Все сказать нельзя

Глава 1. "Серые стены серого кабинета"

  И почему такие кабинеты никто не делает в другом стиле? Вечно холодные тона, светлые стены, большие окна, чем-то обставленный стол, мягкие кожаные кресла и голый пол. Почему в таких кабинетах нет, чего-то яркого и…волшебного? Казалось, что люди, приходя сюда, должны чувствовать прилив сил, а на деле ты словно заходишь в коморку, которая находится в самом дальнем углу твоего подсознания.

  Он сидит на кресле в нескольких метрах от меня, с равнодушным выражением лица и очками на лбу, что-то усердно записывая. А, точно мои слова. Но возможно, рисует от скуки. Потому что он может спросить у меня? «Почему вы так думаете?» «Как думаете, что можно с этим сделать?». Если бы я знала выход, я бы, наверное, не пришла.

  - Я Вас слушаю, - тихо попросил он, и я откинула голову.

  - Только я не знаю, как начать. Не знаю, смогу ли я сказать всю правду, - Я глядела на снегопад за окном.

  Большие хлопья занавесом закрыли весь вид из окон на серый город.  В фильмах города, перед Новым Годом особенно, показаны намного ярче. Города, в которые хочется бежать, чтобы найти себя. А на деле, когда я выйду отсюда, я снова лишь увижу грязно серые высотки, коричневый снег на тротуарах и не вписывающие вывески различных магазинов. Кто придумал так уродовать здания? 

  - Вы говорили, что пишете. Зачем? – зачем…это было с детства, в итоге осталось неотъемлемой частью в моей не самой полноценной жизни.

  - Мне нравится, как слова переходят в мысль. Замечали, как много сейчас мы бросаем слов на ветер? Не помним сказанное? – Смотрю на мужчину…интересно, давно он работает психотерапевтом?

  - Почему Вас это тревожит? – оторвавшись от своих записей, он посмотрел на меня.

  Он был создан для этого кабинета. Такой же серый. Все такие серые.

  - Знаете, я всегда говорю своим знакомым, что не стоит обращать внимание на то, что говорят люди, потому что они не всегда понимают, что несут, а, порой, для них важнее просто что-то ляпнуть, чем донести. Им страшно, что, если они сейчас не скажут что-то – их забудут. Это все из-за времени, в котором мы живем, - я поддалась вперед, словно собиралась раскрыть большую тайну, ­­- мы напоминаем о себе всевозможными способами, иначе нас не вспомнят. 

  Мужчина смотрел на меня непрерывно, скорее всего, он часто слышит странные высказывания и воспринимает их лишь, как нарушения устойчивости психики своих клиентов. Готова поспорить, что в его мыслях сейчас большими буквами появился мой «Диагноз». Вижу, как его голова слегка покачивается, когда он возвращается к записям. «Юношеский максимализм» - а как еще он может предположить?

  - Боитесь ли Вы остаться забытым?

  - Как и любой другой, - отвечаю я, возвращаясь к пейзажам за окнами.

  «Иначе бы я здесь не сидела». Зима уносит все. Заметает. Прячет. Остается лишь небольшая надежда на весну, что она сможет вернуть мое солнце. Тяжело не радоваться, когда на улице с каждым днем теплее, а серость проигрывает цветению и ярким нарядам прохожих.

  - Значит, Вы пишете лишь для мысли?

  Игнорирую.

  - У меня для Вас задание.

  Ну, все, началось. «Улыбайтесь отражению», «Напишите все, что Вам нравится и все, что Вас раздражает» и другие приемы , которые, кажется, никогда мне не помогут. Я не могу определиться с тем, что я люблю, а что ненавижу. А кто может? Все, в чем я уверена, так это в том, что я не перевариваю изюм. А насчет остального? Да, меня часто выводит из себя дождь, особенно осенний, но иногда я специально стою под ним, потому что это приносит мне удовольствие.

  Молча уставилась на психотерапевта, но тот не спешил озвучивать свою гениальную идею. И зачем я здесь…

  - Придите домой, - начал он, - и напишите для меня несколько историй. Все, что Вы захотите.

  Кажется, мои глаза расширились. Впрочем, это неудивительно, что он просит меня именно об этом. Но я никогда не писала под заказ. Тема? Какими должны быть герои? В голове резко стало пусто...ни одной идеи.

  Не помню, как я вышла оттуда. Очнулась уже только, когда шла около пекарни, и в нос ударил запах свежего хлеба. Недолго думая прощупала деньги в кармане и зашла. Удивительно, как резко холодные тона сменились на теплые, а легкие наполнил уют. За прилавком стояла молодая женщина и приветливо всем улыбалась, ее голос гармонично вписывался в это заведение, у нее хотелось все скупить. Наверное, у нее нет детей. Те, у кого есть дети, ведут себя совсем по-другому.

  - Мне, пожалуйста, пирожок с ягодами, - виновато улыбаясь, подхожу к кассе, - лучше два.

  Женщина протянула мне лакомство и запорхала над остальной выпечкой. Это мне напомнило все диснеевские мультфильмы, где все танцуют и поют. Беру телефон в руки и на выходе, наконец, отвечаю на сообщения всех друзей. Я уже и не помню, на каком моменте перестала контролировать человека, которого видят во всех соц.сетях. Во всяком случае, они помогают мне поддерживать связь с моими друзьями, а без них я бы зачахла вовсе.

  Всего через каких-то полчаса, я сидела в одном из торговых центров, в компании, уже привычных для меня людей, которые по законам всех подростковых фильмов, были шумные, громкие и живые.

  - Вы же в курсе да, что Саманта пошла к мозгоправу? – и с чего я вообще взяла, что Кэт может держать язык за зубами.

  После ее громкого заявления все ребята уставились на меня. С какого хрена они вообще решили, что в 19 психотерапевт – это стремно? Беру раскрытую пачку мармелада, достаю пару штук и бросаю их на Кэт, получив визг на весь этаж.

  - Только не говори, что это из-за Фалтона, - пока остальные ребята бесились, подхватив мою игра в мармеладки, ко мне подсел Идэн, один из самых спокойных среди нас.