Второй шанс

Стах

Когда вы выезжаете? – спросила мама с легким беспокойством в голосе.

- Завтра утром. Выедем пораньше, и до холодов должны будем вернуться.

- Но почему вы с Тареном? Никого опытнее не нашли? Эти ящерицы хуже шакалов, а вы так далеко от дома еще не ходили.

Со слезами в голосе говорила мама, она от волненья она была не последовательна, вот что общего у шакалов и дороги от дома? Чуть не уронила шитье, после того как я сказал, что завтра уезжаю.

- А вот это обидно, мы не юнцы уже. Так далеко не были, но нужно же что-то делать в первый раз. -обиделся я.- Мама, не переживай, не зря же нас с Тареном почти год тренировали. Мы теперь не то что ящерицу на лету поймаем, мы все летучих мышей в округе переловим. Хочешь, мышь летучую принесу? Вот прям сейчас, выйду во двор и через минуту принесу. А хочешь две? -Я всячески старался отвлечь маму от невеселых мыслей и поэтому нес всякую околесицу. Лишь бы она улыбнулась и перестала переживать. Да тийа опасны, но не зря же нас учили их ловить. Крошки-ящерицы живут в труднодоступных пещерах далеко на севере. Их яд убивает быстро и наверняка. Ужалив кого-то, они слетаются на пир всей стаей. Говорят они появились из смрадного чиханья зверолюда Цианатира-Извратителя, поэтому даже медведи опасаются близко подходить к их норам. Ящерицы нападают стремительно, во время полета их заметить просто невозможно, но перед нападением они издают резкий свист, и самое главное, когда его слышишь, быстро упасть. Разворачиваясь, и готовясь напасть еще раз, ящерица замирает в воздухе на несколько мгновений, и только так её можно заметить, и поймать.

Я могу понять мамину тревогу, но каждый год кто-нибудь отправляется за ядовитыми хвостами тийа, и ничего, все возвращаются. Тем более, что часть пути мы пройдем не сами, а с большим караваном. Но маме это не объяснить, помню, как она переживала и плакала ночами, перед тем как мне уйти из дома и поселиться со всеми парнями в казармы.

У нас все ребята, которым исполнилось пятнадцать лет, считаются взрослыми, и жить они должны отдельно от родных. Вместе со мной, в тот год, в казармы пришел только один, Тарен. Семья Тарена жила не далеко от нас, казалось бы мы должны были всегда дружить, но с самого детства мы с ним выясняли, кто быстрее бегает, лучше стреляет из лука и глубже ныряет, нередко наши соревнования перерастали в нешуточные драки, тогда родители разнимали нас, измазанных в пыли с разбитыми носами.

В казармах старшие ребята попытались переложить на нас часть своих обязанностей, сначала на меня, а после и на Тарена. Когда мы не согласились, с таким положением вещей начались драки между нами, которые и заставили нас с Тареном объединиться, что бы было легче давать отпор старшим. Так мы подружились между собой, а после поладили и с остальными.

Мама грустно вздохнула и спросила:

- Ты с отцом попрощался?

- Нет, он нас завтра проводит до заставы, там и попрощаемся.

- А сейчас куда? Пойдешь в казарму?

-Нет, нужно к Айрэ зайти, завтра не увидимся уже.

-Бедная девочка. –вздохнула мама, -Иди, конечно, попрощайся.

Айрэ отец нашел в один из рейдов в отдаленном поселке. Есть у нас семьи, которые на свой страх и риск пытаются жить не со всеми, а сами по себе, изредка приезжая в Лаори, единственный оставшийся наш город, за нужными им товарами. Но и сами они привозят диковины, такие каких у нас нет. Вот совсем недавно один из таких смельчаков привез яйцо виверна, только оно было уже старое и дракон из него не вылупится, но хоть посмотрели на диковину.

