Встретиться, чтобы расстаться. Чайковский. Времена года

Встретиться, чтобы расстаться

Всю неделю лил дождь. Осень, полноправно вступив в свои права, распрощалась с бабьим летом. Осени было грустно, и от этого она не плакала, она рыдала, как рыдала бы женщина, осознав, что и её бабье лето убегает, а вместе с ним исчезает её красота, молодость.
С тяжёлых тёмных туч опускались не мелкие тёплые дождинки-капельки, а потоки длинных холодных дождевых струй. Осень рыдала об ушедшей возможности быть красивой, яркой, тёплой, любимой всеми. Она понимала, что сейчас выльет все свои слёзы, образуя лужицы и лужи, которые вскоре покроются тонкой ледяной плёнкой, потому, что скоро появится мороз и зима вступит в свои законные права.
На душе Ёлы было скверно. Уже давно она жила в ожидании того, что должно что-то произойти. Что-то происходило, но это что-то, было обыкновенным, обыденным. Ей иногда казалось, что она себя воспринимает, как-то обособленно от своей размеренно текущей жизни. Словно, наблюдает за ней со стороны и знает, всё наперёд, что произойдёт завтра, ещё через день, два.
– Ничего не произойдёт. Всё потечет также по уже известному маршруту, как и вчера и два дня назад. Быстрее бы наступила зима, – но самоуспокоение ей не помогало.
В сердце давно сидела небольшая заноза, которая с каждым стуком сердца, как импульс посылала короткое сообщение: что-то будет.
Ёла поставила диск с любимой пьесой «Ноябрь» из «Времён года» Чайковского и прилегла на диван. Эта пьеса всегда успокаивала её, лучше всяких таблеток, которыми она увлеклась в последнее время и в то же время музыка, призывала её к действию. Прослушав пьесу, Ёла всегда, чувствовала в себе прилив энергии.
– Странно, казалось бы, ноябрь последний месяц осени. Месяц полного увядания природы и в то же время вхождения её в новое состояние. В холодные зимние месяцы. А звучит бодрая жизнеутверждающая мелодия. Но возможно мне она такой кажется? Но Чайковский гений, с ним не поспоришь. Он тогда, в те давние времена угадал, что в каком-то ноябре, одной женщине понадобится именно эта мелодия, наверное, поэтому и вложил в своё произведение такой запас энергии, который мне и нужен.
Но сам ноябрь ей не нравился никогда. Ёла любила зиму и не только потому, что родители назвали её странным для всех именем Ёлка, не подумав сколько придётся ей выслушать разных дразнилок в раннем возрасте. Потом, конечно с годами она приняла своё имя, поняв, что с взрослением одноклассники - подростки, заметив в нём какой-то привкус иностранности, перестали её дразнить. Она даже полюбила своё имя за необычность и редкую встречаемость.
Ёла открыла глаза и посмотрела на часы.
– Без четверти девять. Пасмурное серое ноябрьское утро.
Казалось, что ночь не собирается покидать притихший город. Она так и застряла на его улицах, не пропуская несмелые солнечные лучи и навевая грусть и тоску на его жителей. Ёла встала и подошла к окну.
– Это осень. Она тучами закрыла небо, чтобы людям было также грустно, как и мне. Чтобы они плакали вместе со мной. Что-то мне сегодня и Чайковский не помогает.
У Ёлы потекли слёзы. Она прошла на кухню, машинально включила чайник, для того чтобы заварить кофе и достала из пачки сигарету. Но тут же спохватилась.
– Нельзя. Я всё забываю, что бросаю курить. Сейчас приедет Пётр, что он опять скажет?
Она выключила чайник. Отвратительная привычка первую сигарету запивать кофе. Она положила сигарету в пачку и присела за стол.
– А что он скажет? Тоже, что и всегда.
Но ей очень хотелось кофе, ещё больше ей хотелось курить. Сдерживая себя, налила стакан воды, и залпом выпив, вышла из кухни.
