Враги из недр

КОКТЕЙЛЬ С ТАРЕНОМ

Студент второго курса общетехнического факультета Забайкальского государственного университета Николай Еленин уже полгода пребывал в странном и пугающем состоянии.  Оно отличалось тем, что, в общем-то, обладало клиническими признаками всех психических болезней- при большом желании и при наличии большого справочника по психиатрии можно было нарыть всё, что хочешь: хочешь- параноидальная шизофрения, хочешь- обсессивно-компульсивное расстройство, хочешь- биполярное.   Но мешало Еленину то, что он осознавал свою ненормальность, чего обычно психически больные не осознают никогда.  Кроме того, в Еленине плотно сидел страх перед психиатрией, навеянный ещё советскими временами. Ему вовсе не хотелось носить себя , словно счётчик воды в управляющую компанию, на поверки, проверки и учёты. И кроме того, он осознавал пользу психиатрии и не хотел тревожить таких занятых людей своими мелочами, а может, просто считал себя недостойным общения с такими людьми. Психиатры – люди замечательные и полезные. Отсидев пять , а в странах, которым посчастливилось стать подписантами Болонского процесса,  и  все семь-восемь лет под сводами медицинского института, написав кипу докладов,  рефератов, курсачей, дипломную и магистерскую работу, они приобретают массу положительных качеств, в частности – замечательную проницательность, великолепные познания в искусствоведении, а в особенности- в изобразительном искусстве в стиле «шиз», почти маньяцкое хладнокровие и замечательную память на хитроумные химические названия. Любой психиатр, даже тот, у кого под толстыми корками диплома стоит непрерывный свист и шелест крыльев птиц троек, умеет с лёту, без запинки и за три секунды выговорить: «эфир тетрабензоэтанолгидроксихлорида резерфордия». Зная все эти эфиры, резерфордии и прочую светотень, умея смешать их в нужной пропорции с точностью плюс-минус один кварк и составить ионное уравнение с любыми веществами,   они могут успешно прервать течение любой психической болезни, причём пациенты становятся настолько уникальными людьми, что при выписке их прописывают в научных журналах с почётным титулом «Клинический Случай», дающим право в качестве почётного гостя-экспоната присутствовать на всех научных симпозиумах и давать интервью любому медицинскому светилу.  Но при всей огромной ценности для общества умения психиатров быстро прерывать ,пользуясь последними достижениями современной химии и авторитетнейшими из научных источников, течение любой болезни, при всех их положительнейших личностных качествах, они обладают, к сожалению, досадным недостатком, который, конечно же, не может умалять всех их достоинств, но всё же для объективности должен быть приведён: лечить людей они не умеют. Может быть, в медицине кардинально сменилась терминология, и, попадая к психиатру, что чаще всего происходит в возрасте куда более позднем, чем люди впервые слышат слово лечить, они каждый раз открывают для себя заново, что оно стало  архаизмом?...

Словом, хорошие люди психиатры, но вельми тёмные. Еленин это знал и не стал никому излагать своё состояние…

Представим себе, что мы заболели параноидальной шизофренией и ищем врагов везде и всюду . Но мы не подозреваем постового полицейского в том, что он спит и видит, как бы пришить нам что-нибудь разэтакое, не смотрим с тревогой и на мужика, несущего остроконечный зонтик - а ну как возьмёт да и выстрелит из наконечника пулей с рицином, а чё ,вон Маркова, болгарского писателя, так же укокали… Нет. Мы боимся, что мы сами кому-то причиним вред. Мы боимся, что мы настолько потеряли контроль над собой, что возьмём да и убьём кого-нибудь… нечаянно.  А что? Вдруг у нас в голове глюки?...  И не приведи Господи взять в руки какой-нибудь тяжёлый предмет. Не то что оружие, а даже ключи от своего дома. Потом замучаешься обнюхивать их, рассматривать- а вдруг микрочастицы крови остались, вдруг убил кого-то незаметно?! -, разглядывать зловещие доски с фотографиями вроде «Внимание, розыск!» в поисках своей фотографии , причём, не найдя, отнюдь не успокоишься. Не приведи Господи также уколоться швом в постели или ощутить чуть-чуть видоизменённый вкус чая.  Весь дом перетряхнёшь в поисках тайника с ядом, которым жена или тёща, искусно притворяясь любящей все годы счастливого совместного проживания, хочет тебя, бедного и несчастного, невинного, как овечка, отравить.

Вот в таком состоянии был и несчастный Еленин. Может быть, это была не шизофрения, а последствия неумеренных возлияний, или  просто вредные последствия распространённого среди молодых парней порока, носящего неудобоваримое латинское название, похожее на слово «мастер» и «турбина» одновременно, и, как известно, вызывающего нежелательные выбросы в кровь адреналина, который, если почитать инструкцию по его применению, при передозировке может вызывать шизофреноподобные состояния, а может быть, влияло и то, что мать Еленина была женщиной весьма нервной, только он не мог спокойно пройти по улице, не оглянувшись пять раз в поисках трупа своей жертвы и не посмотрев на свои руки, И только в шестой раз убедившись, что никого он не убил и в шестой раз проговорив в голове защитную фразу «Никого я не убил», он успокаивался.  Плюс к этому Еленину стр-рашно мешала жить ещё одна хворь: обсессивно - компульсивное расстройство, болезнь очень коварная и опасная. У него она проявлялась не как у всех. Он  не только намывал руки на десять раз, не только на счёт дёргал дверную ручку. Он боялся потрогать какой-то предмет в момент, когда ему в голову придёт какая-нибудь страшная мысль. А приходили эти мысли часто: то похороны свои представит во всех подробностях, то представит, как он в палате интенсивной терапии, на ИВЛ, в страшных мучениях умирает от вирусной болезни, то богохульные мысли в голову полезут… И потрогав в тот момент, когда приходили подобные мысли, какой-нибудь предмет, Еленин трогал его второй раз, проговаривая какую-нибудь мысль, способную устранить вредные последствия предыдущей: могилу свою он немедленно переделывал в чужую , на ИВЛ представлял манекена, сотни раз просил у Бога прощения за невольное богохульство… Иногда не помогало . Он трогал в третий раз, в четвёртый…и так до бесконечности. Но больше всего он боялся выйти на балкон студенческого общежития с мобильным телефоном. Голос в голове немедленно подзуживал его положить телефон на парапет, в противном случае угрожал всеми земными карами. Еленин клал, но голос подзуживал ещё и ещё… Таким образом несчастный студент лишился штук трёх мобильных телефонов, причём весьма недешёвых. И слава Богу, что он в тот момент увидел место, куда телефон свалился, в противном случае дней пять искал бы в полицейской криминальной хронике зловещую новость: «РАЗЫСКИВАЕТСЯ ОСОБО ОПАСНЫЙ ПРЕСТУПНИК, УБИВАЮЩИЙ ЛЮДЕЙ МОБИЛЬНЫМИ ТЕЛЕФОНАМИ, БРОСАЯ ИХ С БАЛКОНА!!!»