Хроники Эвильгардена. Глава о Блюмен Дайбе.

Глава I

Изящные, сильные, красивые… И смертоносные. Эту таинственную и оттого ещё более прекрасную расу, нашедшую себе пристанище на границе процветающего Иврунда и наполненной зеленью Дарилии прозвали Блюмен Дайбе. В некотором роде Блюмен Дайбе схожи с эльфами, живущими на землях Дарилии. Они так же связаны с природой, которая подпитывает их силы и даёт жизнь новым поколениям. Они столь же грациозны и изысканы, столь же привлекательны для людского взора, но всё же между остроухими мудрецами и Блюмен Дайбе существуют весьма значительные различия. Чтобы продолжать жить, они постоянно должны отнимать чужие жизни. Из-за этого условия от природы миролюбивая раса вынуждена была воевать с проживающими рядом народами и скрываться под кронами густых лесов, чтобы не дать себя обнаружить. Открыто Блюмен Дайбе с людьми и эльфами воевали крайне редко, но за те долгие годы, что они здесь находились, между расами образовалась прочная нерушимая стена, общепризнанный, но никем из сторон не решаемый конфликт.

Обречённая на отказ со всех сторон, раса развивалась в одиночестве, укрытая от всех заботливыми ветвями многолетних дубов. Но были среди них такие, кто был преисполнен интереса к окружающему миру и хотел наладить контакт с остальными расами, не желая подчиняться своей печальной судьбе. Таких называли отшельницами. Их предводительница, Лилия Марлен, была храбра и вольна. Она призывала остальных вместе с ней искать способ прожить без истребления других. И спустя какое-то время её мечта осуществилась. Группа отшельниц нашла пристанище в небольшой деревушке магов и алхимиков, расположенной на землях Иврунда. Люди приняли их с подозрением, но постепенно между ними наладился контакт. Волшебники делились с ними своими знаниями, обучали и помогали. Долгими упорными совместными трудами ими был придуман эликсир, что продлевал Блюмен Дайбе жизнь. Однако Марлен и отшельницы не желали делиться рецептом эликсира с остальными представителями своей расы, так как раннее те их отвергли и отправили в изгнание. Нынешний предводитель, или Рыцарь, Роза Аида, пока что не объявляла войну отшельницам, но весьма скоро это может произойти.

Вот какова печальная история этих прекрасных дев, вынужденных отнимать жизни у других ради продолжения собственной… Но может ли всего два человека, а точнее один человек и одна Блюмен Дайбе, изменить ход сей истории?..

* * *

Вокруг бушевало пламя. Каждый сантиметр был охвачен огнём, пожирающим на своём пути всех и вся. Рядом с горящим домом суетилась толпа людей: некоторые пытались потушить его, другие, возможно, проникнуть внутрь. В этом пылающем аду никто и не заметил маленького беспомощного тельца, покрытого ожогами. Бледная девочка с потемневшими от копоти и сажи волосами поспешно спускалась с невысокого обрыва, тяжело дыша и дрожа. Вдруг её нога сорвалась, и она покатилась кубарем вниз, пачкая простенькое платьице, чудом на ней ещё державшееся. Она глухо простонала, после чего неуклюже встала на ноги и попыталась побежать через поле. Кое-как пересёкши половину, девочка наконец-то остановилась и отдышалась.
— Нельзя останавливаться… Ещё чуть-чуть… За полем селение… — она вновь побежала вперёд, не обращая внимания на колючки и траву, застревавшие в волосах и одежде. Девочка добежала до окраины дороги и обессиленно упала на колени. Последним что она увидела, были слабые огоньки, маячившие впереди…

* * *

— Гил! — светловолосый юноша бежал за своим другом, только что в сердцах хлопнувшим дверью таверны и покинувшим её, — Ты же знаешь, какой капитан пустослов! Зачем опять себя так вести? — слова были обращены, по всей видимости, ко второму молодому человеку. Он остановился. Светловолосый перешёл на шаг. — Гил?
— Девочка…
— Девочка? Какая девочка? Гил, что ты… — парень подошёл поближе и оцепенел: перед ними в снегу лежало маленькое и худое тельце со светлой, практически белоснежной кожей, освещаемой лишь лунным светом. Судя по длинным серебристым волосам, это была девочка. Ненадолго застряв в раздумьях, второй юноша молча взял её на руки.
— Ну и что ты собрался делать? — светловолосый явно был не особо доволен действиями друга.
— А что ты предлагаешь? Оставить её здесь? Ночью? Зимой?
— Всё понятно, наш вояка в милосердные монашки решил записаться, — ответа не последовало. Двое мужчин с маленькой девочкой на руках в ночной тишине ушли по заснеженной дороге вдаль, а белоснежные хлопья продолжали падать с неба, скрывая за собой их следы.

* * *

«Так тепло.»

Цветка, что всю свою жизнь жил в кромешной, непроглядной тьме…

«Так спокойно…»

…коснулись недоверчивые холодные рассветные лучи. И он вдруг…

«Что это за чувство?»

Захотел расцвести.

«Где…» — маленькое хрупкое тельце, лежавшее на кровати в небольшой комнатке, разомкнуло веки и сонно огляделось. «Где я?» Девочка уставилась в дощатый потолок, пытаясь восстановить воспоминания вчерашнего дня, но выходило у неё слабо. Причём это касалось не только вчерашнего дня. «Моё прошлое, оно… Расплывается» Она обхватила голову руками, силясь восстановить утерянные фрагменты. «Бесполезно». Девочка вновь разочарованно уставилась вверх, словно пытаясь высмотреть там что-то. Дверь в комнату отворилась, издав неприятный скрипучий звук. На пороге появился молодой человек в форме военнослужащего. Девочка, вздрогнув, попыталась приподняться на локтях, но вдруг резко упала обратно на кровать, почувствовав невыносимую слабость во всём теле. Юноша беззлобно усмехнулся, подойдя к кровати и окинув бледное лицо девочки беглым взглядом.
— Не напрягайся. Ран у тебя нет, но переохлаждение ты получила серьёзное. Жар только недавно начал спадать. Девочка посмотрела юноше в глаза, после чего медленно перевела взгляд на стену перед собой. Она сидела неподвижно уже несколько минут, когда парень решил проверить, всё ли с ней в порядке.
— Эй, ты… — он осторожно взглянул на лицо девочки. Желая что-то сказать, юноша прервался на полуслове, заметив блестящие капельки, льющиеся из глаз девочки. Он выпрямился и глубоко вздохнул.
— Ну и что я такого сказал? — девочка вздрогнула и повернулась к нему.
— Забыла… — её тоненький слабый голосок дрожал, — Я ничего… — она сжала свои маленькие руки в кулачки, — Ничего не помню! — девочка закрыла лицо ладонями, тихо всхлипывая.
Юноша достал из кармана своей формы чистый белоснежный платок и протянул его ребёнку. Девочка подняла на него глаза и перестала всхлипывать, но платок не взяла.
— Кто вы такой? — её светлые и необычайно большие глаза были заполнены недоверием и опаской. — Можешь звать меня Гилберт, — он вновь попытался вручить платок девочке, но она лишь чуть отодвинулась, кажется, вовсе не собираясь его брать. Парень в очередной раз вздохнул и убрал предмет обратно в карман.
— Довольно грубо с твоей стороны. Не спаси я тебя вчера, ты бы вряд ли выжила, — Гилберт не видел лица девочки, но по её дрогнувшим плечам можно было догадаться, что она действительно ничего не помнила о событиях вчерашнего дня.
— Спасибо, — почти прошептала она слабо извиняющимся тоном, — И простите.
— Ладно уж, прощаю. Может, хоть имя своё скажешь? — девочка лишь сильнее сжала простыню своими ослабевшими ручками. Юноша разочарованно взглянул на неё.
— Неужто и имя забыла? — девочка кивнула головой, заставив длинные белоснежные волосы чуть покачнуться.
Чуть поразмыслив, парень направился к двери, намереваясь покинуть комнату. Уже возле порога он остановился, вновь обратившись к безымянной:
— Рядом с тобой отвар из целебных трав. Ещё не должен был остыть. Выпей его и ложись спать. Завтра я снова зайду, а пока отдыхай. Может быть, позже ты что-нибудь вспомнишь. Дверь тихонько захлопнулась, оставляя маленькую девочку наедине с собственными мыслями. Она покосилась на кружку, стоявшую на прикроватной тумбочке справа от неё, после чего взяла отвар в руки и отхлебнула немного. Вкус был довольно приятным, не считая до слёз горького послевкусия. Тем не менее, жидкость была горячей и приятно успакаивала своим теплом всё внутри, придавая сил, так что девочка медленно выпила всё, что было в кружке, и вернула её на место. «Тепло». Она положила голову на подушку и уютно укрылась одеялом. Прикрыв ненадолго веки, уставшая девочка провалилась в спокойный целебный сон.

Уже во второй раз девочка просыпалась в этой комнате. Но в этот раз она чувствовала себя намного лучше, пусть и воспоминания к ней не вернулись. Она открыла глаза. Через небольшое окошко напротив кровати пробивались тёплые солнечные лучи, падая на её серебристые волосы, раскиданные по подушке, заставляя их мерцать и переливаться. Девочка сонно наблюдала за тем, как кружатся в свете солнца многочисленные пылинки. Почувствовав прилив сил, она осторожно села в кровати, свесив ноги. Убедившись, что не испытывает головокружения, девочка поднялась и встала на ноги. Она покачалась туда-сюда, перенося вес тела с пяток на носки и наоборот, походила по комнате. Убедившись, что её вестибулярный аппарат в норме, девочка стала думать о том, чем ей заняться. «Тот человек сказал, что придёт сегодня снова, но его до сих пор нет». Побродив ещё немного по комнате, она вновь уселась на кровать. «Он сказал, что спас меня…». Девочка, зажмурившись, подставила лицо, на котором отражались её душевные терзания, ласковым солнечным лучам. «Но зачем он это сделал? Чего он ожидает от меня?» Дверь в комнату распахнулась, прервав её рассуждения. На пороге стоял Гилберт, держа под мышкой какой-то свёрток. Он с долей удивления осмотрел девочку.
— Надо же, ещё вчера и головы оторвать от подушки не могла, а сегодня уже самостоятельно по комнате ходит, — он подошёл ближе и прикоснулся ладонью ко лбу девочки. Та чуть дёрнулась, но не отодвинулась. Постояв так немного, Гилберт убрал руку. — Температура спала. Слабости не чувствуешь? — немного подумав, она отрицательно покачала головой. — Что ж, похоже, ты здорова. Удивительно, ведь ещё вчера твоё состояние оставляло желать лучшего. Я принёс тебе одежду, — юноша положил свёрток на прикроватную тумбочку, — В таком лёгком наряде в здешних погодных условиях не погуляешь. Я подожду снаружи. Выходи, когда закончишь, — с этими словами Гилберт покинул комнату.

— О, смотри-ка, а тебе идёт! — парень с восторгом смотрел на девочку, облачённую в дорожное платье нежного кремового оттенка. — Только вот волосы… — его выражение лица сменилось, как только он взглянул на длинные, не совсем чистые и спутанные локоны, — Ладно, отложим это на потом. Думаю, девочки будут рады заняться. А пока, — юноша выудил откуда-то атласную ленту нежно-голубого цвета и торжественно перевязал ею волосы девочки. Она, терпеливо выждав, когда Гилберт закончит, забежала назад в дом и взглянула на своё отражение в небольшом зеркальце на стене. Девочка ничего не сказала, но её восторженное лицо говорило красноречивее всяких слов. Юноша улыбнулся и медленно пошёл по широкой тропе, жестом приглашая девочку идти за собой. На улице было тепло и солнечно, несмотря на нерастаявший снег, покрывавший растительность по краям от тропинки. Позади остался небольшой домик, в котором девочка провела эти два дня: ничем не примечательная бревенчатая избушка, крыша которой уже успела покрыться тонким слоем мха. Впереди же прорисовывались очертания чего-то, напоминающего военный лагерь: множество одинаковых палаток, установленных недалеко друг от друга, а между ними груды ящиков с неизвестным содержимым. Небо было безмятежным, на нём, казалось, не было ни единого облачка. Девочка с интересом оглядывалась по сторонам, не забывая изредка смотреть себе под ноги и обходить многочисленные лужи и ручейки. Она переводила взгляд со спины юноши на голые деревья по бокам от дороги и на залитую солнцем тропинку и наоборот. В голове всё ещё было много мыслей и вопросов, что, заглушая друг друга, мешали сформулировать хоть один из них. Поэтому девочке оставалось только следовать за своим названным спасителем, прибывая в неведении. Впрочем, пока что такое положение дел её, вроде как, и устраивало. Через некоторое время, парень и девочка добрались до лагеря. Солдаты, сновавшие туда-сюда, переносящие различные ящики и бумаги, удивлённо косились на девочку, но сказать ничего не решались. Может, причиной тому было звание юноши, а может, им просто не было дела до внезапно появившейся маленькой светловолосой гостьи. Остановившись возле одной из палаток, Гилберт пропустил внутрь девочку, после чего зашёл сам. Внутри на небольшой кровати, обделённой постельным бельём, сидел молодой человек в той же военной форме, что и Гилберт. Завидев девочку, он расплылся в светлой и доброжелательной улыбке. — Ты собрал то, что я просил?
— Обижаешь, — солдат подошёл к юноше и передал ему небольших размеров сумку.
— Благодарю. Знакомься, — последующие слова были обращены уже к девочке, — Это Оливер, мой товарищ. Иногда может вести себя странно, но вообще славный малый. Если начнёт приставать — сразу говори.
— Это что ещё за представление такое? Нет, конечно, такие милашки на дороге не валяются… — он окинул взглядом девочку, — Хотя после вчерашнего не уверен. В любом случае, детьми я не интересуюсь, спасибо. Не зная, куда деться, девочка сделала шаг назад, прячась за спину Гилберта. Оливер вздохнул и вышел из палатки. Парень вместе с девочкой направились вслед за ним.
— В приказе было сказано, что штаб находится на холме близ Арлена. Я доставлю нас прямо к подножью, — стоило пройти немного, как вдруг прямо перед ними показался небольшой чёрный автомобиль. Девочка принялась изумлённо разглядывать неизвестную ей конструкцию. Юноша открыл заднюю дверь, приглашая её внутрь, куда та с опаской забралась. Оливер сел на переднее сиденье. Гилберт же устроился рядом с девочкой и закрыл двери. Издав характерный звук, машина завелась и двинулась по лесной дороге. Увидев замешательство на лице девочки, юноша улыбнулся. — Никогда раньше не ездила в автомобилях? — она отрицательно покачала головой и прислонилась к окну, разглядывая проносившиеся мимо деревья. Вскоре они выехали из леса, и из окна видно было обширные поля, пока что в большинстве своём, представляющие вскопанную землю. Для многих культур время посадки только-только наступало. Приглядевшись, можно было различить где-то вдалеке очертания городов: шпили замков, крыши домов и блестящие на солнце купола церквей. Спустя долгие часы пути автомобиль остановился у подножья достаточно высокого холма, на вершину которого вела череда каменных ступеней. Юноши и девочка вышли из машины, направившись вверх по лестнице. Девочка стремительно преодолевала одну ступеньку за другой, думая о том, что ждёт их на вершине. На высоте поднимался прохладный ветер, шевеливший её белёсые волосы, перехваченные васильковой лентой. Девочка продолжала идти, вглядываясь в безмятежную небесную лазурь, окрашивающуюся на горизонте в предзакатные цвета. И вот через какое-то время они уже почти достигли вершины.
— Ну что за вид! Дух захватывает, — Оливер, первым поднявшись наверх, принялся осматривать окрестности. Гилберт, преодолев последние ступеньки, подал руку девочке. Она сделала пару шагов и… От вида, открывшегося её взору, у девочки перехватило дыхание. Казалось, деля океан небесной синевы, через весь небосвод проходила сплошная белая косая черта. Горизонт пылал всевозможными оттенками алого, оранжевого и жёлтого так, что можно было подумать, будто небо сейчас сгорит, охваченное этим непокорным пламенем. На фоне этого великолепия возвышалось трёхэтажное здание со стеклянным куполом, сложенное из белого кирпича. На пороге стояла девушка настолько необычайной красоты, что легко и просто вписывалась в этот прекрасный пейзаж. Её длинные русые волосы развевались на ветру, а губы расплылись в приветливой улыбке. А прямо перед порогом, по бокам от вымощенной затейливым узором дорожки цвели десятки и сотни чудесных белоснежных цветов. Их лепестки подхватывал весенний ветер и уносил в нескончаемую даль. Вглядевшись в цветочную поляну и узнав в цветах знакомый образ, девочка пошатнулась. Она почувствовала, как забытые и скрывавшиеся от неё доселе вещи теперь стремительно выплывают из тумана забвения, оглушительно громко звуча в её голове.
— Эти цветы… — её голос дрожал.
— Это фрезии. Красиво, не правда ли?
— Я… — она подняла на юношу глаза, в которых читалось глубокое отчаяние, — Всё вспомнила.