Пётр не приехал. Он позвонил и сказал, что задерживается в командировке на неопределённое время.
– Понятно. Это мы уже проходили, – ответила она мужу и выключила мобильник, чтобы он не смог дозвониться, для того, чтобы опять она выслушивала его длинные отмазки.
Ёла вернулась в кухню и опять включила чайник. Заварив крепкий кофе и выпив его, немного успокоилась. Рука сама потянулась за сигаретой, но она нервно откинула пачку на край стола.
– Какой мерзавец! Как мне всё надоело. Как мне противен Пётр со своим враньём. Он задерживается, – передразнила она вслух его слова, – а может он и не был ни в какой командировке? Или я стала такой недоверчивой. Пётр просто боится приобретения нового своего статуса, новой ответственности, поэтому постоянно что-то придумывает, откладывает этот момент. А я не могла его убедить, настроить. Да что я себя успокаиваю! Он, просто и банально мне изменяет и его устраивает такая жизнь.
Сознание Ёлы обожгло это предположение. Она опустилась на стул, стоящий в холле, думая, почему эта мысль не посещала её раньше?
– Потому, что! Нет, до этого он не мог докатиться, – сказала она, скорее убеждая себя в честности мужа.
Но вдруг она поняла, что подозрение в изменах мужа было у неё спрятано где-то далеко в глубине души, так глубоко, что она даже не пыталась вытянуть его оттуда и разобраться, что же всё-таки происходит в их семейной жизни.
– Сама виновата. Домолчалась, нет, чтобы всё выяснить, что происходит с нами, я наоборот пряталась от выяснения отношений. Но Петя? Он, почему молчит? Его что всё устраивает в нашей жизни?
Ёла, нервно стала обувать сапоги, молния на одном из которых никак не хотела двигаться вверх. Она с силой рванула бегунок и с усилием, но всё же замкнула две пластмассовые полоски молнии. Надев пальто и обмотав шею длинным вязаным шарфом, она не вышла из квартиры, а выбежала, забыв дома зонтик.
Дождь прошёл. Но на улице было по-прежнему пасмурно. Ёла села в длинный синий автобус, маршрут которого пролегал из спального района Москвы, где они проживали с Петром, в центр города. Ехать долго, но зато без пересадок.
– Куда теперь мне спешить, – подумала она и села в самом хвосте автобуса.
Пассажиров в это время мало. Все работают, учатся. Кто-то заходит в автобус, кто-то выходит.
– И у каждого своя жизнь. У кого-то радость, у кого-то горе, у кого-то любовь, а у меня, всё же, скорее всего дело идёт к расставанию. Надоело, – ежась от прохлады, пробравшейся под пальто, думала она.
Поглощённая своими мыслями, Ёла не сразу заметила, что автобус уже пустой. Они приехали на конечную остановку маршрута. Она вышла из автобуса и, поёжившись, пошла по улице.
– Странно, раньше в центре Москвы людской поток мог завести не туда, куда тебе было надо. Все куда-то бежали, спешили. Сейчас скопление людей можно наблюдать только у входа в метро, которое превратилось в огромный подземный муравейник.
Стараясь не думать пока о своём будущем, ей сейчас вообще не хотелось ни о чём думать, совсем замёрзнув, она зашла в небольшое кафе в торговом центре. Она пила кофе, и наблюдала за проходившими мимо людьми через прозрачные двери кафе. Согревшись, уже хотела продолжить свою прогулку, когда заметила мужчину, который оживлённо разговаривал с молодой девушкой. Это был Пётр. Ёла хотела окликнуть его, но, когда увидела, что муж, обняв спутницу за плечи, притянул к себе и поцеловал в щёку, опешила, да так и осталась стоять, не предпринимая никаких действий. Пётр шёл в обнимку с девушкой, слушая её щебетанье, что-то отвечая ей на ушко, и всё так же одаривая её поцелуями.