Айрэ была из семьи таких же сумасшедших. На их дом напали или разбойники, или лесные эльфы, никто не знает. Все взрослые погибли, она же спряталась в собачьей будке, и нападавшие не увидели ребенка за собакой, которая тоже погибла, защищая маленькую хозяйку. Девочка оказалась или немой, от рожденья или от пережитого ею горя. Её забрала к себе одна бездетная пара, они же и дали ей это имя, Айрэ не возражала. Она была на пару лет младше меня, но угнаться за ней было сложно. Плавала она лучше многих из нас, в стрельбе из лука она почти любого могла заткнуть за пояс. Немота её компенсировалась очень выразительной мимикой, она умела одним взглядом показать, что ей нужно. Иногда, мне казалось, что боги чего-то напутали, и отличному парню дали девичье тело. Правда, потом, годам к четырнадцати, у Айрэ появилась не свойственная ей раньше мягкость, она перестала напоминать дикого котенка, стала похожа степную кошку, такую же мягкую и грациозную с друзьями и смертоносную для врагов. Потом, когда мне исполнилось пятнадцать лет, я переселился в казарму, и мы стали намного меньше видеться.

том же году, в одной из стычек с разбойниками, отца ранили в ногу, отчего та перестала гнуться в колене, и с тех пор он стал инструктором в казармах. То, что одним из инструкторов в казарме, был мой отец, не делало мою жизнь легче. Он по-родственному гонял и требовал от меня больше чем от остальных. Часто я оставался на дополнительные дежурства, какими он награждал меня за разные мелкие провинности, на которые обычно не обращают даже внимания. Подъемы всегда были с первым лучом солнца, если не успел выспаться из-за наряда, твоя проблема, но друзей подводить не имеешь права. Сначала было очень трудно, от постоянных недосыпов голова была тяжелой как чугунный котелок, и такой же гулкой. Потом, научился спать в любом положении, даже стоя. Постепенно я втянулся в казарменную жизнь, и она уже не казалась мне такой тяжелой, как в начале. Только по маме я очень скучал. Теоретически, у нас каждые десять дней был полноценный выходной, в который мы могли пойти домой, или в Лаори, город возле которого был наш поселок. Практически же выходные нам выпадали гораздо реже. А все из-за того, что почти все успевали получить кучу взысканий, и вынуждены были отрабатывать их в казарме. За первые два года своей взрослой жизни, мне всего несколько раз удалось побывать дома. Но опыт приходит со временем, я научился избегать бдительных очей инструкторов, а может действительно, научился чему то, и стал намного чаще бывать дома. Несколько раз мы с друзьями побывали в столице. Есть там один подвальчик, где могли продать нам, новобранцам, слабенького вина, и не докладывать об этом начальству. Какими же взрослыми мы себе казались тогда. Сейчас- то я понимаю, что инструкторы от самого младшего до начальника, все они тоже прошли через этот погребок, и только делали вид, что не догадываются о том, где мы побывали.

Не сказать, что жизнь в казарме была очень горькой или очень сладкой, было все и занятия с утра до ночи, и трудные марш-броски, когда нам необходимо было за одну ночь преодолеть расстояние от одного города, до другого, и вернуться обратно. Но были еще и верные друзья, готовые в любой момент прийти на помощь. Чувство локтя не раз выручало нас в тренировочных рейдах. И хотя тренировки проходили неподалеку от дома, именно такие походы были самыми опасными. На ночной дороге можно было встретить не только запоздалого путника, но кое-кого во много раз опаснее. Часто мы встречали оборотней. Были встречи с одичавшими собаками, а они опаснее, чем волки. олка можно отогнать огнем, собака же его не боится. И если мы встречались с такими противниками, то всегда старались их полностью уничтожить. Разбойников, правда, по ночам мы ни разу не видели, а очень хотели. Было такое, что старшие отряды сталкивались с ними, и не всегда удача была на нашей стороне. Случалось, что преступникам удавалось скрыться. Мы же, своими ночными походами убивали двух зайцев, получали необходимую тренировку, и заодно уничтожали опасных существ, поблизости от людского жилья. Не скажу, что нечисти становилось заметно меньше, ни разу не было такого, чтобы мы прошли весь путь без какой-либо стычки, но нам всем жилось немного спокойнее.