Ворон и Мята. Отрывок из книги "Путь портального мага".

Ворон и Мята. Отрывок из книги "Путь портального мага".

*За шесть лет до событий романа "Выбор портального мага".

Пилот обернулся к Ворону и прокричал:

— Прыгай, а то поздно будет! Ближе к твоей точке не полечу, и так крюка дали.

Ворон отцепил переговорник и рванул дверь верхолёта. Скривился от потока воздуха и оглушительного рёва винтов. Поежился от прохлады, скользнувшей по выбритой голове, и глянул вниз: зелень тропического леса, подпираемая подножием гор, и узкая лента реки под ногами. Окружил себя хитросплетённым щитом — мало ли какая живность захотела бы им перекусить в мутной воде — и спрыгнул.

Удар подошвами о воду. Всплытие и вдох. Размашистые гребки к берегу.

С трудом вырывая ноги из ила, наконец-то выбрался на твёрдую землю. Тёмно-зелёная ткань комбинезона намокла, прилипла к худому телу. Ворон вытер с лица мутную воду с запахом гнилых листьев, сплюнул, поправил водонепроницаемый мешок за плечами. Сориентировался по наручным часам и солнцу, извлёк из поясного пространственного кармана мачете и двинулся в лес, прорубая себе путь.

Сквозь джунгли он продирался несколько суток, делая короткие привалы для отдыха, ночуя в спальнике под деревьями, окружив себя щитом и маячками. Когда пресный вкус сухпая осточертел, шлёпающие по плечам и голове влажные листья стали вызывать жгучую ненависть, а запах потного тела начал раздражать даже кровососов, Ворон вышел на просторную поляну и с облегчением увидел базу — с полдюжины бамбуковых домов, для прочности соединённых металлическими прутьями под крышами из пальмовых листьев.

Надо же. Добрался. А то уже начинал опасаться, что всё же заблудился.

На тропинку между домами вышла женщина среднего роста с ведром в руке. Поставила ведро, скрестила руки и с прищуром уставилась на гостя. Ворон скользнул по ней задумчивым взглядом. Хозяйка базы оказалась дурнушкой. На голове платок болотного цвета, стянутый концами на затылке. Бледное лицо с белёсыми бровями и светлыми ресницами. Странно: живёт здесь, в тропиках, уже несколько лет, и такая белая кожа. Глаза навыкате, нос с горбинкой, узкие губы. Короткие зелёные шорты и майка. Блестящая от тропической влаги жилистая шея, плоская грудь, широкий таз, крепкие руки и ноги.

Впрочем, Ворон не плотскими утехами собирался тут заниматься. Ему позарез были нужны её знания по ядам. До империала оставалось три патента из десяти, и тогда он сможет, наконец, вернуться в Первоград и выяснить, кто ответственен за его путь.

По всей видимости, отголоски старой ненависти отразились на его лице, так как женщина поджала губы — явно приняла проявление эмоций визитёра на свой счёт. Точнее, за оценку внешности. А вот голос оказался неожиданно мягким, когда она ласково произнесла:

— Ещё один дармоед на мою голову. И за какие достижения мне Империя такого красавчика послала?

— Я не знаю, какие вы проступки совершили, раз вам направили помощником именно меня, но на полтора года мы привязаны друг к другу плотно. Зовите меня Вороном.

Её большие глаза расширились ещё сильнее, и она сказала:

— Огогошеньки. Чернокрылый Птах, значит, — тонкие губы сжались в злую линию и она процедила: — Вот что, птичка, становись-ка ты на крыло и улётывай отсюда! У меня тут червяков мало, откармливать твою тощую тушку.

Ворон сощурился:

— Ветер не попутный, чтоб улётывать. К тому же мы в одной клетке. Ознакомься.

Женщина с сомнением глянула на протянутый ей лист. Брать не стала, и Ворон развернул бумагу, демонстрируя гербовую печать. С издёвкой заявил:

— У тебя нет выбора. Тебе придётся меня учить следующие полтора года. Причём очень хорошо учить, Ханна Ндиай.

Она вздрогнула. Пристально посмотрела ему в глаза и закусила губу. Вырвала лист из его рук и внимательно прочитала. Ворон наблюдал за тем, как мрачнело её лицо, и ждал. Женщина отдала ему бумагу, круто развернулась и пошла по тропинке вглубь базы. Указала на второй с краю дом, при этом на её руке рельефно обозначились тугие мышцы под белой кожей.

— Я живу здесь, клюв без разрешения не суй, — жест на другой дом, — это склад, но одна из комнат свободна. Располагайся, там найдётся из чего свить гнёздышко, — Ханна мотнула головой на ведро на тропинке и затем в сторону джунглей, — в той стороне ручей, а вон бочки. Наполни три и прилетай в лабораторию, это там, — она махнула рукой в сторону зданий, стоящих поодаль.

Ворон пожал плечами и принялся обустраиваться. На складе нашлось всё, что нужно. Ручей, до которого он дошёл с ведром, оказался широкой неглубокой речушкой с ледяной и чистой водой. С наслаждением помылся, сменил одежду, натаскал воду и направился в лабораторию. Выглядело всё достаточно современно, даже избыточно. Будто в дворцовой учебной аудитории оказался, куда их приводили для факультативных занятий.

Ханна глянула на него исподлобья, указала на лист бумаги с длинным списком от руки. Ворон также молча взял, ознакомился. Хмыкнул, ни слова не говоря, вышел из лаборатории и принялся за работу, вычёркивая перечисленные на листе задачи. Заправил генератор. Обошёл базу, проверил ловушки для змей, поправил два из семи отпугивателя насекомых. Теперь понятно, почему Ханна такая смелая в шортах и безрукавке разгуливает. Отличная модель. Всё может оказаться не так уж и плохо. Бывало и хуже.

Ворон снова заглянул в список. Масса мелких бытовых задач от заправки генераторов биотопливом до уборки мусора. А последний пункт заставил усмехнуться. Она и готовку на него собирается перебросить? Он задумался. Три патента в обмен на расшатывание нервов в течение полутора лет рядом с империал-капитаном Ханной Ндиай, гениальной исследовательницей ядов, настоящей легендой среди имперских фармацевтов.

Эта дама обладала вздорнейшим характером. Совершенно неуживчивая, терпеть не могла, когда ей перечили. Максимальную пользу от её работы Империя начала получать, когда Ханне обустроили отдельную базу в глубине тропиков, стали удовлетворять все её запросы в снабжении и регулярно поставлять ассистентов для помощи в её бытовых и исследовательских вопросах.