– Вот тебе и озарение. Вот тебе и командировки.
Ёлу охватил жар, да такой, что только что ледяные пальцы рук, запылали огнём. Она выскочила из торгового центра и не глядя на поток машин, стала перебегать на противоположную сторону улицы. Вдруг, когда она уже почти достигла цели, заскрежетав о высокий бордюр, и ударив её передним бампером, резко затормозил автомобиль. Она стукнулась о капот и упала на мокрый асфальт дороги. Из машины выскочил испуганный водитель и пассажир, стараясь помочь ей подняться, он стал спрашивать её об ушибах.
– Давайте я отвезу вас в трампункт, может в больницу?
– Никуда не надо меня везти, – отряхивая пальто, раздражённо отвечала она, – ну вот, и сапог порвался.
– Я видел! Ты сама виновата, – кричал водитель такси, у меня регистратор всё зафиксировал, – воинственно затараторил любитель справедливости, – я сейчас вызову ментов, а то я уже попал на одну такую штучку. Сначала влетела ко мне под колёса, а потом деньги требовать стала.
– Что? Вы с ума сошли! – еле произнесла Ёла, ошарашенная таким заявлением.
Таксист достал телефон и стал набирать какой-то номер, но пассажир остановил его.
– Вы езжайте, мы сами разберёмся, вот возьмите деньги, – миролюбиво сказал он ему.
– Ты чудак-человек, смотри какая царапина, зафиксировать надо, – продолжал таксист.
– Это поребрики у вас высокие, вот возьмите ещё или хватит? – спросил парень.
– Чего у нас? Ещё оскорбляет, вот люди, – махнув рукой, таксист уехал.
Ёла, не дожидаясь, чем закончится разговор водителя и пассажира, шлёпая сапогом, на котором разлетелась проблемная молния, чуть не плача, подошла к парапету набережной, вдоль которой пролегало шоссе. Споткнувшись, и наступив на свободную от молнии голень сапога, она с размаху облокотилась на парапет. Но тут же почувствовала рывок чьих-то крепких рук.
– Вы что, с ума сошли? То под машину бросаетесь, то утопиться хотите?
– Вы что кричите на меня? Я так думаю, это вы сошли с ума. То наезжаете на меня, теперь вот сапог этот чёртов!
Ёлка сделала пас ногой, желая скинуть доставший её уже по всем параметрам сапог, но он, словно в отместку сделав «па» в воздухе, улетел в холодные воды реки.
– Мамочки! Ну, что это такое?! Господи, откуда вы взялись на мою голову! Вот и ездили бы по своему Питеру! Так нет, вас чёрт к нам завёл, – злясь и еле удерживаясь на одной ноге, шатаясь, она прислонилась к парапету.
– Так, ясно! Чертыхаться, не надо, – парень, подхватил её на руки и двинулся к свободной лавке.
– Что вы делаете? Поставьте меня, не хватало ещё обоим завалиться. Молодой человек, кому я сказала!
А парень и правда, на вид казался молодым. Во всяком случае, наверняка, ему было не как Ёлке – тридцать пять.
– Ну, от силы тридцать с небольшим хвостиком, – подумала она, держась рукой за его крепкую шею, – вы из Питера? – спросила Ёла.
– А как вы догадались? – улыбаясь ей в ответ, спросил он, усаживая её на лавку.
– Только в Питере можно услышать такое непонятное, но забавное название бордюра, как поребрик.
– Должны же две столицы чем-то отличаться друг от друга, – ответил он.
– Наши города спутать сложно, вот только спальные районы, действительно можно перепутать.
– Вы намекаете на старый фильм? – усмехаясь, спросил он.
– Да нет, я намекаю на современную архитектуру. Вся страна покрыта безликими жилыми постройками, в каждом городе, наверное, есть с воя улица Строителей, – ответила ему Ёла.
– Я понял, вы живёте на улице Строителей.
– Нет, я живу на улице Азовской, но сути это не меняет.
