Хеймсвиль. Охота на ведьм

... in limine a sempiterna morte liberaret... // на пороге новой жизни.

Пожалуй, каждая история начинается с некого предисловия. Я же могу сказать только одно - НЕНАВИЖУ СВОЮ ЖИЗНЬ! Тут не ограничиться одним восклицательным знаком. Я готова поставить их сотню. Услышав подобное многие скажут, что это лишь мысли подростка с характером бунтарки. Для неких особей пубертатного периода их слова окажутся правдивым диагнозом. В моём же случае не просто протест, это переломный момент в жизни, который случился со мной после смерти матери. 

За последующие три года я кардинально изменила свои взгляды на жизни и прежние планы оказались нелепыми. Я бы назвала их наивной сказкой девочки, что не познала суровые реалии настоящей жизни. 

До семнадцати лет я испытала всё, что только можно: сбегала из дома, прогуливала школу, дралась на улице, курила травку и заливалась дешёвым пивом на таких же дешёвых вечеринках. Я не просто изменилась... Я буквально вывернула себя наизнанку, обнажив худшее, что было во мне. Не подумайте, что я стала наркоманкой и девицей на одну ночь. Подобное для меня табу. Но мелкими шалостями развлечь себя дозволено. 

Нравилось ли подобное поведение окружающим? Не думаю, но мне было плевать. Прошлая жизнь осталась позади когда я подалась во все тяжкие. 

Три года сомнительного бунта и мой отчим, который являлся опекуном после смерти мамы - не выдержал. Признаюсь, я ожидала подобного, но максимум надеялась на посещение психолога. Всегда тихий и правильный Уилл мог придумать только это. Но отчим поступил гораздо хуже, и нет, это не лагерь для трудных подростков. Всё оказалось ещё отвратительней, и я даже не представляла насколько его решение окажется болезненным. 

Уилл отказался от прав на  опекунство в пользу моей родной тетки Сибиллы. Как он мог поступить так со мной? Вышвырнул из дома отправив к совершенно чужому человеку. Не знаю, что произошло у тетки с мамой в прошлом, но эта женщина в моем понимании лишь имя в записной книжке. Мама никогда не говорила о своей сестре. О родственнице я узнала перед самым отъездом. 

Обижена ли я на отчима? Несомненно да. Пусть у меня и трудный характер, но это не значит, что он мог так поступить. В аэропорту мы даже не попрощались. Не могла смотреть на Уилла. Я и сейчас неуверенна смогу ли простить его в ближайшем будущем. 

Прощай Нью-Йорк, я отправляюсь в дыру с названием Хеймсвиль в Канзасе. Один год... Всего год и я смогу свалить в колледж. Нахрен всё! Во время перелета я продумала всё до мелочей и мой план казался безупречным. Год это не так много. Надеюсь Сибилла не слишком  назойлива и не будет навязывать мне своё общество. Я буду жить в её доме, но она должна помнить всегда, что это не по моей воле. 

Я смогу выдержать один год в новой школе. Для меня это не должно составить труда. 

Я не лукавила когда называла Хеймсвиль настоящей дырой. Здесь даже нет своего аэропорта и мне пришлось ещё два часа трястись в автобусе, который к слову не внушал мне никакого доверия. Моя тетушка встретит меня на станции. Видимо ехать в аэропорт выше её достоинства и плевать она хотела на мою отбитую жёстким сидением задницу. 

К слову, в Хеймсвиль я ехала единственным пассажиром. И это выглядело чертовски странно. 

Вывалившись из автобуса, я закинула сумку на плечо. Оглянувшись по сторонам, не заметила никого кто бы имел схожие черты с женщиной чья фотография валялась на дне моего рюкзака. 

Ещё и туман этот... Он плотным одеялом покрывал землю, создавая атмосферу настоящего фильма ужасов. 

Как только автобус отъехал, я сразу же увидела Сибиллу. Фотография явно не передала всего. Сибилла Хейл была не просто похожа на мою мать. Сестры имели практически одно лицо. 

Собравшись с мыслями, я пошла по направлению к ней. Мы смотрели друг на друга не прерывая зрительного контакта. Не одну меня поедал интерес. Интересно, насколько она рада, что теперь я буду жить с ней. 

— Здравствуй, Фелисити, — мелодичным голосом проговорила она, — как доехала? 

— Могла бы и лучше, — ответив ей, наклонила голову рассматривая вблизи каждую деталь её лица. 

Не смотря на то, что она была вдвое старше меня, Сибилла выглядела практически моей ровесницей. Абсолютно гладкая, бледная кожа без единого изъяна. Ни одной морщинки на лбу, абсолютно ничего, что говорит о её возрасте. 

Темные, практически черные глаза обрамлены густыми ресницами. И даже в эту пасмурную погоду её волосы переливались блеском синевы. Да и одета она была как... как обычный человек: джинсы, светлая рубашка и тонкая куртка поверх. А чего я ожидала? Красного трико и ведьминский колпак? 

— Садись в машину, — скомандовала Сибилла, распахнув для меня дверцу, — сейчас начнется гроза. 

— Не думаю, — хмыкнув, забросила сумку на заднее сидение, — дождя не будет... 

Только я присела в салон, как с неба рухнула непроглядная стена воды. 

— Умеешь видеть будущее? — удивленно пробормотала я. 

— Не только, — подмигнув мне, она повернула ключ зажигания заводя свой хиленький джип. 

Разглядывая через стекло пустынные улицы города моё настроение всё больше падало к отметке - ужасное. Хеймсвиль просто мелкая сошка по сравнению с Нью-Йорком. Никаких ярких вывесок магазинов, нет людей, абсолютно ничего этого нет. Пустые улицы по которых тянутся тонкие ручейки смывая дневную пыль с дорог. Я не заметила ни единой вывески кинотеатра или клуба. Если тут всего одна центральная улица, я удавлюсь собственным поясом. 

— Чем ты занимаешься? — откинувшись на сидении спросила я. 

— Везу тебя домой, — с улыбкой ответила Сибилла бросив на меня лукавый взгляд. 

— Я не об этом, — не оценив юмора, закатила глаза.