Возрождение. Книга первая

Глава 13

Даган сидел на мягкой траве, прислонившись спиной к шершавому стволу дерева. Ночь давно вступила в свои права, но сон опять покинул его, оставляя наедине с беспокойными мыслями. Он давно смирился с тем, что неизменно оказывался в этом проклятом месте, лицом к лицу со своим прошлым. Нельзя сказать, что его мучила совесть или душу терзали сомнения в правильности выбранного пути. Он чувствовал себя избранным, явившимся в этот мир с определённой целью – освободить свой народ от власти драконов.

Даган и сам себе не смог бы объяснить, почему он – полукровка – причисляет себя к одним и сторонится других. Возможно потому, что ему никогда не стать равными драконам, не получить их силу и могущество?
Эта мысль беспокойным червяком вгрызалась в его подсознание, оставляя в нём уродливые червоточины, заставляя с ещё большим упорством следовать к намеченной цели. Получилось же у него однажды сотворить такое мощное заклинание, которому не смогли противостоять драконы с их хвалёной магической одарённостью и способностью к быстрой регенерации. Даже дакхи оказались бессильны перед его магией и до сих пор не смогли снять заклятье с Радужного водопада.

Даган вглядывался в цветные сполохи, которые то и дело проглядывали сквозь чёрный камень - никак не угомонится драконья магия, всё пытается пробить себе путь наружу. Мужчина зло усмехнулся, наблюдая за этими бесплодными попытками. Бесполезно, та, что могла послужить отпирающим заклинанием, давно покоится в земле.

Он долго не мог придумать, как обойти одно немаловажное условие – если заклинание не будет иметь обратной силы, то оно обязательно ударит рикошетом по своему создателю. Такова плата за право распоряжаться чужими судьбами. Однако, становиться жертвой собственной магии Дагану не хотелось, к тому же он подозревал, что ответный удар будет такой силы, что он вряд ли сможет выжить после его нанесения.

Решение как всегда оказалось простым и в то же время гениальным. Условие было следующим: заклинание утратит свою силу только в том случае, если тот, чья кровь послужила спусковым механизмом для приведения его в действие, захочет ещё раз добровольно окропить ею каменный монолит, сдерживающий драконью магию.

Вот так просто и в то же время совершенно невыполнимо, потому что Слай мертва.

Даган закинул руки за голову и улыбнулся удовлетворённо. Он не переставал восхищаться собственной способностью находить выход из казалось бы безвыходных ситуаций. Мужчина был уверен, что из него получился бы превосходный правитель.

Ночное небо сияло миллионами звёзд и помогало настроиться на мечтательный лад. Были забыты неудачи последних дней: выдворение сестёр Слай из дворца и, как следствие, провал его блестящего плана по практически бескровному захвату королевского трона. Не считать же принесение в жертву короля Астигара чрезмерной платой за обретение безграничной власти?

А ещё его почему-то волновала та неизвестная девчонка, которую он застал сегодня днём с королём на этом самом месте. С чего бы Астигару приводить малознакомую девицу на место гибели своей жены? Неужели в королевстве появилась одарённая магиня, а он об этом ничего не знает? Быть не может. Его шпионы докладывали ему обо всех мало-мальски важных событиях, происходящих во дворце в его отсутствие.

Тут он с досадой вспомнил, что так и не удосужился сегодня просмотреть докладные записки, которыми был завален его рабочий стол. Возможно, в них содержалась информация об этой девушке? События прошедшего дня выбили его из привычной колеи. Дагану всё казалось, что он что-то упускает, постоянно куда-то опаздывает, и потому с каждой минутой нервничал всё сильнее, устремляясь на поиски Астигара, вместо того, чтобы сесть и всё спокойно обдумать в тиши собственного кабинета.

Впрочем, стоило признать, что это место подходило для размышлений даже лучше, чем излюбленное старое кресло возле пылающего камина. Никто не потревожит его покой, по той простой причине, что никому не известно, где он находится.

Звёзды заслонила большая тень, и Даган напрягся. Неприятно было осознавать, что его уединение может быть кем-то нарушено. Мужчина поспешил укрыться в тени деревьев, опасаясь быть замеченным драконом, взявшимся нарезать круги над застывшим водопадом. Оставаясь невидимым для неожиданного визитёра, Даган имел прекрасную возможность наблюдать за причудливым танцем дракона в ночном небе. Когда-то в детстве он надеялся, что сможет однажды вот также легко и беспечно парить высоко в небе, проноситься над заснеженными шапками горных пиков, опускаться на дно глубокого ущелья, мчаться наперегонки с ветром, касаясь кончиками крыльев яростно вздымающихся морских волн.

Время шло, а детские мечты не спешили осуществляться. Надежда умерла в тот день, когда отец доступно объяснил ему, что процент полукровок, способных оборачиваться драконами, ничтожно мал и не стоит рассчитывать, что он, Даган попадёт в число везунчиков.

Наверное, именно тогда, после разговора с отцом в нём и произошёл тот надлом, который повлиял на всю его дальнейшую жизнь. Обида на несправедливость богов, возвышающих одних и низвергающих других, долго тлела в сердце юноши, пока не вспыхнула пожаром непримиримой борьбы с избранниками судьбы – драконами.

Болезненные воспоминания отвлекли внимание Дагана от парящего в небе дракона, и он едва не пропустил мгновение, когда тот камнем упал вниз прямо на застывший водопад. Крик, сорвавшийся с губ мужчины, походил скорее на мышиный писк. Он ожидал увидеть окровавленную тушу, с глухим ударом падающую к подножию водопада.

Неужели нашёлся безумец, готовый принести себя в жертву ради возрождения драконьей магии? Вот уж воистину глупец из глупцов…

Но Даган не успел додумать до конца свою мысль, потому что увидел невероятное – дракон беспрепятственно проник внутрь скалы, вошёл легко, как нож в масло, будто бы на его пути не стояла каменная твердь. Ноги мужчины подкосились, и он рухнул на колени, не в силах поверить увиденному. Потёр глаза, даже ущипнул себя за руку, продолжая надеяться, что всё это только сон. Но видно сегодняшний день был очередным днём разочарований, которых было так много в его жизни.