Хаерия

Цикл 1. Медиум

Звезда тускнела, плавно опускаясь под ноги. Цикл выдался морозным, температура на большинстве Блоков держалась низкой до самого рассвета. Жители в поселениях согревались, как могли: запускали печи, утепляли стены, пользовались магическими происками, обновляли одежду. Синтетика и тяжелые доспехи накалялись от холода, поэтому на улице в них было куда мучительней, чем нагишом. Мёрзли больше простолюдины, отказавшиеся от введения гормона Хаерии и те, у кого он не прижился. Маги относились к мерзлякам, они не выдерживали естественных перепадов температур, зато обладали чрезвычайно высокой устойчивостью к температурам от Хаерии.

Небесный Блок №303 не являлся исключением, он промерзал вместе с остальными до самого дна. Погода его не баловала и стояла тихая почти всегда. Здесь ничего не менялось с самого первого Цикла Земира: всё те же поля во всю поверхность Блока, всё тот же Варц - четыре огромных валуна из твердокамня, которым не страшно время и погода, высотой почти в десятую часть крилла. При повышенной влажности на долю процента поверхность покрывает туман. Горных хребтов, возвышенностей, холмов, впадин, ущелий и оврагов на Блоке нет - только Варц и серый гравий с участками ржавого песчаника.

Медиум, глава клана Уэст, прибыл к Ботому по личному призыву. Он прошел через узкий проем между валунами, края которых покрылись инеем. Отряхивая плечо своего легкого доспеха, Медиум вошел в единственный зал, где его ждал Ботом. В воздухе посреди зала парил светящийся овал в два человеческих роста, переливающийся всеми цветами и оттенками.

- Глядя на него, мне становится жутко, - сказал Медиум, после чего обратил внимание на Ботома.

- Очень странно, - хрипло ответил старик. - Великое Семя – центр нашего… всего! Всей жизни. Почему же оно тебя отвращает? - Худой и острый кадык активно двигался то вверх, то вниз, а вялая тонкая кожица углублялась в морщинах.

- Я не говорил, что оно меня отвращает. Даже если так, возможно ли будущее без него?

Ботом напрягся. Вопрос показался ему бестактным.

- Увы, я не могу видеть будущее. - Он посмотрел на Семя. - Но именно ради будущего я и призвал тебя.

Простота и легкость ушли с лица Медиума, разговор чувствовался серьезным. Хранитель Семени Ботом никогда не призывает кого-то без дела.

- Тревожность появилась в его цветах. Я стал видеть больше агрессивные тона. И на то есть причина. Ничто не заставляет Семя волноваться, как предупреждение чего-то глобально важного.

- О чем же речь? Что глобального нас ждет?

- Сейчас мы дошли до той точки, когда необходимо решить в каком направлении двигаться, - продолжал Ботом, медленно передвигаясь по комнате Варца. – Знаешь ли ты что-нибудь о Хаерии Трансформации?

Медиум растерялся. О том ли спросил Хранитель, о чем он подумал?

- Эм, - вымолвил он. – Немного. Знаю, что она чрезвычайно сильная и это магическая Хаерия.

- Ты прав – это магия. И не просто магия, Трансформация не ограничена в своей силе и растет она только при ее использовании.

- Так и любая магия устроена. Все, что используется – растет, и лишь от врожденных ресурсов организма зависит, насколько высока эта граница.

- Да, любая, но в отличии от обычной магии сила Трансформации безгранична.

Хранитель Ботом – единственный в Земире состарившийся человек, но, точнее сказать будет – ставший стариком. Не по своей воле, но смирившись с своей дорогой Ботом стал Хранителем и защитником Великого Семени. Вся кожа на теле его покрыта морщинами и трещинами, из которых сочился гной. Такова плата за участь Хранителя. Излучение от Семени высасывает энергию из организма, уничтожая его иммунитет. Рано или поздно эта энергия закончится, и Ботом умрет, а если не найдется достойного приемника на его место, то конец вообще неизвестен.

Дряхлое тело скрывала бордовая мантия с длинным подолом и широким капюшоном. Толстый редкий материал, из чего она сделана, не давал замерзнуть даже в самый лютый мороз. Ботом отрастил короткую бороду, которая уже изредела и поседела, как и все волосы на теле. Ростом он выше среднего, худой и бледный. Хоть он и живет с первых Циклов появления человека в Земире, насчитывая свыше ста девяноста трех миллионов, все его сверстники давно мертвы. Он один из живущих, кто помнит первых людей и первые Небесные Блоки. Его физические показатели значительно угнетены, хоть это и не препятствует службе, а вот по мудрости Ботому равных нет.

Присмотр за Великим Семенем далеко не единственная задача, которую выполняет Хранитель. Перед ним лежит особая школа психоэмоциональной коррекции, физического воспитания Магов и Физиков, консультации и регистрация обретенных гормонов Хаерии.

Медиум взглянул на Семя и прищурился. От его яркости сужались зрачки.

- Ещё я знаю, что Трансформация – миф. Её выдумали, чтобы занять людей поисками, а так ими легко управлять, - сказал он.

- Никто прежде не сталкивался с ней. Никто не владел и не видел магию подобного рода, - Ботом глубоко вздохнул.

- Прежде? – Медиум ощутил легкий испуг.

- В глубоких колебаниях Семени можно прочесть первые упоминания о шести формулах, изменяющих кардинально природу организма человека, то есть - Трансформации. А эти колебания уходят в прошлое, в самое начало освоения гормона Хаерии. - Ботом гладил рукой свет от Семени. – Да, она нашлась. Хаерия Трансформации теперь в Земире и её сила теперь с нами.

Проигнорированный вопрос потерял актуальность. Медиума ужаснул взгляд Ботома, который ждал реакцию своего гостя.

- Как… откуда это известно? Кто его обладатель?

- Слишком много вопросов, Медиум, не торопись. Я увидел это по резкому скачку колебаний, - Ботом махнул рукой в сторону Семени. – Цвета изменились, красный замещается золотым, а золотой красным.

- Немыслимо! – Медиум почти крикнул. – Сто девяносто три миллиона Циклов о ней знать не знали, а вдруг сейчас «она с нами»! Как же так получилось?

- Наша маленькая вселенная устроена таким образом, Медиум, что ничего не происходит просто так. На все есть причины и объяснения, я уверен. Но они пока закрыты для нас.