Я тебя заколдую

Глава I

Ярик проснулся в четыре утра на кафельном полу ванной от сильнейшей жажды. «Господи, почему я вчера не сдох? За что ты так со мной?".

Всё тело немилосердно ломило, особенно надрывался позвонок где-то в основании шеи, а в глазах плясали чёрные мушки. Ярик с трудом поднялся, трясущимися руками включил кран с водой и судорожно прижался губами к ржавому алюминию. Увы, но как только прошла жажда, началась сильная боль в висках. Вздохнув, Ярик залез в ледяную ванну и наконец-то почувствовал какое-то подобие облегчения.

«Ух, видать все же токсины выходят», –­ слабо улыбнувшись, подумал Ярик и уснул. Проснулся он где-то через час от визгливых старушечьих воплей матери, которая нещадно его материла и лупила полотенцем.

– Сука! Тварь! Паскуда такая! Третий раз за месяц! Смерти моей хочешь, простихоспаде ?! Ну сколько можно!

Вообще-то все было не так уж страшно. В этот раз обошлось- Ярик затопил только ванную и туалет. До спальни и соседей на три этажа вниз не дошло. Хорошо, когда у мамы выходной, да?...

***

В час дня Ярик медленно сел на постели и присвистнул, вспоминая прошлый день. Копал огород на даче, рубил дрова, перетаскал баулы из Ашана, а потом отправился на службу. Ярик числился псаломщиком в местной церкви и получал скромное жалование, которого хватало на выпивку, сигареты и треть коммуналки. Последнюю обычно силой и с воплями изымала мать. Если успевала.

Потом Яру позвонил его друган Сыч и позвал выпить по пиву за гаражами. Ну, собственно, закончилось это как обычно. "По пиву" после двух баклажек плавно перетекло в "по водке" на затёртых до дыр креслах за теми же гаражами.

В тридцать два года жить так было стыдно даже по меркам самой убитой деревни, а уж для небольшого провинциального города на юге России – вообще срам, и Ярик это понимал. Но с другой стороны, он был душой компании, любимцем женщин и рубахой-парнем. В своём социальном слое. А мать... Да что мать! На то она и родная, чтобы понять и простить. В трёшке они легко расходились, особенно после того, как старший брат с женой и трёхлетним сыном наконец-то съехали в собственное жильё. Вот если бы не эти чертовы затопления... Ну так он нечаянно же, в конце концов!

Погода за окном шептала: "Займи, но выпей!". Плюс 35, лёгкий горячий ветерок. Под подушкой раздался звонок телефона-тапка.

– Здорово, Дуб! Ты как? Пошли пива выпьем, – без лишних прелюдий басовито захрипел в трубку Сыч.

– Не могу, мне на работу завтра, – сорванным тенорком ответил Ярик, потягиваясь.

– Слышь, не п##ди, когда тебя это останавливало?

– Сыч, ты достал, у меня всего две сотни.

– Забей. Оставь себе, ко мне Женька снова вернулась. На неделю её хватило. Бабло есть. Пошли за гаражи, я уже затарился.

– Окей, я только проснулся. Буду через полчаса.

Когда Ярик подошёл к Сычу, тот уже приканчивал первую пол-литру. На земле рядом с ним стояли пакеты с десятком стеклянных тёмных чебурашек, на потертой табуретке лежала чалка сушёной воблы. Сыч сидел на старом затёртом кресле в новом спортивном костюме «Абибас», привычный шухер был острижен.

– Опять твоя любимая чёлка детдомовца, – ехидно заметил Ярик, пожимая руку приятелю.

– Да пошёл ты, – хохотнул Сыч, разваливаясь в кресле, – пей и не бубни.

Ярик упал на диванные подушки и потянулся за бутылкой пенного. После нескольких глотков тремор стал отпускать, головная боль и тошнота отступили. Мир вновь приобретал яркие кислотные краски, настроение улучшалось... Уже двенадцать лет Ярик мог смотреть на жизнь с удовольствием только через призму алкоголя.

– Е#аться хочется! – внезапно выдал Ярик, облокачиваясь на стенку гаража, и услышал сдавленное хихиканье. Мимо шли какие-то девчонки. Перешептываясь и игриво оглядываясь, они отправились своей дорогой.

– Девчат, ну куда вы?! – проорал Ярик, даже не подняв зад с подушек, – куда ж вы от счастья-то своего убегаете?!

– Да уймись, дурень, – цыкнул на него Сыч, – за этих соплячек дадут больше, чем они весят. Им лет 14-15.

– Эх! – разочарованно махнул рукой Ярик.

– Я Женьке написал, – подмигнул Сыч, доставая пачку сигарет, – она через часок с подружками подтянется.

– Как она вернулась к тебе-то?

– Да как обычно! – заржал Сыч. – Написал ей: "Люблю, скучаю. Если не приедешь, больше не позову, отпущу тебя". Через час моя дура на пороге и в полном ажуре: в соплях, с извиняшками и с пивасом.

– Вот она у тебя любит драмы! –

– Да дура, говорю же, – резюмировал Сыч, отрывая голову вобле, – поменять меня пытается каждый раз. Ачего меня менять? Найди другого. Или смирись уже, я предупреждал, что долбо#б. И что п**добол- тоже.

Ребята ещё долго промывали кости Женьке в частности и всем бабам мира в общем, пока Сыча не отвлёк телефонный звонок.

– Дааа, дарагая? Ага, жду тебя. Мы с Дубом за гаражами. Что значит "уже нажрался"? Ты чо, бл#дь, опять начинаешь?! У меня всего два выходных, я чо, отдохнуть не могу? Пошутила она, ага. Мозги давай не е#и... Мы пиво пьём. Да возьми на свой вкус. И сухариков.