Верю - не верю

Верю - не верю

Часть 1.

Если что-то может пойти не так, оно пойдёт не так[1].

Лифт не работал, но это не имело значения – Мэш всё равно решил подниматься пешком. Пока неторопливо топаешь на шестнадцатый этаж, можно многое обдумать. Взвесить всё напоследок, хотя, конечно, всё и так уже взвешено сотню раз с аптекарской точностью, до последнего грана.

Он поставил ногу на первую ступеньку, изучил её – все щербинки и сколотые краешки – и, ещё немного постояв, будто примеряясь, начал подъём. Психологический барьер был преодолён. Или… – Мэш задумался – он преодолел его минуту назад, когда вошёл в подъезд? А может и вовсе двумя годами ранее, когда узнал, что Витю Белоусова, дружка по школе, нашли мёртвым в одном из самых злачных районов города? Тогда он впервые всерьёз задумался о смерти. В том числе и собственной. Если до этого она была просто довольно обыденной, хотя и отчасти табуированной темой, то теперь предстала перед ним реальным фактом. Потому что умер не просто знакомый; не коллега, о котором забываешь, вернувшись домой; и не старший родственник, а человек, с которым он пусть и несколько неосознанно, но всё же ассоциировал свою юность, а значит и себя.

Он помнил, как разевали рты все, кто узнавал подробности Витиной смерти. И было от чего.

Витю забодали. Пропороли насквозь в нескольких местах, словно неудачливого тореадора.

Судя по оставленным рогами следам – кровавым дырам диаметром в десять сантиметров – это был по-настоящему крупный бык. Трудно было понять, забрело ли животное в черту города или кто-то привёз его на машине специально, чтобы устроить кровавый спектакль. Полиция прошерстила близлежащие деревеньки, но подходящих быков не нашла. Впрочем, она вообще не нашла быков – нынче они были редкостью.

В итоге из добытого хаоса информации молодой энергичный следователь таки выстроил довольно стройную версию происшедшего. В городе нет-нет, да пошаливали сатанисты – то чёрного петуха зарежут, то бомжа собаками затравят. Время от времени кого-то задерживали, но подобные преступления всё равно повторялись. Была даже теория, что Витя и есть тот самый условный сатанист, погибший в результате неумелого обращения с животным – мол, вышедший из повиновения бык набросился на него, что и стало причиной смерти. Однако, на месте трагедии кроме следов копыт и фрагментов тёмно-коричневой шерсти, обнаружили и отпечатки пальцев, не совпадающие с отпечатками жертвы – следовательно, с быком был кто-то ещё. Полицейские опросили возможных свидетелей – жильцов аварийного общежития, расположенного в полукилометре от места преступления – но ничего толкового не узнали.

Дотошный следователь покопался в архивах и выяснил, что Витина гибель – далеко не первая подобная в длинной череде странных смертей. В этом районе такое уже бывало – время от времени, с перерывами в годы, а то и десятки лет: загнанный человек, следы копыт и отпечатки пальцев. То это был рыбак, вздумавший переночевать на берегу озера, то пара браконьеров, решивших добыть халявной оленины, то заплутавший турист. Безлюдье, удалённость от цивилизации, обширные земли сельхозназначения, соседствующие с бескрайними полями – здесь было где порезвиться. Тут никто никогда ничего не видел: разбросанные по периметру города захолустные деревеньки вымирали одна за другой; на три крохотных населённых пункта – один участковый. Наверное, именно поэтому безымянный ужас и выбрал это место. Теперь это было его царство. Здесь он и властвовал – безжалостный и неуловимый, словно повторяющийся ночной кошмар.

По городу и так давно гуляли слухи, теперь же, подогретые очередным событием, они вспыхнули с новой силой – человек с быком убивает уже много лет, действуя по одной и той же схеме.

Имя родилось само собой – Минотавр.

И услышав это прозвище от Витиной жены, которую после смерти друга просил держать в курсе расследования, Мэш вдруг вспомнил…

…Им по девять. Его дружок, Витя Белоусов, двоечник и раздолбай, переехал с родителями на окраину города – в одну из новостроек, которые в переживавшем тогда экономический подъём городке штамповали по десятку в год. В первую же неделю мальчишки приехали поддержать товарища, немного приунывшего от перспективы перехода в другую школу.

Новый район им понравился. Стройка шла вовсю: плохо огороженные котлованы, недостроенные дома, рычащая тяжёлая техника – рай для мальчишек. Но больше всего им понравилось бескрайнее поле, начинающееся сразу за Витиным домом. Одна его часть была засеяна густым частоколом подсолнухов, другая представляла собой бело-зелёно-голубое шумящее море, в которое не было хода взрослым.

В тот день они играли в казаки-разбойники трое на двое и, убегая от «казаков», «разбойники», нарисовав очередную стрелку, нырнули в то самое заросшее люпинами и ромашками поле – попробуй отыщи там следующую стрелку! Смеясь, перекрикиваясь на ходу и высоко подпрыгивая от обуревавших их эмоций, они пробежали несколько шагов и неожиданно выскочили на вытоптанную прогалину. Волей-неволей мальчишки замедлили шаг – прогалина буквально кричала о том, что здесь что-то произошло: сломанные цветы выглядели так, словно кто-то метался по ним, топча и вырывая с корнем.

– Это что – кровь? – кривясь в неуверенной улыбке, Мэш, а тогда ещё Мишка, ткнул пальцем в забрызганную чем-то тёмным траву. Забыв об игре, зачарованные этими брызгами, они двинулись по ним и вдруг разом остановились, словно напоровшись на невидимую стену.

– Смотрите… – пискнул белобрысый Коля и ткнул рукой, но все и без того смотрели туда – в дальнем конце прогалины тёмных пятен было куда больше, а в одном месте стоптанные ромашки превратились в грязно-бурое месиво.