– Как интересно. Вы не поверите, но я тоже живу на улице Азовской, ваш дом случайно не двадцать девять?
– Нет, случайно другой. Может ещё вам номер квартиры назвать?
– Мой номер дома двадцать девять, квартира тридцать шесть.
– И зачем мне ваш номер дома и тем более квартиры?
– Чтобы успокоить и убедить, что я вожусь с вами не из преступных побуждений. Хотите паспорт покажу? Да и интересно, может и правда у нас с вами и номер дома совпал?
– Знаете, такие совпадения бывают только в кино. Но к счастью у нас с вами других совпадений нет.
– Жаль. Так я вызываю такси? – спросил незнакомец.
– Что хотите завезти меня и выбросить? Избавиться от жертвы вашего наезда? – с улыбкой спросила она его.
– Хочу отвезти вас в магазин для покупки новых сапог, так как я невольно оставил вас без обуви.
– Вы, что ещё и миллионер?
– Нет, но не бедствую и могу помочь симпатичной девушке.
– Не утруждайте себя, отвезите меня домой, – но домой Ёлке совсем не хотелось.
Какое-то тепло исходило от этого питерца. Такое тепло она ощущала много лет назад, когда они встречались с Петром. Тогда они мечтали о счастливой семье, о детях.
– Знаете, раз мы встретились, то почему бы нам не познакомиться? Меня зовут Андрей.
– А меня Ёлка.
Она посмотрела на него. Андрей с удивлением поднял брови.
– Чему вы удивляетесь? Ёлку в лесу видели, такую зелёную с иголочками? Вот родители мои тоже видели, так я и стала Ёлкой Станиславовной.
– Интересно. А давайте отметим нашу необычную встречу, но сначала, всё же позвольте мне купить для вас сапожки.
Для Ёлы интересным было другое, а именно то, что она согласилась на его предложение, поймав себя на том, что где-то глубоко в её сознании засела маленькая провокационная мысль продлить эту встречу.
– В принципе, почему и нет? – подумала она, – после всего, что я сегодня пережила, сидеть дома одной и смаковать измену мужа, – так как вы предлагаете дойти мне до Торгового центра? – она посмотрела на Андрея, – или вы решили целый день меня на руках носить?
– Я с радостью донесу вас до магазина на руках. Но чтобы не шокировать людей, предлагаю вам надеть мои кроссовки. Они в дорожной сумке. Правда, это не ваш размер, но думаю, дойти до магазина можно.
Ёлка не стала наказывать нового знакомого на деньги и, убедив его в том, что молния на сапоге была уже поломанной и что она платёжеспособна, купила себе симпатичные и не очень дорогие полусапожки.
– Раз так, тогда вы просто обязаны дать мне шанс искупить свою вину и пообедать со мной.
Андрей уговорил зайти в уже знакомое для неё кафе. Она смутилась и хотела предложить ему пойти в другое, но Андрей, заметил её смущение.
– Вам здесь не нравится?
– Нет, просто перед вашим наездом на меня, я пила здесь кофе.
– И он оказался плохим.
– Кофе оказался нормальным. Ненормальным оказался мой муж, который вместо командировки прогуливался со своей пассией мимо этого кафе.
– Неприятно, согласен. Давайте найдём более камерную обстановку и покинем этот шумный муравейник, во избежание ненужных встреч.
Ёла удивилась самой себе.
– Что со мной происходит? Что это я, хожу как на привязи за этим чудаком, – думала она, усаживаясь в небольшом малолюдном ресторанчике и приглядываясь к Андрею, пока он делал с её позволения заказ официанту.
– Так значит, из-за этой встречи с мужем вы выскочили на дорогу, – спросил он, пока они ждали под аперитив заказ.
– Можно сказать и так. К тому же, я ещё изменила все ваши планы.
– Не переживайте, я даже рад этому.
– Неудобно получилось. Вы в Москве по делам? Сумка с вами, скоро уезжаете, или только приехали?
