Восемь

Когда Сафронов вернулся после двухнедельного отпуска на Мальдивах, его ждал сюрприз: за время двухнедельного отсутствия конкуренты вылезли как грибы после дождя. Сафронов радостно встрепенулся и потер руки: будучи монопольным лидером на рынке, он умудрился сжить конкурентов с горизонта, и появлением новых стало для него приятным событием. Пора было тряхнуть стариной и принять вызов.

Поскольку отсутствовал он не так долго, конкуренты еще некрепко стояли на ногах, поэтому расправиться с ними не составило особой сложности. Всего их было четыре. Условно Сафронов назвал их Три Танкиста и Еще Один.

У Первого Танкиста он увел двоих самых прибыльных клиентов. Первый Танкист крякнул и мгновенно ушел в минус.

Ко Второму отправил промышленного шпиона. Тот внедрился в организацию, выведал все секреты – и не смог ими поделиться, потому что его заставили подписать договор о неразглашении коммерческой тайны. Сафронов пожалел, что отвел на это два месяца и просто напросто отбил у Второго поставщиков. Это сработало.

У Третьего Сафронов попытался переманить лучших специалистов. Здесь его ждала неудача – специалисты оказались идейными. То есть работали двадцать пять часов в сутки, получали копейки и питались воздухом. Зато семьи идейных, как оказалось, питаться воздухом не желали, поэтому специалистов Сафронов все равно получил.

С Еще Одним пришлось повозиться дольше всего.

Чего он только не перепробовал: снижал цены, повышал квалификацию своих сотрудников, выходил на новые рынки, повышал производительность, обновлял рекламу, заставлял креативного директора исходить потом, улучшал оборудование, привлекал звезд.

Еще Один делал то же самое, но в меньших, ведомых масштабах: снизил цену на три рубля ниже Сафронова, устроил сотрудников на вечерние курсы, окунулся в жизнь нетрадиционных меньшинств и основал для них новую линию, увеличил объемы производства на десять единиц в сутки, потратился на каталог, прочитал в справочнике, кто такой творческий директор, купил пять микроволновок в офис, научился пользоваться фотошопом и лепить лица звезд на свою продукцию.

Конкурент вцепился в свой бизнес зубами и не собирался их разжимать. Сафронов хватку оценил, усилия удвоил. Еще Один рычал, но не сдавался. Сафронов восхищался, но соперника топил. Соперник перебирал лапками, но не тонул. Сафронов стиснул Еще Одного в клещах и начал их сжимать. Еще Один трещал, но не ломался. Сафронов поражался, но давил.

Конечно же, он вышел победителем.

Компанию последнего конкурента он разорил в пух и прав и благополучно про то забыл. А полгода спустя, когда они с Лидочкой спозаранку ехали в аэропорт, Сафронов увидел на улице Еще Одного.

Крайне агрессивно подметающего метлой тротуары.

Сафронов вспомнил бульдожью хватку и внезапно решил, что было бы здорово, если бы эта хватка работала на него. Поэтому он опустил стекло в машине и спросил дворника:

– Работа нужна? Мне требуется креативный директор, компании не помешают некоторые изменения.

Еще Один подумал. Подумал еще раз. Скрипнул зубами. Подумал. Блеснул глазами.

– Когда приступать?

– Сейчас.

Отдав по телефону нужные указания, Сафронов продолжил путь, надеясь, что целью нового сотрудника не будет месть. В полицию не заявит, но пинком под зад вернет мстителя туда, где тот сгребает листочки. Лидочка, до того сидевшая тихо как мышь, погладила его по щеке и спросила:

– Знаешь, что мне в тебе нравится, Сафронов?

Сафронов умиротворенно зарокотал.

– То, что ты каждому даешь шанс. Абсолютно каждому.

Сафронов рокотать перестал. Лидочка была абсолютно не в курсе того, как он расправлялся с конкурентами и кем до Сафронова был тот дворник.

– Ты такой добрый и человечный. Этим ты меня и привлек. Не будь ты таким хорошим, я бы на тебя и не взглянула.

Сафронов припомнил, что он творил последние месяцы и сглотнул.

Надо будет инвестировать в бывших конкурентов. Устроить им выгодные сделки. Дать наставников, в конце концов.

И периодически подрезать крылышки – чтобы не взлетали слишком высоко.

Потому что не будь он «добрым» и «человечным», Лидочки бы у него не было.