Возвращение

1

Ворота лязгнули. Лукас дернулся, и я успокаивающе сжала его плечо. Дежурный хмыкнул, но промолчал, слава всем святым, я не чувствовала в себе сил огрызаться. Две недели изнурительного путешествия наконец закончились, и всё, о чем я мечтала, были душ и чистая постель. Задержка на пропускном пункте уничтожила остатки беспокойства, оставив тупое безразличие.

Нас провожали любопытствующими взглядами. Я уже забыла, каково это, быть новым человеком в поселении, где все друг друга знают. Лукас держался рядом, смущенный вниманием. В больших городах некогда изучать случайных прохожих, но здесь, на частной территории с населением в пару сотен, любой гость из внешнего мира становится событием. Особенно если это скандальный гость.

Мать открыла не сразу. Помнится, так она поступала с непрошеными или неприятными визитерами. Я претендовала на оба статуса.

– Здравствуй, мама. – Я позволила рюкзаку упасть с плеча на крыльцо. – Позволишь войти?

Не сразу, но она посторонилась. Я подтолкнула Лукаса, наклонилась за вещами и вынужденно схватилась за перила: в глазах потемнело. За спиной пробежал шепоток зарождающихся слухов – беременна? больна? – и я поспешила убраться прочь.

Внутри было тепло и тихо, только из гостиной доносился приглушенный рокот телевизора. Матери и след простыл: немое выражение протеста. Лукас мялся в прихожей, не зная, куда себя деть. Я стащила кроссовки, наступая на задники, и повела его наверх, опустив этап знакомства и упреков. Третий этаж, меньший по площади из-за скошенных боковых стен и высоты потолков, традиционно занимали члены семьи, и моя комната когда-то располагалась здесь. Ремонт обезличил помещение, но глупо было ожидать иного. Странно, что после всего мама не велела превратить его в кладовую…

Отправив Лукаса мыться, я замкнула дверь и по выработавшейся привычке подтащила комод. Затем расстелила постель и стянула заскорузлую одежду. Окончательно примирил с действительностью горячая вода и пакетик геля-шампуня. Я даже кое-как прополоскала нашу одежду. На чистой воле добралась до кровати к сопящему сыну и завалилась рядом.

***

Мальчик заворочался под утро. Он ерзал и беззвучно всхлипывал, а я гладила его по спине в полудреме, пока мы оба не проснулись. Солнце едва встало, так что я вытащила из рюкзака запасные комплекты спортивной одежды и знаками предложила Лукасу следовать моему примеру. Новый стеклопакет не издал ни звука, пока я поднимала нижнюю створку, в отличие от той компрометирующе скрипящей рухляди моего детства.

Высунувшись наружу, нащупывала ногой карниз и быстро перебралась на небольшой балкон. Лукас наблюдал за моей акробатикой с круглыми глазами. Махнула ему рукой, предлагая присоединиться. Он скептически вздохнул, но скользнул ко мне с присущей его виду грацией.

Тишина повисла над поселением плотным облаком, окутав улицы на пару с туманом. Робкие солнечные лучи пронзали белесые островки, борясь с последствиями ночной прохлады. На горизонте вились первые ручейки дыма: старые фермерские постройки по-прежнему отапливались дровами. Кое-кто из местных тоже предпочитал газу и электричеству печки, оправдываясь традициями и пользой вырубки сухостоя. Мама слушала подобные рассуждения с неизменной вежливой заинтересованностью, и только нас с отцом удостаивала ремарки об отсталости «этих дикарей».

– Нам здесь не рады? – тихо спросил Лукас.

Я не хотела лгать. В задумчивости пропустила волосы сквозь пальцы, наслаждаясь пушисто легкостью чистых прядей.

– Никто не рад чужакам. Если мы поведем себя правильно, сможем остаться.

– Что для этого нужно?

Если бы у меня был готовый ответ.

Внизу темнокожая девочка-подросток сервировала стол. Лукас поздоровался, но maman посчитала ниже своего достоинства отвечать ребенку непутевой дочери, а девчушка только глянула искоса. Смутившись, он оглянулся в поисках подсказки. Я со скрежетом отодвинула для него стул, игнорируя недовольство матери, и сама приземлилась по соседству.

– Итак, – уронила она, когда мы остались втроем. – Ты вернулась.

– Спасибо за приют, – постаралась не допустить иронии в голосе. – Как твои дела?

Она отпила чай, держа чашку двумя пальцами, и задала другой вопрос:

– Кто это?

Я посмотрела на Лукаса с нарочитым удивлением.

– Мой сын... – «разумеется» звучало фоном. – Лукас.

– Ты привела бастарда, – холодно заметила матушка.

Я откинулась на спинку стула.

– Мы с отцом Лукаса сочетались браком. Теперь я ношу фамилию Адамиди.

– Это отвратительно.

Вкупе с именем вышло на редкость неблагозвучно, готова согласиться.

– Ты с этим… – мама беззвучно пошевелила губами, прежде чем определилась: – …ребенком намерена задержаться?

– Насколько позволишь.

– Ты должна понимать свое положение, – ненавистным нотационным тоном ответила она. – Твое пребывание на территории клана полностью зависит от решения альфы.

– Выгонишь меня, если будет недоволен?

Она не мешкала.

– Без промедлений.