Война мага. Том 2. Миттельшпиль

Интерлюдия 1

Цикл «Летописи Разлома». Книга 5

Ник Перумов

Война мага. Том 2. Миттельшпиль

Автор выражает свою глубокую признательность Владимиру «Орку» Смирнову, Сергею «Мерлину» Разарёнову, читателю из Израиля, выступившему под псевдонимом Анонимный Маймонид, а также Михаилу Гончарову (помогавшему в работе над первой частью этого труда) – взявшим на себя нелёгкий труд предварительного вычитывания данной книги, с благодарностью за найденные ими ошибки.

Автор также от всего сердца благодарит Анастасию Ерёмину, ставшую прообразом Ниакрис и разрешившую написать с себя портрет дочери некроманта; без неё Ниакрис никогда бы не обрела плоть.

Интерлюдия I

Утро псового лая

Ветер, ветер, ветер в лицо. Он играет, выводит прихотливые рулады, ему годятся и широкие горла дозорных башен, и тонкие прорези бойниц, и острые, вонзённые в плоть неба шпили. Ветру нет дела до тревог и забот обитателей старого замка, он хочет лишь пронестись, закручивая воронки пыли и сухих листьев, сыграть свою песнь на великанском органе – и скрыться за горизонтом.

Замок нависает над пропастью, к нему не ведёт никакой дороги – просто замок на плавающем в пустоте громадном обломке красной скалы. Сверху и с боков – небо, где‑то далеко‑далеко внизу смутно угадываются очертания земли, затянутой облачною мглой, порой становятся заметны изломы рек, тёмно‑травяные пятна лесных чащ, иногда – мелкая россыпь круглых, словно бисер, озёр.

Сверху замок напоминает треугольник с узким основанием и длинными боковыми сторонами, словно наконечник копья. Венчает его тонкая и острая башня под золоточешуйчатой островерхой крышей.

– Мне скучно, брат. – Ракот стоял, скрестив руки, у широкого окна, совсем не похожего на бойницу боевой башни. – Хагену мы ничем помочь не можем. Вернее, могли бы, но этот твой план… На тавлеи смотреть тошно. Почему нельзя отправиться туда хотя бы с простым мечом?

Бывший Властелин Мрака раздражённо одёрнул тяжёлый алый плащ – некогда он трепетал над идущими в бой полками, а сейчас замер на полу мёртвыми складками.

– Потому что Эвиал – это только начало. – Хедин невозмутимо расставлял фигурки на игровом поле, очевидно решив сразиться сам с собой. – Потому что кукловоды пока ещё только дёргают за верёвочки, не рискуя высунуться на свет. И потому что у нас, брат, ещё три мира на Пути у козлоногих, где требуется наше вмешательство и где это допускает Равновесие.

– В тех мирах вполне справятся наши подмастерья, – отмахнулся Ракот, – раз уж мы опять решили отдать их без боя. Открывать порталы – невелика хитрость… а творить пустые миры мы с тобой, брат, уже очень хорошо научились. Была б с нами Ялини, только у неё получались такие леса…

Хедин вздохнул, кивнув в знак согласия.

– Я искал её, ты знаешь. И знаешь, что она ответила.

Ракот гневно фыркнул, дёрнув щекой.

– Знаю… что хотя она порвала с братьями и сёстрами, отбыла наказание, но не примет ничего «из рук узурпаторов».

– Не хочет – и не надо, – невозмутимо уронил Хедин, двигая какую‑то фигурку. Задумался на мгновение и сделал ответный ход.

Алые, чёрные, серебристые, тёмно‑синие игрушечные воины, страшилища, осадные башни, корабли и тараны на мгновение оживали под его пальцами.

– У тебя леса получаются ничуть не хуже, брат.

– Не хуже… – горько усмехнулся Ракот. Хедин произнёс эти слова, желая сделать приятное, но как может быть приятна ложь, даже из уст бога? – Ты знаешь, что я могу. Чащу с буреломами да дикими ярами, где ни конному, ни пешему вовек дороги не будет, – это пожалуйста, это всегда. А доброе, светлое, чтобы вышел странник – да так и застыл бы, очарованный, – это только Ялини могла. По желанию, будь ты хоть трижды бог, такое не сделать.

– Но Ялини нет с нами, и, значит, нам остаётся только творить миры так, как мы умеем, – пожал плечами Хедин, делая очередной ход. Ракот недовольно поморщился, но, словно против воли, вытянул шею, взглянуть, что происходит на доске.

…Хедин высаживал десант с узких боевых драккаров, так напоминавших о его старом Хединсее и дружине Хагена, тогда ещё – простого тана, пусть даже и ученика Познавшего Тьму. На игровом поле сейчас разбивались настоящие волны, кружили чайки, а с высоких мшистых скал, из‑за вросших в землю дольменов по высаживающимся воинам метко били из луков какие‑то шестирукие синекожие создания с уродливыми змеиными головами. С кораблей отвечали из катапульт. Хедин не поскупился – всё происходящее выглядело совершенно как наяву.