслась, после чего с боков послышался оглушительный рёв реактивных двигателей. Мы ускорились, да так, что у меня кровь отлила от пальцев! В этот момент впереди показался дневной свет. Мы вылетели из пещеры, будто пробка от шампанского! Наш транспорт ударился колесом о крупный камень, и мы взлетели вверх. На мгновение я увидел долину, реку и широкий галечный берег, после чего в иллюминаторе осталось лишь синее небо и облака. Ника отключила двигатель, и я почувствовал, как мы стремительно падаем вниз. Вся жизнь промелькнула у меня перед глазами в тот момент. Вдруг моё кресло зашипело, крыша “таблетки” откинулась, и я вместе с креслом вылетел вверх. Тут же надо мной открылся парашют. Из-за страха я не мог дышать. Я только таращился по сторонам. Рядом опускался ещё один парашют – Никин. Я увидел вулкан, с его склонов текли потоки лавы, а из жерла валил густой чёрный дым. Вдруг раздался немыслимый грохот, такой, что и описать сложно. Это было похоже на взрыв, грохот молнии, сильнейший свист и гул сразу. Жерло вулкана взорвалось, разбросав огромные валуны вокруг. Сильнейшая взрывная волна, будто невидимая морская волна, пробежала по окрестностям, сметая всё на своём пути. Внезапно из самого жерла в небо вырвался огненный столб или луч, необычно тонкий, будто мощный лазер. При этом большие и маленькие камни поднялись с земли и полетели в небо, закручиваясь вокруг луча по спирали. Тот луч, видимо пронзил атмосферу насквозь, поскольку небо потемнело, облака закрутились вокруг луча будто пена, смываемая в сток гигантской ванной. Ненадолго над вулканом показалась чернота космоса и звёзды. Послышался грохот сотен мощных молний. Я снова почувствовал сильнейшую статику. Мой парашют трепало, будто щепку на поверхности океана в прибрежной зоне.
– Получилось! – услышал я радостный крик Ники, – Она смогла! Она прыгнула!
Сильный порыв ветра понёс меня на деревья. Небо вокруг вулкана потемнело, налилось свинцом. Пошёл сильный дождь. Меня стало крутить. Натягивая стропы, я старался выровнять парашют, но его только сильнее закручивало. У меня закружилась голова, я перестал понимать, где находилась земля, а где небо. Вдруг я почувствовал удар, это мой парашют налетел на высокую сосну. Меня сильно дёрнуло, некоторые из строп оборвались, откуда-то сверху посыпались хвоя и сучья. Я повис на одной из строп вниз головой, пристёгнутый к креслу. Немного очухавшись, я начал думать, как спускаться вниз. Земля была метрах в шести подо мной. Я нашёл хорошо закреплённую стропу и намотал её себе на руку, другой рукой, я отстегнул ремни безопасности. В конце концов, я повис на стропе. Я пытался обхватить ствол ногами, но мне это не удавалось. Я обнаружил сухую ветку с другой стороны ствола и начал тянуться к ней ногой. Нога всё время соскальзывала, но всё же мне удалось встать на ветку. Так я и стоял: одна нога на ветке, другая в воздухе, левая рука обхватила дерево, а на правую намотана стропа. Я долго стоял, соображая, что делать дальше. В конце концов, я решил оторвать кусок ткани от одежды обхватить ствол руками и, взявшись за ткань, таким образом спуститься, тормозя ногами. Я попробовал реализовать свой план. Метра три у меня всё шло отлично, но потом моя тряпка порвалась, зацепившись об острый сучок, и я полетел вниз, цепляясь руками за ствол. На землю я приземлился ногами и почувствовал сильную боль в них. Не удержавшись, я упал на спину, ударившись затылком. В общем, я так и остался лежать на земле, весь в ссадинах, царапинах и ушибах, с застрявшими под ногтями занозами.
Не знаю, сколько я пролежал, корчась от боли, но, в конце концов, меня нашла Ника. Она сделала что-то наподобие носилок, уложила меня, наложила мне шины на ноги и тащила меня по лесу почти неделю до посёлка. Не буду здесь описывать это путешествие, скажу лишь, что к людям мы вернулись измотанные, голодные и сильно ослабшие. В селе нас накормили и отправили в больницу.
Как я говорил вначале, с тех событий прошло пять лет. Мы с Никой решили уехать и поселиться где-нибудь на берегу океана. Нам пришлось пройти через ряд проблем, долго скитаться и бегать от “осведомлённых”. Но, в конце концов, наша мечта исполнилась! Теперь мы и две наших дочери живём в домике недалеко от пляжа. Утром мы всей семьёй выходим гулять и бегать по берегу океана. Вечером мы вытаскиваем огромный телескоп и смотрим на звёзды, рассказывая детям удивительную историю о гостье из иного мира по имени Вега.