Викторианская рапсодия

Пролог

Позволь пригласить тебя, дорогой читатель, в мир мистики, родовой магии и переселенцев…. В мир любви, тайной переписки, когда бумага становилась поверенной самых острых чувств и тайных желаний; в мир корсетных платьев, в мир тщательно продуманной политики, политики, в которой не последнее слово было за магами. Магами настоящими, а не современными Верховными Чародеями Ордена Чайной Ложки. Магами, чья сила передавалась от отца к сыну и являлась основой их власти и богатства на долгие века.

Устраивайся поудобнее, разожги камин или запали свечу из натурального воска, налей себе чашку чудесного чая с ароматными травами или сливками (как истинный английский лорд или леди), включи музыку Blackmore's Night — мы приглашаем тебя в мир волшебного повествования…

В мир, куда по странной гримасе судьбы одновременно попали наши с тобой (ничего, что мы уже на «ты»?) современники, нашедшие свою любовь среди роз ухоженного английского сада. Но не будем забегать вперед, и начнем наше повествование с момента, когда первый из участников этого необыкновенного приключения — Бенджамин Барон, известный английский актер театра и кино, устраивался для крепкого и спокойного сна в автобусе, который вез труппу их драматического театра на гастроли.

…-Бенджи, твои родители еще не надумали женить тебя насильно? — из полусна Бена вырвал тычок в бок острым локтем. Рядом с ним разместился Грег Мартинез — сценарист их театра. Талантливый человек, этого Бенджи отрицать просто не мог, но уж слишком неприятной чертой характера он обладал — обожал сводничество.

Сам Грег прозябал в кабальном браке с некой украинской эмигранткой, плотно обосновавшейся на шее любившего приложиться к рюмочке-другой бурбона сценариста, и для верности закрепившей брак многочисленным потомством (три мальчика и две девочки — неслыханно для современных британцев, о контрацепции знавших по урокам полового воспитания в школе!).

Себя Грег уверенно считал счастливым отцом семейства, над чем работала его Окси, денно и нощно не устававшая ему об этом напоминать (полное имя ужасной бабы Бенджи никак не мог запомнить, да оно ему и не особо требовалось), и другим абсолютно искренне желал того же. Подчас не задумываясь о том, что подобные пожелания здоровыми современными людьми воспринимались аналогично проклятиям.

-Нет, они вполне доверяют моему вкусу и выбору, — сонно отозвался Бенджи, за последние сутки успевший урвать у рабочего процесса всего 3 часа сна. Дорога до ближайшей остановки была неблизкой, и он искренне надеялся поспать положенные ему 5-6 часов. Но его мечтам не суждено было сбыться — позевывая, Бен случайно повернулся к окну… И оторопело заметил огромный обрыв, навстречу которому, набирая скорость, несся их автобус, водитель которого неожиданно потерял управление…

А дальше пришла боль и темнота. Самого главного он так и не запомнил. Следующим воспоминанием Бенджамина после темноты, в которую он провалился и диких криков других пассажиров автобуса, был неяркий свет туманного утра, который пробивался сквозь закрытые веки. Нежная женская ладонь с сухими и тонкими пальчиками легла ему на лоб и мягкий женский голос произнес что-то вроде «Ну вот и все, Говард!».

После чего память снова его подвела, и Бенджамин провалился в привычную и уютную темноту — объятия спасительного крепкого сна.