Хау Мили Она

15

- Убирайся из моей головы! Пошел вон! – плотину прорвало и я не просто заговорила, заорала благим матом. Фантом заполнял мою голову все новыми и новые образами: вот мнущейся Эдуард Львович, Соня с закатившимися глазами, открытым ртом, развалилась на больничной койке. Мне продолжают показывать скольких своих сожителей она подсадит на наркоту, заразит, ограбит, если ей повезет пережить эту неделю. Останься она жива и из жертвы превратиться в охотницу. А вот я вижу девушку в лазоревом платье на фоне старенькой тойоты, еще до того письма в контакте от представительного мужчины в очках с трехдневной щетиной и щедрым предложением модельной карьеры, для чего надо лишь сделать несколько провокационных  за солидный гонорар фотографий. Потом он так и сказал, что снимки имели огромный успех, честно  заплатил всю оговоренную заранее сумму и сделал следующее предложение: совершить путешествие на пробы по рекламной компании одной очень популярной туристической фирмы. Этой фирмой оказалось и правда очень известное в определенных кругах экскорт агентство.  В одном из таких путешествий на частной яхте по странам Карибского бассейна, где плескались океаны мартини, игристого в бокалах, а по серебру зеркал рассыпались извилистые дорожки белого снега, Соня и увидела небо в алмазах. А через год на подобном мероприятии ее познакомили со Стасом.

Я не филантроп, чтобы колебаться с выбором, до боли сжимая браслет на левой руке, разворачиваюсь к лестнице и иду на выход. Ни с Лилей, ни со Стасом прощаться не буду – это сознательное решение продиктованное эгоизмом - слишком велик риск остаться в их мирке в палате, выкрашенной в бледно персиковый цвет, когда на улице буйствует лето. Мне давно уже нечего здесь делать, пора уже идти домой, я и так слишком долго откладывала; пакет с одеждой я уже забрала, ключ, надо полагать от квартиры на Лесной висит у меня на шее.

Внезапно на моем пути встает фигура Фомы, слишком резко отмахиваюсь и от него и от Ворона, так что санитар отлетает к стене. Персонал и посетители оборачиваются, опасность – как бы не сочли за буйную и не вкололи успокоительного. Я тоже удивлена. Не рассчитала силы, но я никогда не была тяжеловесом вроде бы?

- Совершенно не жалею, что посещала курс йоги, это так концентрирует. – Надо ведь что-то сказать, как-то сгладить, поэтому ляпнула первое, что пришло в голову.

СТАС

Стас выходил из кабинета вполне довольный собой. Он планировал заехать к своему таможенному брокеру, на час у него записан обед с юристом, надо подготовиться к завтрашнему судебному заседанию – семьдесят пять миллионов рублей копейки конечно, но Щаров  не собирается дарить их государству.

Эдик вызвался его проводить. Они вместе спустились двумя этажами вниз на лифте в молчании, сработал электронный замок пропуска, двери лифта открылись и перед Стасом предстала удивительная картина.

Верзилу, перегородившему дорогу хрупкой девушке в пижамке в полосочку сносит не иначе как сквозником и Стас лицом к лицу сталкивается с такой же сероглазой как и он сам, только глаза ее поначалу сияли космической темнотой, а потом мрак стал ртутью.

Она с большим недоумением проводила взглядом  хаотичные перемещения санитара в пространстве, выдохнула в попытке взять себя в руки и выдала следующее:

- Совершенно не жалею, что посещала курс йоги, это так концентрирует. – а потом, уже не обращая внимания на причитания окружающих вокруг скорее всего датого санитара  пошла, решительно ускоряясь прямо на меня. Я шагнул навстречу,  но меня остановил разряд такой силы, что ноги приросли к полу и по позвоночнику ко всем нервным окончаниям пробил озноб, который вспыхнул жаром горячки.

- Стоять! – резкий как удар хлыста приказ, яростное требование, и тело подчиняется беспрекословно, но Щаров не готов сдаваться без боя, собирает все свое врожденное упрямство, злость, так, что жилы на шее напрягаются, голова наклоняется вперед, взгляд исподлобья становится бычьим, руки сжимаются в кулаки. Мимо Щарова проскальзывает гибкая тень и успевает придержать плавно закрывающийся доводчик двери.  Стас готов воевать за свою свободу, потому что интуиция вопит МАТЬ ЕГО! ЭТО СУДЬБА! ЛУЧШЕ БЕЖАТЬ. Но Щаров никогда не бегал от опасности, получая свою дозу адреналина от борьбы. Медленно разворачивается всем корпусом на командиршу, рассматривает девушку придерживающую входную дверь  – что такое любовь с первого взгляда?

Мужчина вдруг понимает, что девчонка вообще не хамит и воюет не с ним, а со своими драконами, его она вообще не замечает. Очень похожа на маму, та также отчаянно сопротивлялась – Щаров часто вспоминал свою мать, но чтобы сравнивать ее с другими женщинами, не делал такого никогда. А сегодня только мельком глянул, и понеслось – в ту осень, когда отец решил завести официальную жену, а любовницу без образования с дурным неуступчивым характером и сына бастарда стыдливо задвинуть в самый дальний угол своего прошлого. И пусть молодая жена не стала для отца родным человеком, а любовница ни в чем не знала отказа, ей позволялось многое – и она спивалась от одиночества и вседозволенности, отец боролся конечно, лечил ее, просил, торговался, иногда они дрались, только склеить разрушенные отношения было уже невозможно – мама не умела изменять сама и прощать предательство не умела тоже.

Еще мама была душой их семьи, веселая с лидерскими качествами, настоящий диктатор в постановке целей с бешенным темпераментом. Хотела зАмок, отец кивал и на следующий день у порога толпились архитекторы, бригадиры, несколько риелторов по земельным участкам, ландшафтные дизайнеры, мечтала, чтобы ее единственный любимый сын играл на баяне и Стас был обречен. Музыкальная школа, насмешки и жестокая драка после уроков – даже в детстве он не щадил чужие пальцы, если они растут на чванливой жопе.