Хэллоуин, полнолуние, полночь

Хэллоуин, полнолуние, полночь

На улице уже совсем стемнело, когда я наконец покинула здание библиотеки и вышла на улицу. Вообще-то я могла бы просидеть ещё дольше, но библиотека вот-вот должна была закрыться. Я обожала это старинное вытянутое вверх здание в готическом (или псевдоготическом – в архитектуре я не сильна) стиле, с узкими окнами и продолговатыми арками. В нём всегда было так уютно и пахло ни с чем не сравнимым запахом старой бумаги – а уж в запахах-то я разбираюсь, можете мне верить. Конечно, в двадцать первом веке все практические и курсовые я выполняла с ноутбуком на коленях или устроившись за стационарным компьютером, а не с кипой книг, сложенной на столе, но атмосферности места это ничуть не вредило. Всегда любила дома и парки с историей – друзья за это даже в шутку называют меня «девушкой не из того века».

Но библиотеку, как уже было сказано выше, пришлось покинуть. Если в ней царил блаженный покой и тишина, то на улице, несмотря на поздний час, а может быть, благодаря ему, было людно и шумно. Ничего удивительного, ведь сегодня Хэллоуин! Праздник, который я, по правде сказать, не очень-то люблю. Нет, не подумайте, что я такой мизантроп, у которого лицо кривится от одного упоминания о простых человеческих радостях. Просто я не выношу шума и больших компаний. И из-за этого чаще всего остаюсь в одиночестве в День всех святых, ведь большинство моих друзей его просто обожают.

На улице пахло тыквами, корицей, карамелью, алкоголем, и всё это причудливо смешивалось с запахом бензина и вечерней свежестью. Повсюду гуляли парочки и компании в пёстрых нарядах – привидения, скелеты, ведьмы, персонажи популярных сериалов и так далее. То и дело раздавался звонкий смех, слышались выкрики разной степени трезвости, кто-то выводил хмельным голосом мотив смутно знакомой модной песенки. Вздохнув, я покрепче прижала к себе сумку и свернула в проулок – так я не единожды сокращала путь до нужного места.

В проулке, как я и ожидала, было пусто... хотя не совсем. Под одним-единственным фонарём стоял какой-то мужчина в длинном чёрном плаще. Проходя мимо него, я невольно ускорила шаг, надеясь, что он просто ждёт кого-нибудь или размышляет, не выпить ли бутылочку-другую в баре, а не охотится на припозднившихся девушек. Но когда это мои надежды оправдывались?

Аккурат в тот момент, когда я поравнялась с незнакомцем, он развернулся, и свет фонаря выхватил из полутьмы блестящие белые клыки, торчавшие из-под верхней губы. Неизвестный очень живописно оскалился и шагнул ко мне – я попятилась, ещё сильнее прижимая к себе сумку и раздумывая, стоит ли звать на помощь и пускаться в бегство или достаточно просто послать шутника ко всем чертям.

Оказалось, что следовало бы выбрать второе – увидев моё перекошенное лицо, парень расхохотался:

– Что, испугалась? Думала, я настоящий вампир? Нет, эти клыки искусственные... наверное, – он подмигнул.

Выглядел он, кстати, очень даже неплохо, даже с вампирскими зубами. Немного похож на Бена Барнса в роли Дориана Грея, только без его порочности. Высокий, стройный, темноглазый, волосы тоже тёмные и достают до плеч. В викторианской Англии он непременно был бы поэтом или художником. Вот только у меня не было бы ни единого шанса стать его музой. Потому что таким утончённым юношам, как правило, нравились, вопреки суровым законам церкви, такие же утончённые юноши.

Но этому недовампиру, кажется, нравились девушки. Во всяком случае, он продолжал меня разглядывать – уже не насмешливо, а с любопытством и даже как будто сочувственно.

– Очень смешно, – буркнула я, чтобы он не думал, будто у меня от страха язык отсох. – Представь, ты наткнёшься на какого-нибудь чокнутого охотника за вампирами, вооружённого серебряными пулями и осиновым колом.

– Я умею двигаться с быстротой молнии, так что мне не страшно, – фыркнул он. – Кстати, я Эдвард.

– Вампир по имени Эдвард? Серьёзно? – не поверила я.

– Ага, серьёзно. Только не Каллен. Эдвард Джонсон. Только не говори, что тебе зовут Белла, ладно? – с наигранной жалостью в голосе попросил он.

– И не собиралась, – я зашагала дальше по проулку, он, как и следовало ожидать, пошёл следом. – Вирджиния. Вирджиния Вулф.

– Серьёзно? – настала его очередь недоверчиво приподнять брови.

– Абсолютно. Вулф – фамилия моих родителей, а они у меня обожают британскую литературу и решили, что будет очень оригинально назвать дочь в честь любимой писательницы. Её грустная судьба их не остановила.

– Сочувствую, – он немного посерьёзнел и сразу стал мне более симпатичен. – Так куда ты идёшь, Вирджиния? Молодой девушке не следует находиться на улице так поздно, да ещё и в канун Хэллоуина, – он подпустил в голос таинственности. – Вдруг какой-нибудь вампир решит полакомиться её кровью?

– Послушай, это уже не смешно, – с раздражением сказала я. – Может, на каких-то девиц этот вампирский прикид и действует, но не на меня. Кроме того, я всегда больше любила оборотней.

И это абсолютная правда. Мой самый любимый герой Поттерианы – профессор Римус Люпин. Но прикид у Эдварда, надо сказать, был неплох. Теперь, когда мы с ним шли рядом, я смогла различить под небрежно накинутым плащом белую рубашку с шикарным кружевным воротником (да у меня во всём гардеробе таких кружев нет!), и чёрные брюки. Я незаметно втянула носом воздух – пахло от него приятным и явно дорогим парфюмом. Да и бледность вкупе с чёрными волнистыми прядями была этому «вампиру» вполне к лицу. Если Эдвард и был сумасшедшим косплеером, то очень небедным и обаятельным сумасшедшим косплеером.