Видение в пещере

Видение в пещере

          В те годы я с семьей жил в Пафосе, небольшом городке на западном побережье Кипра. Мы снимали довольно потрепанный таунхаус на живописной улице Дефкалионос, в Като Пафосе, пяти минутах от моря, и десяти - от старого порта, который считается туристическим центром города. Улица Дефкалионос - очень маленькая, всего каких-то двести метров. По большому счету, живописными можно назвать скорее ее дворы, чем саму улицу.  У нашего домика был крошечный задний дворик, на котором помещался только один стол. Но какой вид открывался оттуда! Нет, не на море и не на горы. На огромное, фантастических размеров дерево бугенвиллию, усыпанное ярко-розовыми цветами, на такую же циклопическую мушмулу, называемую киприотами меспилой, на фикусы, не отстающие от своих соседей в высоте и пышности... Мы с женой, ее мамой и двумя маленькими детьми не могли наглядеться на такое буйное и ароматное великолепие природы когда завтракали, обедали или ужинали на заднем дворике. Интересно, что Дефкалионос - это имя главного героя древнегреческой истории о Всемирном Потопе. Единственного праведника, которого Зевс избрал для того, чтобы он продолжил человеческий род после всеобщей гибели. Киприоты отмечают в июне праздник Катаклизмос в память о Дефкалионосе. А его имя в наше время, конечно, воспринимается как имя Ной. Для меня поселиться на такой улице было потрясающе интересно потому, что я многие годы пытаюсь проникнуть в историю допотопного мира, и Ной для меня - это не просто библейский герой, а житель и Старого и Нового миров и свидетель удивительных тайн.

          Дело было в конце декабря. Надо сказать, что греки и киприоты отмечают Рождество 25 декабря, вместе с римско-католической церковью и некоторыми православными церквями. Наша семья, живя в России, привыкла праздновать этот прекрасный праздник, естественно, седьмого января. Перестраиваться на другую дату у нас и в мыслях не было, и конец декабря мы проводили, готовясь к Новому году. Честно говоря, не думаю, что точная дата имеет такое уж большое значение. Можно же оказаться на необитаемом острове, потерять счет дням, но все равно отмечать Рождество или Пасху с таким же благоговением и радостью, как и имея в своем распоряжении календарь.

          Так вот, двадцать четвертого декабря, в Сочельник по новоюлианскому календарю, после недлинного рабочего дня (а я работал дома, за своим ноутбуком), я решил размять ноги и сходить в ближайший периптеро, так называются по-гречески небольшие магазины, за молоком и хлебом. Но двери ближайших магазинчиков были заперты. Я прошел немного подальше и обнаружил закрытыми и другие. Делать было особенно нечего, день был довольно сухой для декабря на Кипре. Я вышел на улицу Апостола Павла и без всякой цели побрел по ней вверх, по направлению к Пано Пафосу, старому району, расположенному на возвышенности.

          Большая улица была абсолютно пуста, что неудивительно для киприотской зимы, когда совсем мало туристов, и, тем более, для кануна Рождества, когда все местные жители или в церкви, или дома, в кругу многочисленных родственников. Я миновал катакомбы Святой Соломонии. Нижние ветви старого фисташкового дерева над входом в катакомбы были сплошь увешаны белыми ленточками, платочками и бусами. Верующие оставляют их на дереве, когда молятся Святой об исцелении или о благополучии семьи. Ветер раскачивал эту удивительную светлую бахрому с шелестом, напоминающим молитвенный шепот тысяч губ. Я постоял перед деревом и двинулся дальше. Я решил дойти до перекрестка перед большим цветочным магазином "Бегония", повернуть направо и взять направление на церковь Святых Бессеребренников, Айи Анаргири. А оттуда до дома уже рукой подать.

          На этой части улицы жилые дома уже кончились, справа и слева, прямо от тротуара, за деревьями темнели изрезанные глубокими трещинами каменные холмы. Слева холм был совсем небольшой, за ним виднелся отель "Роман" в псевдоантичном стиле. А справа простирался целый скальный квартал, с устрашающими глыбами, рухнувшими с пятнадцатиметровой высоты при землетрясении, и с черными входами пещер. Мы с женой уже гуляли тут, заходили под держащиеся на честном слове тяжелые каменные своды, и, по вырезанной в толще стен лесенке поднимались наверх, на холм.  По неровной "крыше" холмов тропинка ведет к обзорной площадке, с которой виден весь город. Виден на все четыре стороны. Нижний Пафос и верхний, маяк у моря и старая мечеть, далеко, за старым Маркетом. Прямо под круглой площадкой - небольшой, изрядно разрушенный римский амфитеатр. Обычные для римлян каменные ряды сидений, полукруглая сцена... 

          Уже вечерело, и в мыслях у меня не было снова навещать пещеры. Тем более, что соседи не упускали случая попугать нас ядовитыми змеями, в изобилии водящимися на каменистых пустырях Кипра, и даже иногда заползающими в жилые дома. Или огромными черными мохнатыми пауками, которые они находили в шкафу с бельем. Неделю назад я сам обнаружил такого гостя, обернувшись от стола, за которым работал, на легкий топоток в углу комнаты. Со змеями мы еще не сталкивались, но желания наступить на гюрзу в темноте пещеры у меня не было никакого.

          Я уже почти миновал небольшую поляну, за которой открывался вход в самую большую пещеру, как вдруг, боковым зрением, я заметил что-то необычное. Внутри пещеры что-то светилось. Надо сказать, что в полумраке я вижу довольно плохо, и надеваю очки, когда веду машину вечером или ночью. Поэтому, помня о змеях и внимательно разглядывая землю под ногами, я пересек поляну, засыпанную утоптанной красной каменной пылью и сосновыми иголками, и вошел в пещеру. Это было просторное помещение, метров десяти высотой и метров двадцати шириной и глубиной. Даже если первые христиане, которые, как говорят, скрывались и жили в этих катакомбах, воспользовались естественной природной пещерой, они над ней на славу поработали. Вытащили не одну сотню носилок или тачек ломаного камня, чтобы довести ее размеры до нынешних. Помимо входа с улицы Апостола Павла, из пещеры вело несколько ходов наружу, в том числе и тот подъем со ступеньками, который выводил к смотровой площадке. Свод пещеры когда-то подпирали три каменные колонны из песчаника, оставленные ее обитателями во избежание обрушения. Но обрушения так и не произошло за тысячи лет, а вот колонна осталась только одна, от двух других сохранились лишь небольшие обрубки сверху. Наверное, местные жители воспользовались легкодоступным камнем для своих заборов.