Я босс своей бывшей

Глава 1

— Здравствуй, Денис!

Я пригласила в ресторан бывшего мужа. Это слегка противоестественно, но мы с Царевым много лет были вместе, поэтому он для меня не чужой человек. Между нами все давно прошло, и я хочу, чтобы он разделил с нами важный для меня день. Царев спокоен и, улыбнувшись, предлагает присесть. Галантно отодвигает для меня стул.

— Добрый вечер, Виталина, отлично выглядишь.

И это правда. Мы не виделись почти четыре года. Я похудела, активно занимаюсь спортом. Посещаю косметолога. Все благодаря Альберту.

— Так странно не ругаться и не спорить. Я рада, что мы оба можем вот так спокойно разговаривать.

Царев все так же хорош. Передо мной голубоглазый брюнет в стильном дорогом костюме. Он по-прежнему отлично сложен. Высокий и спортивный. И за мои тридцать лет я так и не встречала настолько ярких синих глаз. У моего бывшего мужа они почти что ультрамариновые.

Подаю ему золотистый конверт. Возможно, надо было вначале что-то заказать, но мне не терпится. Он достает приглашение.

Читает вслух:

— Виталина Романовна Царева и Альберт Анатольевич Жарковский приглашают вас на свое торжество.

На обратной стороне расписан график мероприятий. Первый день — венчание, второй — прием в доме жениха, третий — обед в доме тещи и тестя. Улыбка медленно сползает с лица Дениса.

Смотрит в упор. Прямо в глаза. Не ожидал. Понимаю. Не каждый день бывшая жена приглашает тебя на собственную свадьбу.

— Хоть бы фамилию сменила.

— А зачем десять раз паспорт менять? Сейчас за Альберта выйду и стану Жарковской.

Опускает глаза, крутит в руках приглашение. Изучает место и время проведения каждого из торжеств: церемония, фуршет, банкет и венчание.

— Нам с Альбертом крайне важно, чтобы все гости соблюдали дресс-код. — Приподнимаюсь, указывая пальцем на важную информацию в карточке. Царев как бы невзначай бросает взгляд на мою руку, на пальце дорогостоящее помолвочное кольцо с крупным камнем. А я продолжаю: — Если большинство гостей прислушается к пожеланиям и выберет наряды в цветовой гамме нашей с Альбертом свадьбы, фотографии будут особенно красивыми и стильными. Мы не настаиваем на том, чтобы был один цвет, но палитра из гармонирующих оттенков — отличный вариант! Поэтому, пожалуйста, прошу учесть это.

— Со мной ты не венчалась, — невозмутимо игнорирует меня Царев.

— Ну, как видишь, и слава богу, — улыбаюсь.

— Согласен, — все так же бесстрастно.

Потом, рассмеявшись, запрокидывает голову. Его волнистые темные волосы рассыпаются, закрывая лоб. Знакомым движением руки Царев убирает их назад.

Мой бывший муж сверлит меня взглядом, как будто пытается о чем-то догадаться, а не спрашивать. Словно ищет на моем лице ответы на свои вопросы. Раньше я не могла устоять перед ним. И подобные взгляды буквально жалили кожу.

Хорошо, что мне давно все равно. Моя душа уже не ждет с ним встречи.

— Говнюк твой, как его... — Поднимает карточку, напоминая сам себе имя. — Альберт. Вашей дочке уже целых три года, а он только сейчас женится.

— Не суди по себе, Денис, — улыбаюсь, затем вчитываюсь в меню, пусть не думает, что меня как-то задели его слова. — Просто Альберт хотел, чтобы праздник стал для меня действительно отдыхом и событием. Ему важно, как я буду себя чувствовать. Он заботится обо мне. Беременных тошнит. Только что родившим толком нельзя ни пить, ни есть, и все время надо кормить грудью. В год малышка была беспокойной, а вот сейчас она будет веселиться и кричать «горько» вместе со всеми.

— Представляю, как недовольна твоя мама, что он до сих пор не женился. Неужто и белое платье наденешь? — ехидно щурится.

Плевать.

— Конечно. Эта свадьба станет для меня последней. Альберт — тот самый мужчина, и я хочу шикарный наряд невесты с огромным пышным подолом и длинной фатой.

— Ты же знаешь, что так делать нельзя, фата — это символ чистоты и невинности невесты, а какая уж тут невинность, когда позади тебя корзинку с лепестками несет трехлетняя дочка?

В горле тут же становится ком. Он всегда был таким. Говорил что думает и ни капли не уступал. Зря я это затеяла. Хотела сделать все по-хорошему, по-доброму, но Царев ничуть не изменился. Эти рваные раны только вчера стали историей, а он снова бередит их.

В один прекрасный день четыре года назад я уехала к маме, а по приезде обнаружила под кроватью пустую пачку от презервативов. Мы с Царевым никогда не предохранялись ими — только незаконченный половой акт. А вот с другой женщиной — я больше чем убеждена, зная его брезгливость — он использовал бы резинку. Поэтому сомнений в измене Дениса у меня нет и не было.

Мы и раньше часто ссорились, а после этого и вовсе не смогли найти общий язык. Я просила сказать правду. А он упрямо доказывал, что не предавал. В какой-то момент плюнул, выкрикнув, что больше не будет унижаться и бегать за мной, уговаривая. В итоге мы развелись.

Я любила его до безумия. Мне едва хватило сил пережить это. Вначале я хотела проснуться и понять, что это всего лишь страшный сон. Но правда в том, что все это было по-настоящему. Постепенно я смирилась.

Боль была настолько невыносимой, что я так и не смогла признаться, что Дарина его дочь, а не Альберта. Мне хотелось ранить его так же сильно, как он обидел меня. Я утаила правду, а он, видимо, безмерно оскорбился, что я ему не поверила, и не стал выяснять… И не усомнился, что ребенок у меня от Альберта.

Но если взглянуть на хорошенькую, чернявую, кучерявую девочку с ярко-синими глазами, то все становится ясно. Только Денис ни разу не пришел на нее посмотреть. Ведь я ему не поверила… Чтобы забыться, через два месяца после нашего расставания я стала встречаться с другим. И это задело его гордость еще больше. Цареву вполне хватило объяснения, что Дарина родилась семимесячной.