Хаос - это Я

Глава 1. Убаюканная тьма

Сотворенное вчера

«Страшно».

Реагирую на проблеск света впереди.

«Страшно».

Кто-то хнычет совсем рядом.

Привычная темнота, стоящая перед глазами, медленно рассеивается, словно потревоженное угольно-черное пылевое облако. Тихий плач незнакомки пробирается сквозь завесу, и детали окружающего пространства отчего-то становятся излишне четкими.

Ясно вижу беспорядочное нагромождение камней, омываемое водами реки, от которой несет плесенью и вонью подгнившей плоти. Обломанные своды входа в коллектор, откуда веет удушающей затхлостью и запахом залежавшейся падали. Кривые ветви деревьев, нависающие сверху, будто удлиненные лапки гигантского хищного насекомого.

Я знаю, как называется тот или иной предмет. Но на существование объема в мире обратила внимание только сейчас. Словно с глаз спало что-то плотное и тягучее, долгое время не позволявшее воссоздать интерес хоть к чему-нибудь вокруг.

Как у слепого животного, доверяющего лишь инстинктам. И даже сейчас я понимаю смысл этого сравнения, но абсолютно ничего не чувствую, когда примеряю его на себя.

Что же вдруг захватило мое внимание?

Возможно, девушка на том камне неподалеку.

Свернувшись комочком, она дрожит, всхлипывает и с силой утирает от слез щеки, сопровождая весь процесс звуками влажного хлюпанья носом.

«Страшно».

Едва слышно повторяет она вновь. И уместив подрагивающий подбородок на коленях, смотрит прямо на меня.

‒ C-cпасибо.

Последнее незнакомка произносит уже громче и осмысленнее.

И, кажется, обращается ко мне.

‒ Спасибо, что пришла на помощь.

«Помощь»?

А вот с пониманием значения этого слова возникает трудность. Молча пялюсь на незнакомку. Чумазая и облепленная тонким влажным тряпьем. Похоже, успела окунуться в пахучие воды источника. С прибитых влагой к телу длинных кудрей падают капли, она облеплена волосами, словно грязными водорослями. Кое-где на вымазанных щеках виднеется кровь, обнаженные руки расцарапаны, а лоб выразительно краснеет.

Кажется, именно в лоб и нанес последний удар тот человек.

Человек?

Опускаю взгляд и присматриваюсь к неподвижному телу, на котором восседаю. Моя пятка давит на затылок мужчины, с каждым мгновением все сильнее погружая его лицо в грязь.

Издаю нечто неопределенное и, притянув колено к груди, устраиваюсь на спине человека удобнее. Любопытство возвращает мое внимание к девушке, и я, нахохлившись, смотрю на нее сквозь грязевые сосульки из собственных волос.

Мир и правда объемный. Он давит каждым составляющим. И мои внутренности скручиваются от жажды противостояния ‒ порвать на кусочки и сгрызть. Злобное желание всегда одно, меняются лишь нападающие. В темноте их было много, но и здесь, на свету и под темным нередко изрыгающим ливни небом их не меньше.

Меня потряхивает от злобы.

А девушка тем временем медленно сползает камня и, продвигаясь сквозь водный поток, приближается ко мне. Невидимая дорожка из камешков, скрытая под водной гладью, помогает ей удерживаться, но шаг в сторону, и она отправится ко дну.

Оскаливаюсь. Издаю шипение.

Но девушка продолжает приближаться.

За ее спиной остался камень, недолгое время служивший ей опорой. По обе стороны от него лежат еще двое. Их позы не слишком отличаются от того тела, на котором нахожусь я. И они тоже неподвижны.

Девушка грубо утирает грязь с лица, размазывая ее лишь сильнее. Из левой ноздри у нее выскальзывают багровые сгустки и прежде, чем наклониться ко мне, она быстро откидывает голову и пару секунд просто придерживает ладонь у основания носа.

Мое шипение становится громче, однако вместо того, чтобы испугаться, девушка с всплеском плюхается на колени передо мной и, оказавшись ниже, вглядывается в мое лицо снизу вверх.

‒ Здравствуй, маленькая. ‒ Хриплый шепот срывается с ее губ. Кашлянув, она трет левую щеку и легким движением смахивает с ресниц повисшие красные капли. Ее лоб кровоточит, изрисовывая верхнюю половину лица в растекающиеся контуры багровой маски. ‒ Ты же девочка, да? Малышка совсем. А как ловко уложила этих уродов. Первый раз вижу подобное. Такая умничка.

Прекращаю шипеть. Наверное, чтобы лучше слышать ее голос.

Тихий. Хрипящий. Успокаивающий.

Она то и дело перестает шептать, увеличивая громкость, и все продолжает по-разному меня называть.

«Храбрая…»

«Хорошая…»

«Они бы так и продолжали причинять мне боль, если бы не ты…»

«Солнышко…»

Что было до того, как я увидела объем этого мира, давно слилось с чернотой. Воспоминания быстро истлевают. Темнота снаружи, темнота внутри. Нападающие исчезают, и возникающие мысли утопают в черноте.