Хорошую вещь "браком" не назовут. Но это не точно

Пролог

- Мясо в кисло-сладком соусе, - официант поставил принесенное блюдо посредине стола, забирая пустые тарелки из-под салатов. Напряженная атмосфера мешала наслаждаться китайской кухней, которую я искренне любила, заставляя лишь уныло ковырять  уже наложенные в личную тарелку холодные закуски. Настроение, что еще утром было на отметке «великолепно» резко скатилось до состояния «хочется плакать и немножечко сдо… умереть».

- Вика, ну разве так можно? – негодованию бабушки не было предела, что она наглядно демонстрировала поджатыми губами и крепко сжатыми палочками для еды в руке. Я в ответ лишь глубоко вздохнула, устав доказывать свою позицию, устраивая сцену на радость посетителям. Вот что они ко мне пристали? А ведь так все хорошо начиналось – семья довольно редко приезжала в «большой город» - как любил говорить отец – где училась и работала я, предпочитая решать вопросы по своему  бизнесу удаленно. Но грузовой шиномонтажный станок был слишком большим, во всех смыслах этого слова, приобретением, чтобы доверять только фотографиям и телефонному  разговору с сотрудниками магазина. По счастливому стечению обстоятельств именно в эту субботу у меня выдался выходной – впервые за два месяца, который я решила провести с родными, которых не видела уже полгода. И пусть ехать до родного дома было всего несколько часов, ворох дел и обязательств, плотно закрепили меня за мегаполисом, не позволяя вырваться из его крепких и надежных объятий.

- Что «можно», баб? – я посмотрела прямо в глаза пожилой женщины, которая мысленно меня уже по органам разобрала. Что они все уперлись как бараны в новые ворота?  – Что вас так припекло с этим замужеством, понять не могу? Мне всего двадцать два, у меня насыщенная жизнь с плотным графиком, и поверь, мужчина, а тем более муж, сюда явно не вписываются, -  от большого количества эмоций начала активно жестикулировать, чтобы хоть как выплеснуть свое негодование и не начать банально кричать.

- Вот так и проживешь, а потом откроешь глаза, а тебе уже за сорок и ты до сих пор одна! – когда необходимо, Фаина Геннадьевна умудрялась показывать мне всю глубину женской логики, считая и доказывая окружающим, что только ее позиция правильная. Остальные члены семейства разумно молчали, хотя я и знала, что родители были согласны со старшей женщиной в семье. И лишь младший брат сохранял нейтралитет, с удовольствием наблюдая за цирком с первого ряда. Вон, даже телефон отложил в сторону, закидывая в рот вместо попкорна любимое чисанчи.   – Все твои одноклассницы уже давно в браке, а некоторые даже уже с детьми. И только ты у нас неприкаянная!

- Так вот в чем дело? – я была спокойным человеком, честно. Учеба в медицинском университете стойко выработала во мне стабильный пофигизм, а сданная на «отлично» неврология активно напоминала, что все болезни от нервов. Но Рубикон был у всех людей на планете, и моя скромная персона не была исключением. – А я-то думала, что дело во мне, а не в статусе перед соседями.

- Виктория! – попыталась осадить меня мама, вмешиваясь в ссору. Ее карие глаза так и говорили «Будь умнее, ты же ее знаешь». Я знала, но красную тряпку не просто трясут перед моим лицом – ее уже нагло засунули в глотку, заставляя активно пережевывать грубую ткань.

- Нет, мама, - твердо ответила я, складывая руки на груди. Лучше бы я сегодня сходила на зачет, честное слово, а не пыталась тут отстоять свое право на свободу. – Бабуль, а чего это наши добрые соседи не рассказывают, что некоторые мои «счастливые» одноклассники уже развелись, а у одной и вовсе муж повесился, оставив «счастливую» жену, к слову, без образования и работы, с годовалым ребенком на руках? М?

Вот скажи, чем я тебе не угодила? Я ведь не идиотка бездомная, о которой стыдно говорить, а вполне счастливая самостоятельная молодая девушка. Мне есть чем гордиться, похвастаться. И отсутствие личной жизни вовсе не показатель моей неудачливости.

- Что ты все заладила? – старушка уверенным движением поправила свой аккуратный пучок, приковывая взглядом на обновленный цвет волос. Баклажановый оттенок на удивление ей шел. Еще бы от деменции спасал, я бы лично закупала бы краску тоннами. Нет, я любила свою семью. Они дали мне все, чтобы я сейчас уверенно стояла на ногах и достигала своих целей без серьезных проблем, были моей подушкой безопасности и жилеткой. Но эта их привычка ненавязчивого контроля уже начала душить. Особенно это касалось бабушки, которая искренне считала, что все ее советы касательно моей жизни являются для меня законами серьезнее Конституции. – А как же любовь? Дети? Брак – это важный период у каждой женщины...

- Хорошую вещь «браком» не назовут, - бессовестно перебила я, чуть отодвигаясь от стола. – Чего ты в это так уцепилась, понять не могу? В других семьях все чинно-мирно – никаких мальчиков, пока не получишь образования, не устроишься на хорошую работу и еще тысяча «не»! И только мои родственники пришибленные спят и видят меня со штампом в паспорте!

Брат в ответ на мои реплики коротко хмыкнул, оценивая аргумент. Вот почему сыновьям проще жить? Никто их никуда не торопит, не говорит о неведомых часиках, которые куда-то тикают. Живут себе, «гуляют» с умиления старших, что тайком кладут презервативы в задние карманы джинсов, и радуются. Хотелось выть от такой несправедливости. Угораздило же родиться девчонкой.

- Да хоть бы штамп, а то я такими темпами правнуков и не понянчу, так хоть на зятя полюбуюсь! – женщина демонстративно скомкала бумажную салфетку и кинула в свою тарелку. Мне лишь оставалось сцепить покрепче зубы и глубоко дышать.

«Все хорошо, Вика. На курации и хуже пациенты попадались» - попытка самовнушения провалилась с треском. Пошло оно все к Гиппократу.