Взросление

Взросление

Взросление

Принцесса жила.

Ветер пах рыбьим жиром, у острова-свалки бурлила черная вода, и равнодушно выжигало глаза белое солнце. Вплетенные в ржавые волосы шестеренки стукались с глухим звоном, и шуршали, сползая, мелкие камешки с круч мусора, увлекая за собой и более крупные предметы, пока они, с привычным грохотом, не сходили лавиной.

– У-ху-ху, – смеялась Принцесса и спешила к месту падения, залезала в самую сердцевину и копалась там, пытаясь найти что-нибудь интересное. Пару раз ей уже попадались ракушки, но она их быстро расколола, дохлый краб, которого отдала Дракону, полуистлевшая карта сокровищ… Найденные вещи никогда надолго у нее не задерживались: быстро надоедали и пополняли другую мусорную кучу. Или с веселым плеском падали в воду.

– Дракон! Дракон! – звала Принцесса, швыряя многочисленные шестеренки, камни и деревяшки до тех пор, пока вода не шла пузырями. Дракон выныривал сердитый, укоризненно смотрел на нее, а с его ветвистых рогов свисали бурые водоросли. Он вытягивался, бесконечно длинный, изгибался и касался мокрым носом лба Принцессы.

– Дур-р-рные манер-р-ры! – рычал Дракон. – Ты, наконец-то, р-р-решила пр-р-ройти испытание?

– Ни за что! – вздрагивала Принцесса, Дракон вздыхал, оборачивался вокруг острова, клал гигантскую голову на одну из куч, и они вместе сидели в тишине.

Принцесса помнила.

Волны набегали на остров, выкидывали рыбу и морские звезды. Принцесса давилась, но ела первых и выкидывала назад вторых. Дары моря осточертели ей так же быстро, как надоедали найденные вещи, но от них зависела ее жизнь. Приходилось терпеть.

Несколько – месяцев, лет? – назад Принцесса бы с радостью швырнула нелюбимую еду на пол, растоптала. Но на острове не было пола: только мусор, в котором она бродила по колено. Пол, как и шелест листьев яблонь, скрип стульев и гомон на улице, остался в прошлой жизни.

– Дур-р-рында, – рокотал Дракон. – Выр-р-расти наконец!

Принцесса не хотела. Она могла ложиться спать, когда хотела, – и даже если не хотела, могла не ложиться! – купаться сколько влезет. Разве взрослые так себя вели?

– Не там ищешь, – булькал Дракон. – Не так думаешь.

Принцесса пожимала плечами и хватала его за рога, встряхивая головой. Шестеренки задорно звенели, и под ногами хрустели редкие ракушки.

Принцесса знала.

Дракон был стар. Наверное, раньше с ним было весело, но сейчас он без конца ворчал. Принцесса скучала, обиженно надувала щеки и вытягивала губы, барабанила по железкам и кувыркалась.

– Покатай меня, – просила она, но Дракон возмущенно окатывал ее водой, застывающей черными кляксами на веснушчатой коже.

– Убер-р-решься ты с острова, или нет?! – бесновался он и бил хвостом, разбрасывая во все стороны брызги. – Вр-р-редная девчонка!

– Как же я убер-р-русь, – передразнивала Принцесса, – если не могу?

– А ты попр-р-робуй, – шипел Дракон и долго не появлялся на поверхности, обижаясь на всех и вся.

Принцесса пробовала.

Ломать ногти оказалось больно, а ронять доску на ногу и подавно. Она уставала, кричала, но плоты ломались один за одним, едва отойдя от берега.

– Глупый Дракон! – рычала Принцесса. – Я тебе покажу!

Пятидесятый плот смог отплыть дальше всех, а двадцать пятый парус не порвался в первые мгновения. Принцесса торжествовала и кидала шестеренки в разъяренного Дракона. Предложение убр-р-раться она решила осуществить совсем не так, как он предполагал.

– Я не буду скуча-а-а-ать! – визгливо пела принцесса, отчаливая от берега. – Я сама-а-а-а по себе!

Плот размеренно покачивался на черных волнах, пахнущий гнилью ветер добросовестно надувал паруса.

Принцесса плакала.

Кожа на носу облезла, и его нестерпимо щипало. Принцесса пряталась в тени и ненавидела весь мир, осыпавшийся грудой мусора. Море было везде, а вот других островов не наблюдалось. Маленький и теперь кажущийся ненужным ей самой бунт грозил обернуться бедствием.

Порой Принцессе удавалось поймать рыбу – больше никто не выкидывал еду к ее ногам. Она ела ее полусырую – легкомысленный костерок однажды едва не привел к пожару, и теперь огонь Принцесса разводила на какие-то секунды – заглатывала большие куски и больше не думала о том, что ей надоело рыбье мясо. Хотелось вновь оказаться на суше, прижаться к Дракону и слушать его вечное ворчание.

Принцесса чувствовала себя одинокой. Она кричала равнодушному солнцу, била кулаком по воде и топала ногами, раскачивая плот. Но в ответ не получала ничего. И это ей совершенно не нравилось.

Остров показался неожиданно. Похожий, но другой: в ее маленьком мирке никогда не было игрушек. А вот смеющийся Дракон – тот же.