Измена. Выбор предателя

Глава 1

Ася

— Максим, поезжай на Ленина, двести пять.

Водитель резко подбирается, его пальцы сильнее, чем нужно, сжимают руль.

— Асият Расуловна, может быть… — мнется.

Этот фарс пора прекратить.

— Максим, — чеканю твердо, — Ленина. Двести пять.

Натягиваю темные очки и отворачиваюсь к окну.

Машина стоит еще с минуту неподвижно, но после медленно двигается.

Несмотря на твердость голоса, внутри я распадаюсь, как пазл на мелкие кусочки. Но терпеть такое отношение мужа к себе у меня попросту нет больше сил.

Два года. Два года брака, и вот я еду в квартиру мужа, чтобы посмотреть на ту, которую он любил все это время.

Ситуация очень даже прозаична.

У нашего народа есть мудрость про то, что брак можно сравнить с холодным чайником, который ставят на горячую плиту. Смысл в том, что любовь приходит не сразу, это не яркая вспышка, а методичная работа, в результате которой двое обретают гармонию.

Наш чайник так и не сумел нагреться.

Мне всегда казалось, что брак это нечто волшебное. Что ж, пора признать: я ошибалась. С самого детства я знала, что выйду замуж за того, кого подберут для меня родители. И они подобрали, да.

Союз двух семей, цель которых — получить выгоду за счет детей.

Мои родители получили деньги, которые у них закончились с распадом родовой империи. Родители Карима получились статус и множество связей.

Что из этого получила я?

Холод, отчужденность, одиночество.

Карим, мой муж… нет, он не жесток со мной, не агрессивен. Просто я ему безразлична.

Два года я делала все, как говорила мама: улыбалась, встречала мужа с работы, распахнув объятия, молчала. Наивная дура, я полагала, что любовь можно заслужить. Верила, что этот пресловутый чайник если не закипит на нашей плите, то хотя бы согреет мои руки.

И вот теперь, спустя два года с момента брака, я стою под дверью квартиры Карима с занесенной рукой. Короткий стук, и передо мной предстает потрясающей красоты блондинка.

Я уже видела ее, поэтому нет сомнений, что передо мной любовница мужа.

Улыбка на ее лице меркнет так же быстро, как и моя жажда жизни.

Две женщины.

Каждая из которых любит одного и того же мужчину.

У одной есть официальный статус и признание общества. Но нет ни грамма тепла собственного мужа.

Другая живет тихо, в тени. И купается в ласке и заботе чужого мужчины.

Черт возьми, как бы я хотела поменяться с ней местами.

Марианна быстро моргает, хватается за ворот лилового шелкового халата и пытается прикрыть декольте.

— Ты зря пришла, — выдает она нервно.

Отлично, значит можно избежать представления и она знает, кто я.

— Почему же? — выгибаю бровь. — Я считаю наоборот: стоило прийти раньше.

— Ему не понравится это. — Голос Марианны дрожит, но мне резко становится плевать на недовольство мужа.

Я делаю шаг и прохожу в квартиру. В конце концов, она записана на моего мужа, и я здесь больше хозяйка, чем эта женщина. Бегло осматриваю помещение. Да, Марианна здесь живет уже долго — всюду ее вещи, какие-то мелочи: статуэтки, фотографии. Она обживалась здесь не один месяц.

Я не хочу садиться, потому что понимаю — мой муж брал эту женщину на каждой поверхности, но мои ноги предательски дрожат, и я попросту не могу стоять.

Сажусь на краешек дивана и криво улыбаюсь, глядя на Марианну, которая подпирает спиной дверной косяк:

— Даже чаю гостье не предложишь? — хмыкаю и окидываю ее взглядом еще раз.

Марианна старше меня. Мне двадцать два, ей около двадцати шести, но это никак не влияет на тот факт, что она явно красивее меня.

— Это дом твоего мужа, — неожиданно произносит она устало и садится в кресло напротив меня. — Так что можешь распоряжаться здесь всем, как полноправная хозяйка.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — парирую.

Не так я себе представляла наш разговор, ох не так.

— Как давно вы… вместе? — Слова застревают в горле, мне мерзко и тошно от всего, что происходит тут.

— Тебе лучше спросить об этом у Карима, — ей не нравятся вопросы, которые я задаю, она заметно нервничает.

— Боишься сказать правду? — выгибаю бровь и проглатываю ком, который подкатывает к горлу.

— Мне запретили приближаться к тебе и обещали наказание даже за малейшую попытку завести разговор. Не осуждай меня, — она усмехается, но в ее словах нет ни грамма веселья.

В этот момент открывается дверь. Мы дергаемся вместе с Марианной, обмениваясь нервными взглядами.

Быстрые, тяжелые шаги, и в комнату входит мой муж.

Карим окидывает нас тяжелым взглядом, оттягивает узел галстука.

— И как это понимать? — спрашивает он у меня.

— Ты у меня спрашиваешь? — выгибаю бровь. — Это ты мне скажи: как это понимать?

Волнение затапливает, ледяные руки дрожат. Последние крохи моей решительности тонут под гнетом тяжелого и черного взгляда моего мужа.

— Ася, я думал, ты выше этих разборок, — складывает руки на груди и окатывает меня холодом.

— А я, думала, что мой муж выше измен и предательства собственной жены.

— Брось, Ася, — отмахивается устало. — Ты изначально знала, что наш брак не будет основан на любви.

— Так женился бы тогда на той, кого любишь! — выкрикиваю и подскакиваю на ноги.

Исмаилов приподнимает уголок рта в кривой улыбке:

— С чего ты взяла, что я люблю ее? — он говорит о Марианне так, как будто ее тут нет.

Трясу головой. Я ничего не понимаю, как такое возможно?

— Ты… — заикаюсь. — Ты… Что ты делаешь тогда вообще, Карим? — голос хрипит.

Карим проходит в комнату и садится на диван. Марианна сидит в кресле и молча наблюдает за нами, не напоминая о себе.

— Ася, ты еще маленькая и не понимаешь, что у меня, как и у любого взрослого мужчины, есть свои потребности.

— Тебе недостаточно одной меня? Я ведь никогда не отказывала тебе в близости! — подкатывает истерика.