– Нет, я приехал на выходные. Встречался с друзьями. А сумка, потому, что должен буду поехать на вокзал. У меня билеты на «Сапсан». Удобно три с половиной часа и я в Питере. До работы ещё успею дома выспаться.
– Во сколько ваш поезд?
– В девять вечера. Хотел погулять по Москве, пообедать.
– Наверное, у вас встреча с девушкой намечалась? А я нарушила ваши планы?
– Встреча с девушкой меня ждёт в Питере.
– Счастливый. А меня никто не ждёт. Впрочем, меня ждёт развод.
– Может со временем у вас найдётся выход из этой ситуации. Вас наверняка что-то связывает. Вы давно замужем?
– Пять лет. Но нас, никто и теперь ничего не связывает.
– А дети?
– В том и печаль. У нас детей не получилось. Сегодня должен был состояться первый наш поход в клинику ЭКО, но теперь мне понятно, что он не хочет детей. Во всяком случае, от меня. А вы не женат?
– Уже нет. Жена встретила другого и укатила с ним в Америку. Но у меня есть дочь.
– В Америке, – грустно заметила Ёла.
– Нет, в Питере.
– Значит, в отместку решили не отдавать ей дочь?
– Не хотел, но она и не настаивала и даже обрадовалась моему предложению оставить дочь со мной.
– Как, она уехала и оставила дочь с вами?
– И я очень этому рад.
– И сколько лет вашей девочке?
– Скоро будет три годика.
– Вы уехали, а малышка с кем?
– С моей мамой.
– Да, но ваша жена хотя бы честно поступила. Бросила и уехала. Открыто. А мой муж, утром позвонил и сказал, что задерживается в командировке. Вы понимаете, я ему верила, возлагала на него надежды, а он мне лгал и, судя по его сегодняшнему звонку, собирался лгать дальше. Как я оказалась именно в этом торговом центре? Видно, само провидение привело меня в это кафе, чтобы я, наконец, поняла, удостоверилась в измене, нет в предательстве моего мужа.
– Возможно, он просто побоялся взять на себя ответственность.
– Ответственность? За кого? За меня? Себя? Ребёнка, которого не хочешь. Так отпусти меня. Знаете, честнее было бы сказать, что у него есть другая и он от неё хочет иметь детей, – у Ёлы потекли слёзы.
– Не плачьте, всё образуется, – Андрей положил свою руку на её ладонь.
– Ничего не может образоваться, потому, что уже всё разрушено. Я с ним разведусь. Нас, наверное, быстро разведут, нам делить нечего, у Петра есть своё жильё. Господи, ну какая я глупая! Какие командировки, если у него есть квартира.
Они ещё долго разговаривали, в основном говорил Андрей. Ёла поняла, что своими рассказами он отвлекал её от грустных переживаний. И ему это удалось. Она поймала себя на мысли, что этот парень становится ей всё больше и больше симпатичен. Она не убрала свою руку, а наоборот подчинилась действию Андрея, который с силой сжал её ладонь, когда их тихую беседу нарушил громкий возглас невесть откуда появившегося Петра.
– Так, так, так, это как понимать? – зависая над их столиком, возмущённо спросил он у Ёлы, глядя на их сомкнутые руки.
– Встреча называется «Не ждали». А что, собственно тебя удивляет? Ты же в командировке? И где она, твоя командировка с тобой или ушла носик припудрить? – или выпитое вино ударило в голову Ёле или её успокоили рассказы Андрея, но она смотрела на мужа так, словно ждала его появления здесь, именно в этом кафе.
– Ты что несёшь? Да ты пьяная! – удивлённо смотрел на неё Пётр.
– Не угадал. Сейчас я, наконец, протрезвела.
– И это всё, что ты хочешь мне сказать?
Ёла, ничего не успела ответить мужу. К их столику подошла девица, с которой был Пётр в торговом центре. Сидевший спиной к подошедшей девушке Андрей, услышав её голос, удивлённо посмотрел в её сторону.
