Вёрф и Смушник 2

1.

Дровосек Ганс ломал тяжёлыми сапогами сухие ветки и прислушивался к хрусту сушняка, шуму листвы в кронах деревьев и пению птиц. Он прислонил топор к стволу дуба и достал из холщёвой сумки флажолет. Видавшая виды потёртая дудка издала высокий верещащий звук. Ганс постучал свиристёлкой по сапогу и вытряхнул прекрасного муравья.
- Сука! – выругался муравей и соскользнул в траву.
Дровосек поднёс флажолет к губам и изобразил только что подслушанную у леса мелодию.
Из-за дуба показалась миленькая девичья мордашка. Хрупкая ручонка нащупала топор и стащила. Мэривеза раскрыв рот, слушала дудку Ганса.
- Если он не прекратит, я его зарублю! – краснея от возбуждения, прошептала волшебница.
Однако Ганс и не думал останавливаться. Он нашёл ту самую мелодию, лучше которой нет. Мэривеза прижала руку к груди, стремясь унять растревоженное музыкой сердце. На её лице отразилась неподдельная радость и, вместе с тем, глубокое душевное страдание.
Она вышла из-за дерева, и, подняв высоко над головой топор, направилась к Гансу.
Дровосек в ужасе глядел на сумасбродку. Дудка выпала из его рук и скрылась в высокой траве.
Мэривеза отбросила топор и схватила флажолет.
- Под дубом сядь! – приказала она.
Ганс не стал испытывать терпение феи и бросился к дереву.
Мэривеза рванула на себе рубаху с такой силой, что прочная домотканая материя лопнула и обнажила девственные груди.
- Играй ещё! – сунула дудку в руки Ганса фея.
- Отказаться от меня нельзя! Я лучшая женщина! Я выбираю второе!
- А что первое? – с дрожью в голосе спросил дровосек.
- Убить тебя!
Фея Мэривеза опустила голову на колени Ганса и прикрыла глаза.
- Ты можешь поцеловать меня, дровосек! Нет поцелуя слаще, чем поцелуй Мэривезы.
Ганс отнял флейту от губ и спрятал в сумку. Фея села рядом с Гансом и подставила лицо для поцелуя.
- Как зовут тебя, прекрасная дева?
- Фея леса Фрюлихевальд - Мэривеза!
Мелкая дрожь пробила крепыша Ганса, когда их уста слились. В его душе запели птицы и пролились кристально чистые ручьи. Он вновь и вновь приникал к пухлым девичьим губам и отмечал про себя растущую в нём мужскую силу. Фея легкомысленно выпустила на свободу неумолимого в своём устремлении зверька, который безошибочно нашёл норку.
- Ганс! Я готова нарушить закон сумеречного мира, лишь бы не расставаться с тобой!
- Я человек, Мэривеза. Должен жить в мире людей, и срок жизни моей ограничен.
- Что-нибудь придумаем! – прошептала фея и громко вскрикнула.
Тут бы следовало сказать, что в том месте, куда скатились капельки крови, распустились цветы. Однако этого не произошло. Правда - превыше всего!

