Вся правда о

Вся правда о

1. Вся правда о нас

Ты думал, что здесь будет нечто подобное названию, но нет. Вернее, правда будет, но скорее обо мне. Так вот, я давно хотел написать нечто подобное, это спонтанно происходит, но довольно метко.
Что же я хотел бы рассказать. Начнем, пожалуй, с того, что некоторые люди сравнивают меня с кем-то или думают, что я кому-то подражаю. Это совершенно не так. Я только сейчас название стащил у такого писателя, как Макс Фрай, но название не содержание. Это первое мое копирование, до этого никогда такого не было. Я не стараюсь быть похожим на того же Макса Фрая, мне нравится читать его произведения, особенно в последнее время, но я не стараюсь быть на него, вернее нее, похожим.
Касаемо моего стиля письма, некоторые люди задаются вопросом: "Для кого же он пишет?", - для тебя пишу, читатель, я не выбираю определенный круг читателей, но в то же время и не стараюсь угодить всем. Надеюсь, что ты понимаешь меня. Определенные люди, которые, так скажем, следят за моим творчеством, говорят о том, что у меня выработалась собственная манера письма, что по тексту можно понять, что это писал именно я, а не какой-нибудь "литературный негр". Ну что могу сказать, это относится к тому, чего я стараюсь достигнуть, чтобы я был узнаваем, а не растворялся в толпе. Сперва мне было довольно трудно, ведь пишущих людей огромное количество и выделиться среди них действительно сложно и непонятно как. Сейчас я все так же считаю себя человеком из толпы, только более маленькой, чем прежде, словно поднялся на несколько, а может только один, уровней вверх.
Знаешь, однажды я читал у кого-то небольшую миниатюру о том, что существуют писатели и графоманы, якобы писатели пишут под влиянием толпы, сроков и ожидания денег, а графоманы пишут для собственного удовольствия, не подгоняют себя под жесткие сроки и т.д. После подобного, я уверен, многие считают себя графоманами, но тут нужно увидеть мысль автора между строк, к чему именно стремится автор, если просто к деньгам, известности, не важно какой, периодически ненавидящий свою "работу", то это скорее всего писатель, графоман же действительно любит то, что он делает, он старается развиваться в этом направлении, он не ставит главной целью деньги, известность и прочую мишуру. Так вот, я графоман, я люблю то, что я пишу, хоть и большую часть уничтожаю, я стараюсь развиваться, наполнять свои тексты большим количеством деталей, которые нельзя заметить с первого взгляда. Я хочу заработать известность, но не в стандартном виде, чтобы за мной бегали толпы фанатов, я ездил по городам с выступлениями и т.д. Я скорее хочу заработать не известность, а величие, чтобы после моей смерти, мои произведения продолжали находить своих читателей, чтобы о них продолжали говорить, чтобы разбирали главную мысль того или иного рассказа или миниатюры. Я хочу остаться в самом времени. Как спросила у меня одна девушка: "Ты хочешь быть великим или известным?", - так вот, я хочу быть великим.
Я понимаю, что для многих людей это покажется слишком претенциозно, но нет, это совершенно не так, по крайней мере не особо отличается от обычной жажды известности. Очень многие люди, когда достигают определенного уровня известности, потом не знают что с ней делать, и вот у этих людей хочется прямо спросить: "А нахрена тебе тогда вообще нужна была эта известность?".
Ладно, что-то я отошел от своей темы, я же про себя рассказываю. А что я могу про себя еще рассказать? Да даже и не знаю, ведь я уже рассказываю о себе, с самой первой миниатюры или рассказа. Да, в большинстве произведений имеется что-то личное, что-то от меня, особенно заметно это тем, кто знаком со мной достаточно хорошо, да и они не всё видят.
Так вот, что бы хотелось сказать под конец данного "разговора". Это не конец, это точно, но когда мы с тобой продолжим неизвестно.
До скорой встречи, читатель.

2. Вся правда о тебе

Снова вечер. Снова ты, читатель. Снова я, автор. В очередной раз я решил поделиться с тобой своими мыслями. Не знаю как для тебя, но для меня это много значит, к каждому такому разговору я готовлюсь очень долго, каждый раз переживаю как в первый, но начав говорить, я забываю о своей робости, значит ли это, что ты, читатель, являешься для меня таким близким и родным человеком – не знаю, вполне возможно.Каждый раз я говорю в пустоту, поскольку ты не можешь мне сразу ответить, а порой и игнорируешь, если честно, то мне от этого легче, потому что общение для меня является интересным только тогда, когда оно обходится без всяческих светских бесед, обязательной взаимности или доброжелательности, когда улыбаешься человеку, но в глубине души понимаешь, что это тебе не нужно и ты желаешь поскорее вернуться в собственную крепость, называемую домом. Я очень ценю такие беседы, когда ловишь с человеком одну волну, и вы вместе держитесь на ней, поддерживая друг друга и не позволяя никому из вас двоих свалиться с неё. Да, я верю, что самая настоящая беседа разворачивается только один на один, лицом к лицу, если присутствует кто то ещё, то все рушится, появляется небольшая скованность. Я понимаю, что существуют разные темпераменты людей, но это не отменяет того факта, что мы меняемся в соответствии с количеством людей, которые принимают какое-либо участие в разговоре, прогулке, даже просмотре чего-либо. Я не люблю телефонные разговоры, поскольку во время них приходится постоянно говорить, понимаешь, постоянно, если пауза в личном разговоре ещё смотрится вполне себе естественно и непринужденно, то молчание во время телефонного разговора наводит ужас, словно тебе позвонил какой то маньяк и дышит в трубку. Извини, что я так перескакиваю с темы на тему, в такие моменты у меня в голове всегда сумбур, все в куче, и слова просто выпрыгивают из неё, а я стараюсь собрать из них понятные нам обоим предложения, пока что, вроде бы, получается, по крайней мере, я понимаю то, что излагаю. Знаешь, для меня самым большим страхом на этом писательском пути является ступор, не просто недостаток идей, а их полное отсутствие или наоборот, что идей так много, что не получается с ними определиться, ты стараешься объединить несколько идей в одну, но это не очень получается, словно берёшь пластилин, начинаешь из него что то мять и уже представляешь у себя в голове, с улыбкой на лице, что сейчас получится именно то, что ты хочешь, что все будут поражены твоим талантом лепки, но очнувшись ты видишь простой комок пластилина из которого торчат небольшие отростки. Вот примерно такого же я боюсь и в письме, что я просто не смогу больше ничего написать, быть может, для кого то это покажется глупостью, скажут:«Да ничего страшного, через пару дней все образуется»,-а ты понимаешь, что ничего не образуется, это конец твоего творческого пути, что пропал тот огонь в душе, нет того маленького ребёнка, который придумывал все эти истории, рассказы, небылицы, он просто понял, что ты для него стал слишком взрослым и его некогда большой и прекрасный дворец превратился вмаленький, задрипанный, заполненный всяким барахлом чердак. Если честно, то я даже не понимаю почему я все это тебе рассказываю, возможно потому, что тебя как такого собеседника и нет, ведь мы так и не сможем поговорить в реальности, я не увижу тебя, а ты меня и через пару дней этот мой монолог сотрется у тебя из памяти, словно его там никогда и не было.