Хорошие мужья надевают на Новый год... рога

Хорошие мужья надевают на Новый год... рога

– Терпи, мужик, хорошим мужем будешь! – Радиф Заглятдинов расхохотался и поправил оленьи рога на русой голове Ярослава Оленева, одного из самых богатых и влиятельных мужчин в стране. Впрочем, и сам Радиф был не менее состоятелен.

Ярослав скривился, но одернул свитер с объемной фигуркой оленя на животе и сунул ноги в тапки с бубенцами.

Окинул взглядом переодевшегося друга и тоже расхохотался.

Нос-морковка, белый округлый парик и белый же костюм снеговика с красными пуговицами.

– Ничего-ничего! – подмигнул Заглятдинов. – Мои прекрасные мужские формы и так заметны!

Оба бизнесмена занимались в спортзале и это было отлично видно… По плечам… потому что подтянутый пресс Оленева скрывала огромная выпуклая аппликация, а шикарные мышцы Заглятдинова – округлый торс снеговика.

– И потом мы еще не видели наряженного Руслана! – Подмигнул Ярославу Радиф. – Русла-ан! Не стесняйся, покажись во всей красе!

Плечистый брюнет Баженов-Велльский, наследник дворянского рода, весьма небедный предприниматель, вышел из гримерки с хмурым выражением на лице… загримированном под женщину. Накладные ресницы, подводка, помада. Длинный сарафан Снегурочки и кокошник на парике с косой. Радиф и Ярослав засмеялись громче.

– А я вот не понимаю! Ты – олень! – Баженов усмехнулся, покосившись на Ярослава. – Тебе по фамилии положено. Ты – снеговик. Не знаю почему. И мне пофиг! Но почему я баба?

– Ты не баба! И даже не Снежная баба! Ты – Снегурочка! – сквозь смех ответил Заглятдинов. – И этому есть адекватное объяснение! Только я его еще не придумал.

– Вот именно! – возмутился Руслан, крутясь перед зеркалом.

– Ну, во-первых, ты у нас бывшая модель. А модели, как известно – люди без пола! И даже название у профессии женское! Вот мы с Радифом – бизнесмены! Видишь? Суровое мужское название. А ты – модель… – начал Ярослав. – Во-вторых, кто пришел последним тот и водит… Хороводы в роли Снегурочки!

– Голова! – похлопал друга по плечу Радиф.

– Да-да! Ярослав не только оленья голова, но еще и плюшевые рога! – надулся Баженов-Велльский.

– Да прекрати! Жены будут в восторге! А дети?! И потом, тебе совсем нечего жаловаться! Ты знаешь кто у нас Вяземцев? На минуточку владелец и директор крупной сети предприятий, почти олигарх, – уточнил Радиф.

– Знаю! Дед мороз!

– Во-от! Старый склеротик, который каждый год делает одно и тоже с мешком подарков и никак не может понять, что повторяется.

– А можно я буду склеротиком? – с надеждой спросил Руслан.

– Слушай! Тебя уже накрасили! Как говорят наши жены – нельзя чтобы такая красота пропадала без зрителей! – вклинился Ярослав.

– Тогда могу пропасть я! – возмутился Баженов.

– Пфф… В жизни не поверю, что ты бросишь свою Лену под Новый год! Ты ее на выставки – и то сопровождаешь! – добавил Радиф. – Все боишься, что какой-нибудь художник или фотограф уведет твою красавицу.

– Я сопровождаю ее как мужчина! А не как эм… муж неопределенной ориентации!

– Ой, да ла-адно! – похлопал Руслана по плечу Ярослав. – Делов-то! Зато будешь ее любимой подружкой! Лучшей! Заметь!

– Чего это?

– Ну смотри! – Оленев начал загибать пальцы. – Лучшая подруга любой женщины обладает тремя качествами. Она неказистая, достаточно крупная, на случай нападения насильников на более красивую приятельницу. И, несмотря ни на что, включая свою роль в дружбе, просто обожает подругу. Ну все же в кассу!

– Заразы! – отозвался Баженов.

– Ну что поделать! У нас каждый новый год новые вирусы! – развел руками Радиф. – Стараемся не отставать от прогресса!

– Хо-хо-хо! Или кря! – в дверях появился тот самый «владелец и руководитель», в костюме Деда мороза. С накладным животом на плоском прессе, разведя мощные плечи. – Мужик! – расхохотался он, увидев Ярослава. – Настоящий муж надевает на Новый год рога!

– И обламывает их чересчур борзым мужикам! – набычился Ярослав.

– Ну нет у меня рогов! - развел руками Шаукат, или Кат, как его звали друзья. – Хочешь бороду оторви! – и он провел рукой по окладистой белой бороде.

– Все мужики! Пошли радовать детей и смешить женщин! – воскликнул Радиф.

– А ты не особо тут командуй! Снеговичина! – усмехнулся Кат. – Мы, между прочим, поважнее фигуры! – и он подтянул накладной живот.

– То что у вас фигуры важнее – видно! А главный тут я! – заявил Радиф. – Это, в конце концов, мое заведение «Амазонки».

– Хватит меряться градусниками… э-э-э градусами абсурда! Пошли к женщинам и детям нести смех и радость! – Ярослав двинулся к двери.

Зацепился рогами за косяк, и Радиф помог ему пройти в зал.

В центре огромного помещения царствовала гигантская елка, украшенная не менее великанскими шарами и звездой.

С потолка свисали гирлянды.

Вдоль стен вытянулись столы, а за ними – выстроились диваны.

Диваны были покрыты подушками, столы – тарелками с яствами.

Жирные, наваристые пельмени в тонком тесте, сытная пицца с ломтиками мраморной ветчины и поджаристыми колбасками. Жаркое в зажелировавшемся бульоне со специями, картошка в золотистой корочке по-деревенски… Глаза разбегались.

Оливье с курицей вместо колбасы, ароматный зеленый салат со сладкими помидорками, греческий, с нежными квадратиками сыра физалис…

Шуба с глянцевой поверхностью, покрытой розоватым от свеклы майонезом.

Этажерки с фруктами. Крупные черные виноградины свешивались с верхних полок. Нежное манго истекало соком. Прозрачные от спелости груши теснили алые крупные яблоки. Мандарины лежали всюду. В вазочках, на этажерках, между тарелками. Оранжевые, с тонкой кожицей…

Но самым большим украшением помещения были женщины, которые столпились возле елки и угорали со смеху. Пока малышня возилась с аниматорами, которые раскрашивали детишек в зверей.

Старшие: сыновья Баженова-Велльского, Заглятдинова, Ката и дочка Оленева азартно играли в карты.

Лина Заглятдинова была чудо как хороша в зеленом длинном вязаном платье с голубыми вставками. Изящная, фигуристая, статная, на вид не больше тридцати семи лет. Огромные глаза, губы бантиком. Распущенные рыжие волосы словно каскады лавы спускались на плечи.