Великий Там

Двенадцатая глава

Там мерно похрапывал, а вот Лоо не спалось. Как тут заснешь, когда рядом чужой человек? Он поворочался, покряхтел, и, наконец, встал. Женщина сидела у костра, в её невероятно прямой спине появился намек на расслабленность. Она знала, что Лоо не спит, но не придавала этому значения. Казалось, мысли её где-то далеко, и если уж отвлекаться от них, то точно не на трусливого спутника Великого Тама.

Лоо осмелел настолько, что решился приблизиться к костру. Он был немного горд собой, но страх перед незнакомкой никуда не пропал. Женщина смерила его взглядом, в котором, однако, не было любопытства.

- Ну… и… эт самое… - запутался в словах Лоо, он явно хотел сказать что-то другое.

Женщина молчала, а спутнику Тама понадобилось какое-то время, чтобы собраться с силами и повторить попытку.

- Если уж ты хочешь за нами идти… - выпалил он на выдохе, - так хоть именем назовись.

- Хар, - сказала она, не отрывая взгляда от костра. – Так называй.

После продолжительного молчания, разговор продолжился:

- Знаешь, Хар, я за Великим совсем недавно хожу…

- Хар знает.

- И я не очень-то многое ещё умею…

- Хар видела.

- По правде-истине, я в своём поселении только землю пахал… А ещё могу птицей петь вот на этой…

- Хар слышала.

Лоо так хотел узнать хоть что-нибудь о всезнающей Хар, но пока получалось говорить только о себе. Впервые встретил он кого-то, кто не понимал намеков, полутонов разговора, кто не цеплялся за слова, не откликался на сказанное. И тогда он пошел на отчаянный шаг: Лоо решился расспрашивать напрямую.

- Откуда ты пришла?

- С Севера.

- Там, должно быть, холодно?

- ...

Хар отвечала сразу, резко, а порой не отвечала вовсе. Некоторые вопросы казались ей странными. Лоо тоже видел нечто странное перед собой. Сначала он думал, что Хар подтрунивает над ним, но скоро привык к такой своеобразной манере изъясняться.

- Скажи, как долго ты идешь за Тамом? Где вы встретились?

- Около года идет Хар за Великим, но точно по дням не знает.

- И что, Великий даже не замечал? - Лоо выпучил от удивления глаза.

Хар пожала плечами. Ей было не особенно важно знать, замечал ли её Там, а только хотелось идти за ним, и она делала это как можно незаметнее. Никогда не знаешь, как поступит другой человек, заприметив преследователя.

- По всему получается, не первый я последователь Мудрейшего, а второй, - с легкой грустью рассудил Лоо. – Хар, ты можешь считать меня трусом, но я не могу идти за Великим, зная, что ты где-то рядом крадешься... Мне было бы спокойнее, знай я о тебе хоть что-то. Вот ты сказала, что с Севера пришла, но откуда именно? Занималась чем до встречи с Тамом, кем были твои родители? И отчего так...

- Тебе интересно? - перебила его Хар. Лицо ее ничего не выражало, но глаза светились искренним удивлением.

- Да! Неужели тебе не хочется рассказать о себе? Или спросить обо мне? Мы же такие разные!

Хар задумалась. Лоо не знал, как себя вести себя в этом повисшем молчании, но и уйти он не мог.

- Хар расскажет. Расскажет о себе и о своем народе. Если только никто не станет перебивать Хар, - она вопросительно посмотрела на Лоо, и тот поспешил кивнуть.

Казалось, женщина не знала с чего начать, и просто уставилась на огонь. Темно-синий цвет ночи был глубок и уютен. На фоне небесного полотна красовались звезды, и искры, что отлетали подальше от костра, пытались затмить их своим светом, но быстро тухли и исчезали. Спокойствие нарушало потрескивание сухих веток, легкий шелест листвы и похрапывание Мудрейшего.

- Север... Это не то, что здесь. Высоких деревьев нет, а кругом бело. Хар идет за Тамом уже год как, а всё еще может отличить множество оттенков снега. Все наши Ларивы тоже белые, но цвет их разный: один скорее серый, другой сливается с сугробом... Ларивы это то, что вы тут называете ВИдо. Смешное же слово. А сугробы - как кучи земли, только полностью белые и холодные. Ты понял бы, если б увидел.

Хар была ребенком и ничего не помнит об этом сейчас, но родительница рассказывала, что родитель мой погиб почти сразу, как я появилась. Тот год был особенно холодным, народ мой оказался не готов. Мужское племя собралось на охоту... Глупо поступили, Хар бы не пошла.

Мужское племя ушло далеко к горе. Родитель мой с ними был. Будь их меньше, может они не потревожили бы гору, но только лавина всё же сошла, и теперь это дело прошлое. Старейшина не сразу отправила на поиски обученных Ларив, а когда отправила, мужскому племени уж было не надобно.

Родительница говорит, в тот год многим из женского племени, кто составлял семью с погибшими мужчинами, трудно пришлось. В одиночку каждой не справиться, дети были у всех. Родительница объединилась с подругой своей, так мы и стали жить вместе. Подруга на охоту ходила, а Хар и Лит оставались с моею родительницей. Лит – подругин сын, мы по возрасту были схожи.

И если думаешь ты, что Лит теперь вырос сильным, как Хар, то это не так. Он всегда был как ни в мужчину. Такой тонкий и низкий, что общее племя только диву давалось, отчего он не женщина. Да и женщин у нас таких нет: все высокие, сильные, а другим и не выжить на Севере.

Но пусть Лит сильным не был, а братом он стал мне хорошим. Всюду вместе ходили, Хар даже на охоту его брала, когда никто не брал. По правде, охотник он никудышный. Нельзя ему в руках острое держать, скорее сам поранится, чем добычу принесет. Но песен много знает, и поёт славно. И готовит. Думает Хар, что его мужское племя принимает только от того, что никто лучше него похлебки не варит.

Хар ничего такого не умеет и поёт невпопад, но зато подруга родительницы обучила Хар охоте. В нашем суровом краю все должны уметь охотиться, хотя бы на самый крайний случай. А так женское племя все больше дома сидит, детей воспитывает, да следит, чтобы в каждом доме был огонь. Без огня не выжить. Если у кого огонь гаснет, то тот сразу к соседям бежит за головешкой...