– Милый, что ты так меня пугаешь, я смотрю, а тебя нет за нашим столиком, – защебетала она, – познакомь меня, – увидев Андрея, девушка испуганно запнулась и тихо, почти шёпотом произнесла, – с твоими друзьями.
– А стоит? – глядя на неё, спросил Андрей.
– Ой, как интересно! – улыбаясь воскликнула Ёла, догадавшись, кто это мог быть с её мужем.
– Да, всё именно так, как вы подумали, – тихо произнёс Андрей, посмотрев на Ёлу.
– Кто мне объяснит, что здесь происходит? – возмущённо воскликнул Пётр.
– То и происходит, – спокойно ответила Ёла, – Андрей, познакомьтесь, это мой бывший муж.
– А это моя бывшая жена, – так же спокойно ответил ей он.
– Что значит бывший муж? – Пётр не мог сдержать раздражения.
– А то, что мы с тобой разводимся. Ты не знал? Дай мне ключи от моей квартиры, – строго попросила мужа Ёла и встала из-за стола, собираясь уйти.
Положив на стол деньги за заказ, Андрей поспешил за ней.
– Привет Америке, – тихо, почти на ухо сказал он своей бывшей жене и поспешил за Ёлой к выходу из ресторана.
Оказавшись на улице, они переглянулись и вдруг вместе прыснули от смеха.
Некоторое время они шли до станции метро молча, каждый думая о своём. Спустившись вниз на станцию метро, Андрей, сожалея о том, что не сможет проводить Ёлку до дома, попросил номер её мобильного.
– Зачем? – она заскочила в отходящий поезд, оставив на платформе растерянного Андрея.
Для Ёлы наступила беспокойная жизнь, связанная с разводом. Чем больше Пётр её уговаривал не делать поспешных выводов, тем больше она убеждалась в правильности своего решения.
– Ты смотришь на меня как на стеклянного! Выключи, наконец, своего Чайковского!
А Ёлка, действительно смотрела на Петра и не видела его, отвечая машинально и односложно на его претензии. И свою любимую пьесу, которая поднимала ей настроение, не выключала. Она словно подзаряжалась от музыки, как от батарейки. С каждым днём она всё больше и больше думала об Андрее и ругала себя за непонятную свою выходку.
– Что на меня нашло? Почему я не дала номер мобильника.
Почти перед Новым годом она оформила развод.
– Ну, вот, до Нового года всего ничего. Первый раз я буду встречать его одна.
Отклонив все приглашения от сослуживцев и подруг провести праздник вместе, она грустно шла по заснеженной улице и остановилась у елочного развала. Сама не зная для чего, выбрала самую маленькую ёлочку. Дома, установила её в напольную вазу.
– Какая я глупая. Что я наделала!
Она ругала себя и вспоминала встречу с Андреем, его рассказы о своей жизни, о его малышке.
– Улица Азовская! Он живёт на улице Азовской! Какой номер дома он назвал?
Ёла закрыла глаза и старалась вспомнить номер дома, который назвал Андрей.
– Двадцать девять, квартира тридцать шесть!
Решение пришло быстро. Она упаковала ёлку, быстро собрала сумку и вызвала такси.
На «Сапсан» она не попала. Ночь пришлось коротать в «Красной стреле». Приехав на такси к дому Андрея, она засомневалась в правильности своего поступка.
– Прямо кино какое-то получилось. А вдруг он уже не один?
Но помявшись несколько минут у подъезда, она набралась смелости и поднялась к нужной квартире. Нажав на дверной звонок, она услышала детский голос и голос Андрея.
– Кто это к нам пришёл?
Дверь открыл Андрей. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
– Я решила дать тебе свой номер телефона, – тихо сказала Ёла.
– Мама, мама, – залепетала маленькая девочка, подбежав к двери, где Андрей и Ёла забылись в крепком поцелуе.