Я не знаю...

Глава 1

«Возможно, в этом мире ты всего лишь человек, но для кого-то ты-весь мир»

Габриэль Гарсия Маркес

«Жизнь и смерть во мне объявили мне:

«Так и будешь идти по краю между адом земным и раем,

Между теми, кто жил, кто снится, путать

Лица…»

Кукрыниксы «Никто»

-Дар, Дар, Дар!!!-Ору так, что у самой закладывает уши. Где-то слышится нервный звук обвала.

-Вернись, скаженная!!! Яла, Яла!!!- Далеко позади тоже орет не своим голосом Хран, потерявший всю свою вселенскую невозмутимость.

Это проходит по границе моего сознания, мимо, я несусь вперед, это сейчас смысл всей моей жизни, движение вперед.

Несусь по узким ходам этой варговой пещеры, врезаясь в стены на поворотах, падая, разбивая в хлам руки, ноги, поднимаясь, оглашая мрачные своды родным русским матом вперемешку с молитвами всем богам, если успею, если успею… пообещаю всем богам и себе все, что угодно.

-Твою же мать,-пробуксовывая очередной поворот, опять падаю, встаю.

-Дар, Дар, Дар!!!-Повторяю, как мантру, впереди появляется косая тень. Кидаюсь вперед с удвоенной скоростью, да меня, твою дивизию, можно выставлять в соревнования по бегу, и на короткие, и на длинные дистанции на Олимпиаде. Не уж-то успела, не уж-то смогла…Тень начинает двигаться в мою сторону, резкими, угловатыми движениями, молча, быстро, за ней вырастают такие же, несущие впереди себя физическое ощущение жути …и голода. А мне нельзя назад, мне можно только вперед, но впереди тени…Перерожденные.

Те, кто имеет почти неограниченные магические возможности и перестают иметь…человечность. Хотя раньше они именно ее и «имели», жестко и без договоренности. Чтобы сохранить разум, чтобы не превратиться просто в сгусток темной энергии, им нужна кровь и непонятное нечто, «свет души», лучше тоже, не обделенных талантом магов, а еще лучше…таких, как я, нейтральных, неопределившихся. Я для них как самый сильный и желанный наркотик, влечению к которому не может противостоять никто.

Поэтому-то кого-то ссылают в эти пещеры, кто-то, чей дух сильнее даже перерождения, уходит сам, чтобы не навредить, чтобы коротать почти вечность здесь, внутри, под охраной. Зависнуть в состоянии на грани, чтобы не чувствовать, не хотеть утолить этот голод. Отсюда не выходят Перерожденные, и не входят живые. Не входили до меня, относительно в своем уме и твердой памяти.

Я не бегу, стою на месте, среди этих теней мне надо найти Дара, мы проклятие и искушение друг для друга, мы не совпадаем от слова «совсем», у нас разные идеалы, древнейшее существо, почти бог…и я, недоразумение и «муха». Но без него я отсюда не выйду. Не хочу и не буду.

Поэтому я иду вперед, иду, понимая, что мне не выстоять, но не идти не могу.

-Чему тебя только учили все это время, Джазу голову оторвать и выбросить.-Сильные руки порывисто обхватывают меня со спины, почти впечатывая в грудь. Окутывает такой родной запах. Я пытаюсь развернуться в этом стальном кольце рук, но мне не дают. Лишь сильнее впечатывает, вплавляет в себя.

-Ты понимаешь, ненормальная, что не смогу остановиться, что с каждым днем, с каждой ночью, ты, твоя кровь и свет, станешь моей, вся, полностью, до капли, что исчезнешь, понимаешь, я не смогу отказаться.- Судорожный шепот на грани слышимости, но такой родной, мой. Я мотаю головой, мне все равно.

-Так не отказывайся, -последнее, что я чувствую, как горячие губы скользят по моей шее, а потом меня обжигает укус, но проваливаясь с каждой секундой в темноту, я уже не вижу пещеры, не вижу Перерожденных, я улыбаюсь…

Какой, однако, странный сон...

«Нельзя начать жизнь сначала, но ее можно продолжить по-другому»

Омар Хайям

Самое сложное в любой истории-ее начать. Пока слова не сказаны, не написаны, есть еще шанс сделать вид, что ничего и не было. Но есть такие истории, которые просто рвутся наружу. Нагло и неудержимо. Даже боязнь надолго и крепко близко познакомиться с санитарами не останавливает. Поэтому и откладываешь это начало, договариваешься сам с собой, с понедельника, с начала месяца, пытаешься слиться с нормальными людьми. И, вроде, даже получается...А потом тебя прорывает…

Сны, сны, сны…Путаются сны и реальность. Где я-настоящий, здесь-там? Где заканчивается сон и начинается явь, где грань между ними, да и есть ли она вообще, эта грань? Мое настоящее там, где я хочу быть сегодня, завтра, всегда. И санитары вместе с нормальными скептиками уносятся в закат.

Яла

Начала очередную «новую» жизнь с понедельника. Вот прямо совсем новую. И преисполненная самых благих намерений, потащила в эту «новую и сознательную» своего почти ни в чем неповинного бородатого пса. Ну а чего, пусть вместе со мной стремится к недостижимому идеалу. К тому же, он мелкий, даже со всей своей бородатой упертостью, сразу от «новой» жизни отбиться не сможет, а там, глядишь, и втянется.

Так что начала утро сознательно и по-новому, в 6-00. Почти энергично, кто там слышал мои комментарии и видел выражение утреннего, будем считать, лица, влезла в купленный по случаю обновления себя, любимой, спортивный костюм и в старые «прошложизненские» кроссовки, подхватила вяло сопротивляющуюся псину и вытряхнулась во двор.

А там, там все шепчет: «Плюнь, вернись домой и доспи, как нормальный человек, а не стукнутый на всю голову с утра сознательностью». И мелкий пакостный дождик шепчет, и кучка…того, самого, собачьего, в которую вляпалась сразу же при первом шаге к себе, обновленной. Но, как барышня идейно упертая и любящая за эту самую идею побороться, все-таки бодро потрусила в соседний парк под возмущенные и явно нецензурные собачьи вяки. Дождь шуршит, пся упирается, трава под кроссовками скользит, все прелести новизны и сознательности на лицо и на кроссовках.