Встретимся в Загсе?

Глава первая

Со стороны это наверняка выглядело как гонка мародеров по главной торговой улице города, на пару часов отданного на разграбление. Солнце заглядывало в окно и хохотало, призывая в свидетели легкие облака. Мы с бывшим мужем суматошно метались по квартире. Хватали вещи, сортировали вещи, отбрасывали вещи, совали вещи в черные мешки для мусора.

Вещей было много, накопились за десять лет. Ровно столько мы были женаты с Максимом. Не случилось Полина и Максим любовь навеки. Пять лет мы были безумно счастливы и практически не расставались, еще три года – счастливы периодами, последние два – редко счастливы. Последний месяц – очень несчастливы. Пора было признать очевидное, мы скатились к разводу.

С недавнего времени мы жили отдельно, каждый на своей территории, и договорились приехать вместе в нашу, почти бывшую, квартиру, чтобы разобрать имущество. Решили без обид разделить книги и фото, сувениры и посуду, мебель и технику. Пожалуй, самое сложное было именно это – расставаться не с вещами, а расставаться вещами, определяя, кому и что дороже и нужнее.

Мне досталось большинство книг, посуда, за исключением немецких ножей и великолепного, купленного в Италии в наш медовый месяц, набора изящных бокалов для красного и белого вина. Максиму – диски Высоцкого и Галича, обстановка кабинета, за исключением компьютера и домашнего кинотеатра. Когда-то я была отчаянно против этого кинотеатра, но насмешливая судьба мне его и подсунула во владение.

Вопрос, почему люди расстаются, такой же глупый как вопрос, почему люди не летают как птицы. Потому что не летают. Точка. Потому что расстаются. Восклицательный знак. Мы, правда, рассчитывали все преодолеть, любые трудности, у нас же любовь, и многое мы преодолели. Нам было в радость и работать, и отдыхать вместе. Но это не спасло нас от развода. Я зажмурилась, не давая слезинкам выкатиться из глаз.

– Макс, смотри, что я нашла. Это твой предвыборный плакат. Он был приклеен к бетонному забору, а я шла по улице, увидела и влюбилась в красивого мужика с плаката. Чернявые тогда были моей слабостью.

– Ты всегда умела добиваться своего, Полли-молли. Через два года я тебе женился.

– Да. Ты мой герой. Чтобы жениться на мне, тебе пришлось развестись с своей женой, развести меня с моим мужем, купить квартиру для нас, – я взяла в руки мягкую игрушку, милый львенок, таких называют молли. Игрушку муж привез из командировки, первый его подарок мне.

– Ерунда. Вспомни лучше, что я научил тебя плавать. Парочка твоих предыдущих ухажеров не сумела это сделать.

– О, это было гениально – подарить мне ласты. А помнишь, мы убежали с важного совещания, шел плотный снег, и мы, как два снеговика, буровили сугробы, целовались на ходу и были безумно счастливы.

– Тогда я и решил на тебе жениться. И даже начал кататься на лыжах вместе с тобой. Лыжи заберу, пожалуй. И картину.

– И картину, – вторила я. – Вот твоя первая книга. Не забудь. Подаришь новым друзьям. Тут штук пять осталось. Такая умная получилась.

– Ну еще бы, в ней много и твоих мыслей. Ты меня вдохновляла, поддерживала. Все мне завидовали.

– Теперь я напишу свои книги. Заделаюсь писателем. Но всегда готова тебе помочь в делах.

– Кто теперь меня будет защищать перед моей мамой, требуя готовить то, что я люблю. Благодаря тебе я мог иногда обедать в родительском доме. Ты замечательно умеешь договариваться.

– А ты, а ты, – я набрала побольше воздуха в легкие, не так уж весело было вспоминать прошлое, мы просто кривлялись. – Ты купил мне машину. Восьмерку. Странного, зелено-серо-голубого цвета. И даже разрешал мне отвезти-привезти тебя, хоть и сидел с закрытыми глазами.

– Это было настоящее испытание. Для воина. Седины точно прибавилось.

– Тебе очень идет седина. Ты вообще видный мужчина. Всегда помни об этом.

– Ты тоже очень красивая и талантливая. Обещаю, что буду смотреть все фильмы, снятые по твоим сценариям.

– А я буду носить все украшения, которые ты мне подарил.

Нам надоело пикироваться и нахваливать друг друга. Мы одновременно рухнули на диван. В одном Максим был не прав. Завидовали мне, а не ему. Мы были контрастной парой. Он высокий, породистый еврей, известный в области политик, а я хрупкая блондиночка, специалист в pr-отделе. У нас был служебный роман. Обычное дело. Но мы поженились и вызвали шквал осуждения.

За десять лет возмущенные и презрительные женские взгляды из серии "да что он в ней нашел" упаковали меня в непробиваемый скафандр. Всем хотелось моего мужа. Для разговоров, сделок, кому-то и для постели. Но не это стало причиной расставания. Не это. Будто отвечая на мои мысли, муж сказал, качая головой.

– Только одно мы не решились преодолеть, только одно.

– Давай не будем об этом. Ты иди. Я завтра сама тут все разберу.

– Что я хотел, что мне нравится, я возьму сейчас. Остальное твое. Встретимся в ЗАГСе?

– Да, через две недели.

– Пошел. Удачи, Полли-молли.

– Пока, Макс.

Оставшись одна, я медленно прошлась по квартире, такой пронзительно родной и в тоже время полной горестных воспоминаний. Вот тут на ковре в гостиной я чуть не умерла от внематочной беременности. Спасла меня кошка. Когда я упала в обморок и не было сил позвать на помощь, кошка стала ходить вокруг моей головы и орать так дико, что проснулся муж.

Довольно быстро я оказалась на операционном столе, что, собственно, и сохранило мне жизнь. После этого случая я сдалась. Я не хотела больше наивных надежд и душевной боли. Не хотела очередей в женских консультациях, вопросов с подковыркой, операций, лечения, эко. Не хотела безнадеги. Муж согласился.

Максу было жаль меня, он шел мне навстречу в моих попытках забеременеть и родить, но у него-то были два сына в первом браке. Хорошие ребята, мы дружили. Вот еще одна монетка в копилочку "как много мы преодолели, чтобы быть вместе". Надо ли сейчас пересчитывать? Много, но не все.

Я привыкала жить без мечты о материнстве целый год, год уныния и беспамятства. И когда привыкла, мне стал не нужен тот, кого я мечтала видеть отцом своих детей. Нет детей, нет отца. Мы охладели к тому, что нас когда-то соединило, и стали искать приятное на стороне, а не внутри семьи. Все логично.