Во власти дракона

Пролог

— Вы совершенно здоровы, — врач неловко посмотрела на пустой стул рядом со мной, на котором должен был сидеть мой супруг. — Нужно просто продолжать пытаться, и у вас обязательно будут дети, — продолжила она, а я, прикусив губу, покраснела.

Мы старались! Настолько активно, что щеки обжёг румянец. А вот будем ли стараться дальше — большой вопрос, потому что, несмотря ни на что, обида на непришедшего, отдалившегося в последние недели и не отвечающего на звонки супруга уничтожала во мне те остатки доверия и любви, которые еще сохранились.

Я не слушала Эллу Валентиновну, которая писала на бумажке название каких-то витаминов, успокаивала и звала на повторный приём через три месяца, если никаких положительных изменений не будет. Впрочем, я была уверена, что и в случае радостных вестей она будет счастлива меня видеть — всё-таки уже три года она наблюдала за моими тщетными попытками забеременеть.

Прощание с врачом вышло скомканным: я накидывала пальто, вытирая так некстати выступившие на глазах слёзы и коря себя за излишнюю эмоциональность, а добрая женщина сжимала мою руку и на прощание даже прошептала, что все будет хорошо.

“Может быть, его задержали какие-то дела”, — утешила она меня.

Мне оставалось лишь кивнуть, поджав губы, и подумать про себя, сколько раз его “задерживали какие-то дела". Например, в нашу последнюю годовщину он пришёл под утро, чем-то озадаченный, и, буркнув извинения, завалился спать. И это когда я ждала его с ужином, и не только! И сколько таких случаев было за пять лет? Не сосчитать…

Вначале мне казалось, что его загадочность — плюс, ведь интересно жить с человеком, похожим на книгу, страницы которой не заканчиваются. Но теперь… Я завидовала подругам, чьи мужья были самыми обычными. Пусть они не зарабатывали, сколько мой муж, не были настолько интересными собеседниками и не приносили кофе в постель, но они были простыми и понятными, в отличие от Роберта.

Всё в нем, начиная от странного акцента, который я отчётливо слышала, но описать не могла, и заканчивая странными глазами цвета янтаря, в которых мне иногда чудился огонь. Он был слишком идеальным, настолько, что это казалось невозможным. Не пьёт, не курит, не смотрит на других женщин, и все доходы тащит в дом. Мечта, да и только!

Ощущение, что он что-то скрывает, крепло на протяжении всех пяти лет совместной жизни. Да что там, я даже детектива наняла, который не сообщил мне ничего нового: засиживается на работе, практически ни с кем не общается, принципиально не оставляет на чай в ресторанах даже при очень хорошем обслуживании и вкусной еде… Всё это я и раньше знала, и это насторожило меня ещё больше. Наверное, ужасно подозревать любимого человека в каких-то непонятных мне самой делах, но, положа руку на сердце, могу заверить — у меня были на то причины.

Раздосадованная своими мыслями и длинными гудками в трубке после уже сорокового звонка за этот вечер (так он раньше не пропадал без предупреждения), я вышла на улицу, повыше поднимая воротник пальто и пряча замёрзшие руки в карманах.

Будь сейчас супруг рядом, я бы обязательно погрела пальцы в его вечно горячих ладонях, но увы… Обиженная на него, я выкинула листок с названием препаратов в урну, полагая, что он мне не пригодится. Бросить женщину, когда она пошла к врачу за вердиктом о своей фертильности… Это каким же гадом надо быть…

"Он тебе не пара," — прозвучал в моей голове голос горячо любимой бабушки, с которой я проводила каждое лето и которая даже не пустила нас с Робертом на порог, когда я привезла его знакомиться. — "Как только расстанетесь — звони, а пока — чтоб глаза мои тебя не видели!»

Тогда она захлопнула дверь перед нашими носами, и теперь я понимала, что в чём-то она была права.

Телефон настойчиво прожужжал в кармане. Я вздрогнула, разблокировала его дрожащими пальцами и с грустью взглянула на уведомление. Нет, это не сообщение от мужа, это всего лишь оповещение о поступлении зарплаты. Традиционно мои деньги, к которым Роберт добавлял ещё столько же, говоря, что на девичьи мелочи и целого сундука с золотом мало.

“Если что — ты всегда можешь меня попросить”, — говорил он. Но я никогда этого не делала, так как стеснялась. А теперь я не понимала, что делать, ведь даже квартира, в которой мы жили, принадлежит ему, а в моей обитают квартиранты, и выгнать их мне не позволит совесть.

А может быть, уехать? В Питер, например. Это ведь культурная столица, и флейтистка вроде меня точно должна найти там пристанище и работу. Поговорить бы с кем, обсудить…

Остановившись под фонарём, я начала листать список контактов. Мама? Нет, она всегда была на стороне Роберта, и я не дождусь от неё слов поддержки в принятом решении. Скорее, она начнёт говорить о том, что он идеален, ну, отмалчивается порой или что-то ещё, и что? Он ведь настоящий мужчина, все проблемы сам решает, супругу не тревожит… От этих мыслей меня передёрнуло.

Подруг я тоже пролистала: одна половина завалит меня притворными словами сочувствия, а вторая будет радоваться, скрывая это за опечаленными лицами.

Влад? Я прикусила губу… Кто он? Друг? Ухажёр? Мы познакомились с ним в то же время, что и с Робертом, и он вроде бы оказывал мне знаки внимания, но держал дистанцию. И порой мне казалось, что есть нечто, связывающее его с моим мужем…

Бабушка? Уж она-то точно обрадуется.

Я улыбнулась и набрала номер, который не появлялся в списке входящих и исходящих уже пять лет. Конечно, от мамы я знала, что её свекровь жива, здорова и переживёт ещё всех нас, но лично…