Волчья скала

Волчья скала

В одной не большой сибирской деревне, название не будет играть большой роли в нашем повествовании, поверьте, таких деревенек много, стоял старый, ветхий дом. На половину разрушенный, на половину гнилой. Только печь в этом доме целая. 

Знаете, поговорка есть: «плясать от печки», так она не на пустом месте появилась. Раньше всего печь ставили, а потом от неё и "плясали", расположение других помещений на прямую зависело от печи. Фундамент для неё строили отдельно от дома, из камней, стенки 40 сантиметров, такая печь сутки тепло хранить должна, причём в сильные сибирские морозы. Вот и простояла печь эта долгие годы, а возможно век целый простояла. Ни кто уже и не помнил, кто жил в этом доме, казалось, он всегда был одинок и разрушен. 

Одно время дом был местом для игр местной детворы. Выломали доски и сделали себе лаз через окно. Ни что не остановит детвору, а старые, сгнившие доски, тем более. Но этой весной, один малец упал с этой самой печи, да ногу себе сломал. Вот после этого деревенские подняли шум, мол, снести его к чёртовой матери и делу конец. На том и порешили. 

Для сноса выделили троих мужиков. Вот они то и стояли сейчас у дома этого, и думали, сколько водки брать, чтоб потом не бегать. Порешили, что три бутылки в самый раз, отправили самого молодого, а сами в дом пошли. Так они и работали, с утра затариваются и потихоньку день пьют, да дом рушат. 

Печь разбирать первой решили, аккуратно навели справки, кому в деревне кирпич нужен, цену не ломили, поэтому и покупателя нашли сразу. Крепкий каленый кирпич - вечный. Можно несколько раз печи складывать из такого кирпича. Печь разбирали аккуратно, хороший кирпич откладывали, а кусочки и тот, что в руке, как хлеб крошится на бут, откладывали, для кладки фундаментов идеально подойдёт. Его тоже продадут, не сомневались. 

К концу дня добрались до печурки. Это такая неглубокая ниша в печке, в старину там сушили обувь, грибы, травы. Так вот там, за приставленным кирпичом, нашли мужики коробочку жестяную. Коробочка из - под монпансье, не большая такая, старая, да потертая.И вот с этого и начнётся наш рассказ. С этой небольшой и обветшалой жестяной коробочки. 

1996г.  КЛАД

- Вадим, мы клад нашли! - заорал Лёвка, держа на вытянутых руках, коробку. 

- Да, что ты орёшь, дурень! Клад он нашёл! Конечно, пущай пол деревни об этом знает. Давай коробку, а сам заткнись! - прорычал на него Вадим. 

- Легкая какая - то! Саныча ждать будем или сами откроем? - зашептал Лёвка. 

- Ждать будем! - барабаня по коробке пальцами, сказал Вадим. Саныч был его лучшим другом, да и попробовали бы они его не подождать, потом всем бы накостылял, Саныч этот. Мужик он был горячий и быстрый. Сначала по морде даст, потом разбираться будет. Ждали не долго, пришёл Саныч, коробку в руках повертел, тряпкой вытер: 

- Лёвка рядом походи. 

- Ну, я же нашёл, не честно так! - заныл парень. 

- Я сказал на стрёме будь. - тихо сказал Саныч. 

Перечить ему было боязно, и Лёвка ушёл, тихо ругаясь сквозь зубы. 

Вадим и Саныч присели на кирпичи и раскрыли коробку. 

Сверху лежала старая, потёртая тряпица с вышивкой. Вроде лес, да скала возвышается над деревьями.  Отбросили её в сторону, да уставились на содержимое самой коробки. А смотреть-то и нечего было. Одна деревяшка круглая лежит и вырезано на ней три буквы: ВМС. 

- Это ценности точно не имеет, выбрасывай! - зло сказал Вадим. - Короче, пусть Лёвка это и забирает, он клад нашёл, ему его и отдадим. 

Саныч с Вадимом ухмыльнулись и вышли из дома. Лёвка со всех ног к ним кинулся:

- Ну, что? Мы богаты?

- Ага! Век безбедно проживёшь! - оскалился Вадим и сунул парню коробку. 

- Я чёт не понял, это что всё? - раскрыв коробочку, спросил Лёвка. 

- Ты сначала машинку бы купил, губу закатать, богатей чертов. Ты на дом посмотри! Не богатых хозяев дом-то, чё с них взять. Печь одна богатая, ведать все деньги на печь и пустили. А тебе вон барахло оставили. - буркнул Саныч и пошёл к рябинке, что рядом стояла, там на покрывале бутылка, да закуска лежала. 

- А мне, что с этим делать-то? - всё недоумевал Лёвка. 

- Хочешь, выкинь, хочешь домой снеси. - наливая, сказал Саныч. - Всё! Забыли это, не скули. 

Лёвка коробку в пакет свой сунул, дома решит, что с ней делать. Устроился рядом с мужиками на траве. Лёвка не пил, так за компанию сидел. Не любил он спиртное. Память у него отшибало и плохо очень было. Один раз дома очнулся, а как пришёл не помнит, да вообще мало что помнил с того вечера. Лёвка испугался тогда сильно. Решил вообще и капли не пить, зачем организм насиловать. Не принимает он спиртное и всё тут. Может это и к лучшему. 

Ближе к вечеру Лёвка засобирался, ему ещё до дома добираться. А сейчас как раз с работы поедут, вот он попутку и поймает. Жил он в другой деревне, рядом совсем, если напрямик через лес, то вообще полчаса ходьбы.  

Лёвка жил с бабкой своей, родителей и не знал вовсе, всю жизнь его бабка воспитывала. Отец утонул, когда Лёвка малой совсем был, а мать в город уехала, да и пропала. Вначале высылала деньги, потом подженилась там, в городе этом и вообще забыла про ребёнка. Так на бабке и остался, а она всю жизнь его жалела, сироткой называла. Лёвка бабусю свою любил, тихая была, не надоедала. Да вообще Лёвка парень-то хороший был, добрый, но наивный что ли. То обманет его кто, то в компанию плохую попадёт. Вот и сейчас связался с мужиками взрослыми, да к тому, же и пьющими и тихонько существовал рядом с ними скуки ради. 

Зашёл Лёвка в дом. Тихо, да темно в доме, бабуся ложилась рано, зато чуть рассветет уже на ногах. На кухне только свет горел для Лёвки, налил он воды в рукомойник, ополоснулся, да в комнату побрел. Устал он сегодня, считай, печь один на кирпичики разбирал. Пакет под стол бросил, да спать завалился.