Я нарисую тебе смерть

ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 1. Картина первая

ЧАСТЬ 1. Картина прошлого

ГЛАВА 1. Картина первая

Мне было всего восемнадцать, когда расчудесная жизнь пошла коту под хвост.

Как говорится, ничто не предвещало беды – я училась в лучшей художественной школе города и потихоньку зарабатывала славу, а заодно и неплохие деньги. Разумеется, никто не ждал от меня искусных портретов или сногсшибательных пейзажей, люди шли ко мне с намерением заглянуть хоть на мгновение вперед, узнать, что грядет. И я могла об этом рассказать, но только с помощью красок и полотна. Картина не являлась мне целиком, пока я не заканчивала работу, не наносила последний штрих.

Вечер, который можно считать началом роковых событий, я проводила в компании нового школьного приятеля – мы познакомились в первый учебный день и быстро выяснили, как много у нас общего, ведь в Ниле так же скрывался божественный дар. Парень тоже рисовал, но на человеческом теле, и его рисунки могли изменить судьбу или даже спасти жизнь. Многие верили в силу татуировок, но Нил наполнял их божественной силой и смыслом. Его рисунки работали так, как пожелает мастер. Немного удачи, чуть больше здоровья и жизненных сил… все в похожем ключе.

Весь вечер мы с Нилом бродили по городу в поисках вдохновения, посетили местную ярмарку и заглянули в колдовскую лавку на окраине города – хотелось убедиться, не выдумки ли все, что о ней говорят. Старый хозяин лавки продал нам карточки с изображенной на них богиней Урд, утверждая, что именно она является покровителем нашего с Нилом дара и к ней нам стоит обращаться в своих мольбах. Кажется, старик и в самом деле в это верил, а вот мы с Нилом не спешили. Боги ушли, это всем известно. Так какой смысл их звать? Но у стариков всегда своя правда.

После прогулки Нил напросился в гости посмотреть мои новые работы. Я не возражала, потому что и сама не хотела расставаться с Нилом, этот парень мне искренне нравился, ведь он понимал мой дар. Кроме того, я целиком и полностью поддалась его очарованию плохиша, смазливого симпатяги, наглухо забитого татуировками. Раньше мне такие люди не встречались, а само слово «татуировка» казалось запретным ругательством.

— Знаешь, что, моя дорогая Алексаша? — весело начал Нил, отставляя в сторону очередную мою мазню с цветочками. — Мы с тобой уже сколько знакомы, месяца три? А ты до сих пор не рассказала мне о грядущем! Немыслимо: друг-пророк, скрывающий мое блистательное будущее… ты должна это сделать прямо сейчас, рассказать мне все. Я скоро стану богатым? Все девчонки школы будут моими? Я прославлюсь? Долго ждать сего момента, ммм?

— А по руке тебе не погадать? — лукаво улыбнулась я в ответ, уже зная, что уступлю. Почему бы и нет? Я постоянно пишу будущее для других людей, за деньги или нет. В безобидных рисунках вреда никакого, ведь что опасного может показать будущее? А Нила хотелось впечатлить, он же мой друг.

Друг тем временем состроил жалобную физиономию, смешно сдвинув брови:

— Алексашка, ну что тебе стоит? Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Не будь такой врединой! Если хочешь, я потом тебе ответную татуху забабахаю. Или сразу две – одну на удачу, другую на любовь… да хоть три – я и на счастье могу! С таким набором от парней отбоя не будет, можешь не сомневаться!

— Мне бы от тебя одного отбиться…

— Ну что? Ты согласна? Молю богиней Урд.

— Ты же просто так от меня не отстанешь, верно? — притворно вздохнула я.

— Не отстану! — заверил парень и вперед меня побежал в комнату-студию. Другой на его месте давно бы схлопотал от бабушки за наглость – фрау Анна всегда была строгой и подобных вольностей не позволяла, но Нилу каким-то чудом удалось прижиться в нашей семье и стать своим, даже несмотря на татуировки по всему телу. Он запросто болтал с Петрой о вышивании и врачевании, поддерживал все дурацкие шуточки Виктора на мой счет, распивал с бабушкой чай в гостиной, эффектно оттопыривая при этом мизинец, и не оставил равнодушной даже нашу экономку, суровую фрау Элли – она с удовольствием подкармливала Нила сладкими булочками и домашними конфетами. Так что он запросто поднимался и в мою студию – обычно мы рисовали или вместе разбирали заданное на дом.

И в этот раз мы быстро устроились на своих местах – Нил в любимом кресле, а я возле мольберта. Иногда поглядывая на парня, принялась за работу, обычно пророческие картины рождались легко и непринужденно, стоило лишь отпустить себя, расслабиться. Как и сейчас, грубые темные мазки вскоре сложились в ночную улицу. Немного золотистого – уличный фонарь с рассеянным светом. Сама улица окутана таинственным туманом, словно в мистической сказке, цвета приглушенные, размытые. Под фонарем угадывалась человеческая фигура, тоже размытая, но… резкий темно-алый росчерк был четким – это кровь, она вымазала выложенную темной брусчаткой дорогу и одежду лежащего под фонарем человека. Еще немного электрика – неоновая вывеска на другой стороне улицы и надпись «Зима уже завтра! Каждый второй коктейль – в подарок!». Реклама какой-то забегаловки, она и освещала происходящее на загадочной улице.

— Ты скоро? А то я уже утомился без дела сидеть! Руки так и чешутся…

— Так найди им какое-нибудь применение и меня по пустякам не отвлекай!

— Грубая ты девушка, Алексашка. Ну так что, скоро?

— Почти все, — добавив две крошечные серые фигуры в конце улицы, я отложила кисти и вытерла руки. — Можешь смотреть.

И мы вместе уставились на пророчество. Не знаю, чего ожидал Нил, но точно не такого. Приблизив лицо к картине, он потыкал пальцем в кровь и оставил на свежей краске отпечаток, вытер палец о штаны, почесал затылок и поинтересовался: