Хроники Окатора. Найденная

часть седьмая

Суфраэль был столицей Юга. Небольшой городок свободно раскинувшийся у подножия холма на котором стояла крепость. От пустыни его отделяла сложенная из камней стена.

Просторные и прохладные залы крепости служили административным центром. Тут располагались больница, старшая школа, мастерские и библиотека. Были еще казармы с жуткой полосой препятствий и конюшни со странными верховыми животными. Вечером, подавляющее большинство покидало крепость. Народ спешил вниз, в городке их ждали семьи.

Кроме Альдо, а теперь и меня, в крепости постоянно находились все незамужние девушки, по каким-то причинам оставшиеся без родителей, одинокие вдовы, два десятка мальчишек-подростков, которых денно и нощно муштровал Ахлат, Бель-шум, Кара и «рота» охраны, сидевшая в «вороньих гнездах» на башнях и маршировавшая туда-сюда по стене. Остальные приходили утром, как на работу. На закате дворец пустел.

Мне нравилось бродить здесь в сумерках. Некоторые из помещений были своего рода музеем, с аккуратно разложенными книгами и картинами, драгоценными безделушками и остатками каких-то непонятных приборов и инструментов. Все это было собрано Странниками, они путешествовали по радиоактивным пустыням в одиночку, собирая остатки былого величия. Я постоянно плакала, когда смотрела на остатки обугленных игрушек и разорванную семейную фотографию, лежавшую на пережившем все катаклизмы кофейном столике.

остальным.

Вытирая слезы, я забиралась на одну из башен и смотрела на город, слушая шаги часового над головой. Внизу, в небольших домиках горел свет, семьи ужинали, матери звали детей, слышались музыка и смех. В город меня не выпускали, Бель-шум молчал, а Нури и остальные, уставившись в пол, говорили одинаково: «Позже, ноэль».

Я не сразу заметила, что не одинока в своих блужданиях по дворцу, за мной тенью следовал Рави. В последнее время он уже не старался оставаться незамеченным и громко сопел если я подолгу задерживалась. Понятно, что ему до смерти надоели мои шатания, но сидеть одной по-вечерам было невыносимо. Мои отношения с Нури после ссоры с Альдо так и не наладились, а с тех пор как я смогла понимать, что мне говорят, она вообще перестала мной интересоваться.

Утром я получала от Кары порцию ценных указаний и двигалась навстречу очередному позору. Было бы намного легче, если бы мне велели копать канавы или убирать конюшни, но всю тяжелую работу выполняли мужчины. Они чистили и наполняли бассейны, работали на ферме, были подсобными рабочими на кухне, огороде и в саду. И все как один, от дядек, обвешанных оружием, мальчишек- новобранцев и Странников, загоревших до черноты, никогда не отказывались от такой работы. Ими командовал отец Нури – Ахлат, тот самый суровый «араб» на которого я накричала на пляже. Моя наставница, Кара, была чем-то вроде экономки и уверенно руководила женщинами, а меня ужасала мысль о том, что эта строгая дама видит во мне свою замену.

Я познакомилась со всеми женщинами и девушками. Они мне нравились, и я пыталась быть похожей на них. Даже одевалась так же, в простое платье или легкие шаровары и тунику. Кара была недовольна, да и остальные наверно тоже, но я не хотела выделяться, а роскошные наряды не подходили для ежедневной работы.

Хорошо хоть, что моя комната почти не отличалась от спален остальных, разве что у девушек были какие-то личные вещи, придававшие обстановке домашнюю атмосферу. А, возвращаясь вечером к себе, я чувствовала себя, как в дорогом гостиничном номере, не более.

Каждая из моих новых знакомых была профессионалом. Пухленькая смешливая Тамила была хозяйкой винного погреба. Темнокожая, с царственной осанкой Саша и две ее сестры командовали на огромной кухне и в пекарне. Зилла знала все о лекарственных растениях и вместе с Кешаной и Астрой заботилась о здоровье обитателей Суфраэля. Строгая Юасмина, похожая на тетю Асю из рекламы, и еще трое совсем молоденьких девушек следили за чистотой. Нури и ее подружка Тутта были портнихами, а Шахти прекрасно вышивала. А у меня руки росли не из того места!

Кара, после того, как показала мне все хозяйство, предложила выбрать себе занятие по душе. И я больше двух недель изводила весь Суфраэль, чувствуя себя врагом народа.

Дома я вполне сносно готовила, убирала и стирала, даже могла, под настроение, что-то сшить. Ну а тут все валилось у меня из рук!

Я перепутала бочонки и уничтожила прекрасное вино десятилетней выдержки, повыдергивала в саду неприятно пахнущие растения, оказавшиеся страшно ценным сырьем для лекарств. Моя невнимательность на кухне привела к тому, что пятеро мальчиков два дня чистили котлы, а мерзкий запах подгоревшей каши, пропитал все вокруг. Сметая пыль, я разбила две очень древние статуэтки, пережившие апокалипсис. Сломала ткацкий станок….

Никто из женщин не выражал своего недовольства, меня еще и утешали, мол, с каждым может случиться. А на следующий день не могли скрыть своей радости, когда Кара посылала меня испытывать терпение следующей несчастной.

Но однажды утром, оказалось, что нагадить я успела везде, и когда Кара, начала перечислять дела, которые нужно было сделать сегодня, все притихли, с тоской посматривая в мою сторону. Мне хотелось провалиться сквозь землю, избавив их от своего присутствия. Я видела, что Кара задумалась, не зная, как поступить и тут неожиданно заговорила Тамила:

- Ты хорошо себя чувствуешь, ноэль? Что-то ты бледная!

Я чувствовала себя отлично, но все вдруг начали беспокоиться о моем здоровье! Дошло до того, что Зилла отправилась заваривать мне особый настой для поддержания сил.

- Тебе лучше отдохнуть сегодня, ноэль, - сказала она.

Сидя в пустой комнате, я разревелась. Это было отвратительно, чувствовать себя абсолютно бесполезной и ни к чему не пригодной. И что теперь? Сидеть у себя вечно? Или прохлаждаться у моря, когда все вокруг работают, изображая из себя «ноэль»? В расстроенных чувствах я бродила по дворцу, делая вид, что страшно занята, когда встречала кого-то.