Верю в любовь

Глава 1

«НЕ ВЕРЮ В ЛЮБОВЬ!» мерцало на экране. Устало откинулась на подушки. Все хватит.

Новый статус в ВКонтакте. Только так я могла излить ту боль, которая убивала душу, стиснула своими радушными объятьями мою грудь. Хотелось разделить ее, отдать хоть малую толику миру. Он вытерпит, он большой. Не щадя клавиатуры, пальцами ударяла по ней, как бригада рабочих по сваям. По крайней мере, грохот в квартире был такой же. Но этого было недостаточно: как на яву перед глазами стояла привлекательная картина – вот ноут летит в стену, вот он разбивается на части, а фрагменты летят в разные стороны.

Все началось полгода назад. Мы познакомились с Андреем на выходе станции метро. Ливень не выпускал прохожих на улицу, которые стояли в вестибюле в надежде его переждать. Я же решилась выйти на улицу, благо до дома бежать всего ничего, каких-то пять минут. Толкнула дверь, но оглянулась, услышав рядом с собой голос, и пропала. Единственное, что я хорошо помню в тот день, это серые глаза Андрея. Лишь его глаза, все остальное лишь фон: как дошли до моего дома под его зонтом (именно зонт вместе со своей компанией предлагал Андрей), как обменивались телефонами, как ужинала, как легла спать – все фон. Только его глаза.

Утром он ждал у дверей с букетом цветов и двумя стаканчиками кофе.

- Завтрак, – сказал Андрей с мальчишечьей улыбкой, от которой на щеках у него появились милые ямочки.

Так и повелось, что каждое утро мы завтракали у меня, потом я провожала его до дверей, поцелуй, и мой (как я тогда считала) единственный уезжал к себе на работу.

А вечерами мы гуляли по городу, исследовали еще неизвестные на места или делились друг с другом своими секретными местами. И при каждой нашей встрече я купалась в океане любви и нежности, которые отражались в его глазах.

Наши отношения развивали стремительно. Казалось, мы движемся с первой космической скоростью, голова кружилась. Так случилось, что через неделю после знакомства мы провели ночь вместе. Утром картина абсолютного счастья разбилась в дребезги, а осколки исполосовали душу. То утро я не забуду никогда. Оно часто снилось мне в кошмарах. Как обычно, мы стояли у дверей моей квартиры, Андрей, поцеловав меня в щеку, со словами: «Васенька, все было здорово. Но мы же взрослые люди, зачем нам «жили они долго и счастливо, а потом разбежались, когда бытовуха заела». Пусть эта неделя в нашей памяти будет идеальной. Будем помнить только то, как нам было хорошо друг с другом. Прощай, милая. Не ищи со мной встреч», - вышел за дверь. Я же просто оцепенела, нет, я была парализована. Когда вновь почувствовала свое тело, то кинулась за ним в подъезд. Но Андрея там уже не было.

Он исчез из моей жизни навсегда. Как оказалось, я не знаю об этом человеке ничего: ни его фамилии, ни адреса. Только несколько цифр заблокированного номера телефона да боль в груди – все, что осталось от Андрея.

Наверное, я сама виновата, что позволила ему сроднится, наверное, с каждой клеткой моего тела, с каждой частичкой души. С людьми мне тяжело сходиться. Андрей стал первым мужчиной не только в постели, но и в отношениях.  Неопытную меня не смущало, что наши отношения приобрели столь интимных характер уже через неделю после знакомства. Это казалось таким естественным, правильным. А он казался такими надежным, единственным, что мое доверие к нему было безграничным. А еще он был каким- то цельными что ли. Я не ждала от него предательства. Только не от него. Видимо, он был насколько целым, что мне просто он  не нашел места ни рядом с собой, ни в своем сердце. Обидно. А еще горше от того, что все что было между нами для него было игрой, своеобразным спортом. Для меня он был жизнью, а я, как оказалось на проверку, девочкой на одну ночь. М-да… Противно. Мерзко и гадко.

И  абсолютно не с кем разделить эту боль, что уже полгода точит мены изнутри точно червь-паразит, присосавшийся к хозяину и поглощающий все его силы, всю энергию. За свои двадцать лет я не нашла близкую подругу (девчонки из универа не в счет, они скорее хорошие знакомые). Ну а мама… А мама это отдельная история. Еще в раннем детстве я поняла, что по сути ей не нужна, и заботиться она обо мне только для того, чтобы знакомые ее не осуждали. Мнение какой-то бабы Клавы, тети Зины, да любого другого знакомого для нее всегда было важным, существенным, первостепенным. На детской площадке, в магазине, метро мама всегда была спокойна и сдержана. А дома зрителей нет, и нет нужды изображать любовь к своему ребенку. Одно из первых воспоминаний о детстве такое: «Раннее утро. Я бегу к маме в комнату, обнимаю ее и говорю: «Давай поиграем!». На что в ответ получаю крик: «Я еще не завтракала. Могу я хоть немного времени уделить себе. Иди мультики смотри или игрушки прибери, а то развела бардак». И я, прижимая к себе плющевого мишку, подарок бабушки, иду в свою комнату убирать игрушки в надежде порадовать мамочку. «Если я буду делать, как сказала мама, то я буду хорошей девочкой, и она обязательно полюбит меня,» - рассудила маленькая я.» Но ни в тот день, ни после я не ощущала себя любимой. Обидно. Неудивительно, что после окончания школы я со всей решимостью, граничащей с одержимостью, я штурмовала столичные ВУЗы. Лишь бы быть независимой от мамы и мнения окружающих ее людей. И удача подарила мне одно бюджетное место на заочном отделении экономического факультета и койко-место в общежитии. И все эти три года самостоятельной жизни я работала, не зная отдыха, чтобы прокормить и одеть себя. И наше общение с мамой состояло лишь из редких звонков-поздравлений друг друга с праздниками.