Всего один шаг

Всего один шаг

Сухие ветки, едва заметные в темноте, царапали ноги. Больно. Как только угораздило забрести в это место босиком? Непредусмотрительно и очень похоже на меня! Тени сгустились в кронах деревьев, стекли вниз, в заросли травы, своей шуршащей пляской нагоняя еще больший страх. Если вообще можно бояться сильнее...

Я слышала, как стучат зубы, перебивая грохотание сердца, и от этих звуков почти тошнило. Или дело было в другом? В сдавившем грудь мучительном чувстве вины, не позволяющем наполнить легкие прохладой ночного леса? Где-то рядом витали ароматы диких растений, но ощутить их не получалось. Чувствовался лишь единственный запах – отчаянья. Мне не выбраться отсюда, не найти спасительную тропу. Этой жуткой мглы так много, что я с трудом различаю собственные руки.

А ведь неподалеку притаилось болото, терпеливо ожидая моего приближения. Шаг... Другой... Третий... Кажется, или на самом деле земля под ногами стала мягче? Кружится голова, или это оно уже встречает меня своими объятьями? Сколько раз удавалось выбираться из его лап, освобождаться от жадной чавкающей хватки. Но не теперь...

Сегодня мне придется остаться тут, потому что зашла слишком далеко. Если и закричать (хотя как это сделать, когда даже шепот получается с трудом?), никто не услышит. Ничего не выйдет... не сбежать из замкнутого круга, где рядом лишь тьма и безысходность.

А он не узнает, куда я пропала. Не пойдет искать. Колени дрогнули, и, споткнувшись, рухнула вниз, больно ударяясь о какую-то корягу. Слезы, до этого момента застревающие в горле, прорвались наружу, сотрясая все тело и вызывая икоту. Я сгину здесь, в глухом лесу, а он всю оставшуюся жизнь будет считать, что это моя очередная выходка – уйти, не простившись, как грозилась много раз. Уже была готова рассказать о сожалениях, покаяться, да вот только кому? Скрипящим от ветра деревьям? Ночным птицам, ухающим где-то в темноте? Одинокому отблеску луны, почти невидимой на пасмурном небе?

Почему мы начали ссориться? Каким образом жизнь двух самых близких людей превратилась в поле битвы? Без победителей. Невозможно выиграть там, где попирается чье-то сердце, а любовь устала прощать. Или это мы устали? Друг от друга, от суеты будней, от бесконечных забот, от обид, множащихся с каждым днем?

А ведь нужно было сделать всего лишь шаг, уткнуться шмыгающим носом в родное плечо, расслабиться в сильных руках – и забыть про то, что мы так старательно пытались поделить. Я и сделала... с точностью до наоборот. Несколько шагов... прочь, как можно дальше от него. И теперь мои слезы впитывает не рубашка с ароматом любимого одеколона, а густая мгла. Силы и впрямь кончились, только не у него на руках, а у края внезапно растаявшей в темноте тропки.

Некуда бежать, да и не способна я уже на такое. Настояла на своем, а дальше? Он – в теплом доме, в постели, которую мы делили на двоих, а я ... я даже не знаю, как называется это Богом забытое место.

Я виновата. Нет, не из-за попытки что-то доказать. О чем мы спорили вообще? Не помню. Теплые пьянящие губы – отчетливо, дерзко-нежные пальцы – словно они касаются по-прежнему, а причину очередной стычки... никак не воссоздать в голове. И была ли она, эта причина? Или все дело в той самой пресловутой привычке, убивающей отношения? Мечты не разбились вдребезги, и никакие устои не оказались разрушенными, просто все стало само собой разумеющимся. Ценности обернулись банальностью. Мы ничего не потеряли: дом оставался полной чашей, но эта чаша сделалась такой скучной... Вечерние наряды сменились банными халатами, а романтика утонула в рутине. Лицо красивого мужчины на свадебной фотографии, прежде вызывавшее восторженный трепет, почти не различалось из-за толстого слоя пыли, а свои собственные черты на том снимке у меня никак не получалось угадать.

В нашу жизнь не вмешались измена или безденежье, не было неизлечимой болезни. Мы оставались молодыми и привлекательными... наверное, не замечая этого. А дел накопилось слишком много, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как утерянные в прошлом чувства. Да и куда спешить? Ведь впереди – новая весна, когда можно насладиться ароматом цветущих деревьев. И будет другой месяц, в котором найдется время друг для друга. Еще один день, чтобы признаться в своей любви.

Только теперь я видела лишь тьму. Ночь. Боль. Страх. С искусанных до крови губ срывались едва слышимые стоны, не способные ничего изменить. Я заблудилась в лесу собственных ошибок и безрассудства. Увязла в болоте обыденности. И погибала от неизбежности, опутывающей со всех сторон.

Сколько раз он напоминал о том, чтобы я не забывала фонарик, выходя из дома. Почти насильно засовывал в карман или сумочку, когда пыталась возражать, доказывая, что обойдусь без этой ерунды. Ведь дорога была такой знакомой, тропка – исхоженной тысячи раз. Кто бы мог подумать, что лишь один шаг отделяет от непоправимой ошибки? Как просто сбиться с пути, если нет в руках заветного светлячка... Я нарочно не взяла фонарь с собой, оставила на самом видном месте, чтобы показать: мне ничего не стоит справиться самостоятельно.

Рыдания кончились вместе с надеждой, и в промозглом воздухе повисла зловещая тишина. Даже сердце стало неслышным, будто погружаясь в сон. Когда наступит утро... А ведь оно уже не наступит.... Я не найду дороги назад...

Ладони коснулись чего-то мягкого, но от холода, сковавшего мышцы, не получалось разобрать, что это: болотная трава или взрытая дикими зверями земля. Да и какая разница теперь, когда ноги от усталости и боли уже не слушаются, глаза ослепли от слез, а изо рта не выдохнуть даже сипения? Вот она – плата за то, что казалось бесценным...