Вопрос сторон

Пролог

— Сириэль, — зычно позвал отец.

В тренировочный зал их поместья он вошёл вместе с незнакомым для Сириэль стариком в длинной мантии грязно-голубого цвета. Внимательнее рассматривать гостя некогда — тренировка на мечах в самом разгаре. А с таким спарринг-партнёром, как её дедушка, отвлекаться нельзя. Даже в свои почтенные для маггла годы его непомерная неусидчивость вызывала необходимость поддерживать форму. Сириэль же пыталась восстановить трясущиеся в изнеможении колени после первых генетических метаморфоз.

Этим летом, в двадцать три года, Сириэль Матей наконец начала обращаться в ведьмака. Она страстно желала этого лет с четырнадцати. А прониклась охотничьим образом жизни и того раньше. Препятствием был отец. Не сразу одобрил, не понаслышке зная, что это за путь, какой самоотдачи и служения требовал. Куда молодым до понимания высоких материй долга и чести?

Не говоря уж о том, что даже спустя десяток веков и сотни десятков модернизации рецептуры, Испытания Травами оставались смертельно опасной процедурой, требующей тренировок с малолетства. Чем Сириэль и занималась.

— Сири! — окликнул уже тоном военачальника.

Раздражившись, Сириэль отбила очередную попытку лишить себя печени. Дедушка, пусть и маггл, но ведьмак, никогда не скупился на реалистичность сражения, это давало хорошую подготовку. И, по его мнению, приказы сына его не касались.

— Ладно, подожди, — глубоко дыша, попросила она тяжелым сопрано.

Петь им получалось не очень, зато команды отдавать — самое то. Одна такая команда Империусом обернулась ей этим летом подпорченной репутацией.

По-волчьи мотнув головой, Сириэль отбросила прилипшие к шее тёмные волны волос, на отцовский манер отливавшие горьким шоколадом под солнцем. Август прощался последними тёплыми поцелуями, проникая в просторное помещение через множество высоких окон. Их сеть крестами теней ложилась на побитую в сражениях плитку.

Не пряча меч в ножны, Сириэль, выровняв осанку, размяла мышцы спины. На майке виднелись пятна пота, а на вечно загорелом теле — следы разномастных шрамов и синяков. Не всё можно вылечить экстрактом бадьяна, и подсчёт шрамов сбился ещё в Дурмстранге. Такие же естественные последствия многочисленных тренировок, как крепко сложенное тело и высокомерие.

Впрочем, наследственная рулетка злую шутку сыграть с ней не могла. Что отец, что мать-аристократка статные и высокие. И Сириэль, и её младший на четыре года брат являлись приятным последствием истории большой любви двух выдающихся людей, которые всё преодолели и смогли быть вместе. Прямо как в сказке. С тихим омутом из тягучей подноготной грязи.

Принцессой румынской аристократии Дáлия считаться перестала, как только с наступлением совершеннолетия выскочила из-под гнёта чистокровных предков за безродного мальчишку с одним лишь гонором в кармане. И тогда они ещё не знали, что жених вовсе полукровка!

Конечно, Далия в миг лишилась любви всех родственников и огромного наследства. Оклеймила позором и родителей, и себя, и своих детей.

А Áрне уже вряд ли вызвал бы у кого-нибудь вздох восхищения — за годы тяжелой и опасной работы характер огрубел, а внешность поблекла. Даже харизма истёрлась, зато кошелёк набит очень прилично.

Седую шевелюру с редким вкраплением тёмных волос он на манер донжуанов зализывал назад, но особо упрямые пряди всегда падали на лоб. Орлиные глаза с морщинками в уголках выдавали во взгляде хитрую мысль, хотя он всего лишь смотрел, как дочь соизволила подойти к нему. И к гостю. Что уже абсурдно в этом доме — подобного не случалось лет пятнадцать минимум. Если не считать двух приёмных детей.

Истинную причину подобной, как отец говорил «осторожности», Сириэль не знала в силу юного возраста. По старшинству как будущей главе дома полагалось бы знать, но отец пока не считал её достойной. Мол, недостаточно ответственности для такого секрета. Не было никаких сомнений, что секрет этот тяжёл. Знакомства семьи располагали.

— Слушаю, — Сириэль мельком осмотрела подле отца старика.

Он возвышался, Альбус Дамблдор. Даже в Румынии магические газеты не прозёвывали возможность пустить желтушные слухи о великом волшебнике и директоре одной из крупнейших магических школ, Хогвартса.

Лукаво прищуренные глазки поверх стекляшек-полумесяцев смотрели на Сириэль вживую, а не с чёрно-белых страниц бульварной хроники. Сузившиеся от яркого света зрачки раскрывались цветками цикория. Голубые радужки, редкие в окружении Сириэль, блестели утренней росой — следствие мощнейшей магической энергии.

Плотное предчувствие опасности придавило диафрагму, побуждая к внимательности. И хотя Сириэль старалась не следовать велениям чувств, тут логика и опыт так же не давали расслабиться.

— Вынужден познакомить тебя с директором Хог… — Арне не успел договорить.

Вальгáрд воспользовался тем, что внучка повернулась к нему спиной — его меч выпадом кобры устремился к её ноге. Но Сириэль вовремя отбила подсечку. Железный дрязг заточенных мечей высек искры.

Стиль семьи слишком хорошо ею изучен — немедля, с силой ударила по коленной чашечке. Ойкнув, дед отпрыгнул на одной ноге.

— Ладно-ладно, понял, — отмахнулся он, рассмеявшись сквозь кашель.

— Только так и понимаешь, — недовольно дернула верхней губой начинающая ведьмачка и снова повернулась к отцу и директору.

Дамблдора прищурился сильнее. Поймав искусственность заминки, Сириэль качнулась и тенью от макушки укрыла его лицо от солнца, падающего за горную гряду. Маленький шаг навстречу. На всякий случай.

— Это директор Хогвартса, профессор Альбус Дамблдор, — с тяжелым вздохом представил гостя глава поместья. — Если вы договоритесь, — интонация означала, что договориться придётся, — для тебя найдётся работа на год. Это старый должок, так что особо не зарывайся.

И так понятно, что он не стал бы её знакомить с таким человеком просто так.

Тревога еловыми ветвями, среди которых Сириэль привыкла жить, почёсывала спину, пуская мурашки. Путешествовать приходилось много, но не так далеко.