***
- Смушник, я человек новый. Ты должен мне кое-что объяснить.
- Кровь матери в жилах твоих лучший путеводитель и справочник, - отмахнулся дракон. К чему тебе впечатления ящера. Как ты собираешься их применить?
- И то, правда! – согласился Вёрф.
- Ты уже столько всего натворил, что стыдно претворяться наивным дракончиком, - сказал Смушник и повернулся на скрип двери.
В хлев вошла Суфрастина.
- Вы чего навозом дышите?
- Каждый дом в своём начале хлев, - задумчиво произнёс Смушник.
- Философ, ты хренов! Вовсе не каждый! Твоя пещера на горе Манж не знает запаха навоза, - возразил Вёрф.
- Труфольга - отменная хозяйка! – самодовольно улыбнулся дракон.
- Настала пора в путь собираться, Вёрф! – прервала дракона Суфрастина.
- Куда ещё?
- Лесная Мэривеза развлечься по-человечески хочет.
- Это как? – не понял Вёрф.
- Желает шумно отпраздновать нашу свадьбу.
- И что мешает?
- Лесной фее помешать нельзя. А вот помочь, как сын, ты можешь! Так она считает. Хочет, чтобы все покорячились. Тебе, Смушник, дело тоже нашлось.
- Давай ближе к делу, - потёр подбородок Вёрф.
- Дракон обратится в воздушный лайнер и отвезёт тебя к людям.
Смушник приуныл.
- На кой?
- Батю Вёрфа на свадьбу притащить. Мать вдовой сидеть не хочет, – усмехнулась Суфрастина. Ты когда последний раз Ганса видел?
- Когда Мэривеза с ним прощалась.
- Держи, застегнёшь! Только не крепко! Примерим!
Суфрастина протянула Вёрфу медные трусы с маленькой дверцей посередине.
- Это что такое? - удивился дракон.
- Пояс верности. Мэривеза настояла чтобы я до возвращения Вёрфа носила!
- Так вот ты какая до п***ы дверца! – покачал головой дракон.
- Я не требую! Я верю! – возмутился Вёрф.
- И напрасно! Застёгивай! В нашем коллективе расслабляться не приходится.
Вёрф сомкнул створки пояса верности, и продел замок в ушки.
- Могу сражаться хоть жопой кверху, - поморщилась Суфрастина, - постарайся вернуться поскорее!
- Дева кристальной чистоты! - похвалил Смушник, - хорошо бы полный комплект, чтобы Стремлой не прокусил.
Женщина презрительно поглядела на дракона.
- Снимай, Вёрф! Ещё успею насладиться!
Вёрф снял с подруги пояс и поцеловал ещё тёплый металл.
- Не доставишь Ганса, - похлопала мужа по спине волшебница, - сам носить будешь! Не пропадать же добру!
- Какой марки будет лайнер? – поинтересовался дракон, - боингом я уже был! Сильно крылья болят.
- Пора забыть! – оборвала Смушника Суфрастина, - есть другой вариант.
- Какой же?
- Под солнышком на крыльях самолёта ведьмочки фрукты сушили. Тебе понравится. Изюмом и курагой пахнет.
Смушник скривился.
- Откуда в лесу самолёт?
Любовь сгубила пилота: не устоял перед красотой Мэривезы.
- Узваром ссать будешь! – захохотал Вёрф.
Может быть всё же получится драконом остаться? – с мольбой в голосе произнёс Смушник. Могу на границе обождать.
- Ага, на автостоянке! – усмехнулась колдунья.
Смушник окончательно приуныл.
- У меня восемнадцать детей – сокрушался он, - может быть уже девятнадцать.
Суфрастина взобралась на спину дракону и подскочила к рогатой голове.
- По-моему я придумала! Примерь!
Она с размаху напялила на дракона панаму.
Смушник таинственно исчез.
- Чуть маловата! - из пустоты заявил дракон.
Суфрастина затанцевала в воздухе.
- Ух, ты! С этим номером выступать можно, - воскликнул поражённый в самое сердце Вёрф.
- Это ещё не всё! – выкрикнула волшебница и запела.

Нет ни скуки, ни тоски,
Если жить не по-людски!
Хочешь это, хочешь то,
Вино льётся в решето!
Я танцую нагишом,
Лишь прикрытая листком.
Мой дружок за мной погнался,
По пути не удержался!

- Суфрастина, рано свадебные песни распевать! – прервал подружку Вёрф, - верни Смушника!
- Смушник, как тебе там? – свесилась в пустое пространство ведьма.
- Мне скрывать нечего! Возвращай видимость!
Колдунья смахнула панаму.
Дракон огляделся.
- Меня видно?
- Видно, Смушник! - ответил Вёрф, - самолёт отпадает. В панамке-неведимке полетишь! Привычно и голову не напечёт!
- Жалко зеркала нет! – расстроился дракон.
- Красота - всегда загадка! - заявил Вёрф.
- По голове подгоню, дракон! Только у Мэривезы невидимой ткани возьму.
- Смотри не потеряй! - беспокоился Смушник.
- В пояс верности запихну и дверцу на ключ закрою! – захохотала Суфрастина. С вами полечу! Панаму - невидимку как насисьник пододену, если что! Бабы так падки на всякую чертовщину! Контроль не помешает! А, Вёрф?
- Счастлив буду! - коротко ответил рыцарь.
- Ответ правильный! – сказала Суфрастина и поцеловала Вёрфа в губы,
- сладкий мой!
- Как жаль, что они к нам не могут так же запросто, как мы к ним! - не унимался Смушник.
- Ты что? На чёрта нам столько мигрантов? Людоеда Стремлоя радовать? – возразила Суфрастина. Пусть себе сидят! Папаша Ганс через неделю взвыл: берега потерял! Да, непросто это: на чёрное - белое, на белое – чёрное! Зло - основной закон. Но мы научились уворачиваться и сдачи давать. Сильнее нас нет никого во всём сумеречном мире.
- Пока я с вами болтаюсь, у меня, наверное, уже двадцать детей, - вздохнул Смушник.
- Вернёшься, сосчитаешь! – утешил друга Вёрф.
- Всё сделаю, чтобы им не пришлось самолётами летать и узваром писать, - заявил Смушник.
- Ганса доставишь, Мэривеза обычным змеем сделает.
- Э, нет! – возразил дракон. Дети отца узнавать перестанут! Наступят ненароком.
- Тогда не жалуйся! – подвела черту Суфрастина.