Я заберу свою дочь

Глава 1

- Собирай свои манатки и выметайся из моего дома! – раздается голос мужа из коридора.

- Дорогой! Что у тебя за шутки? – выхожу из кухни, вытираю руки о полотенце.

Я только что закончила готовить ужин. Все как Вениамин любит, запеченный лосось, рис, овощи на пару.

- Ты мне больше не нужна, - заявляет с кривой ухмылкой.

- Ты на меня обиделся? Я что-то сделала не так? – спрашиваю дрожащим голосом.

Ничего не понимаю. Мой мозг отказывается воспринимать смысл жутких слов. В груди расползается жалящая боль.

Еще утром муж желал мне хорошего дня, целовал на прощание. Что могло произойти за день? Он меня разыгрывает? Или срывает свою злость? У него так иногда бывает.

- Все, Любка. Ты сплошное недоразумение в моей жизни, - отталкивает меня плечом и проходит на кухню.

Пошатываюсь. Едва стою на ногах. Хватаюсь за стену. К горлу подступает тошнота. А ведь токсикоз уже позади. Нельзя терять сознание. Надо разобраться и все выяснить.

- Веничка, проблемы бывают у всех пар, - в горле застревает ком, на глаза наворачиваются слезы. – Мы справимся…

- Не полощи мне мозги. До печенки меня достала, - отмахивается от меня. Садится на стул, безразличным взглядом окидывает ужин на столе.

Муж любит все горячее, только приготовленное. Разогретое он не ест. И я каждый раз стараюсь его удивлять и баловать.

- Но… у нас… же, - дрожащая рука ложится на едва округлившийся живот, - Дети…

- И что? – нагло заявляет.

- Мы семья, - с моих губ срывается жалобный писк. – В огонь и в воду всегда вместе.

- Идиотка, это была фразочка для журналистов, - запрокидывает голову назад и хохочет.

Больно, как же больно. За что такие унижения? Прислоняюсь к холодильнику, ноги ватные, в горле ком.

- Что с тобой произошло, Вениамин? Где тот мужчина, за которого я выходила замуж? – всхлипываю.

- Ты мне нужна была для предвыборной кампании. А сейчас притворяться нет смысла, - скалится, - Все просто, Любаня, - в голосе пренебрежение.

Смотрит на меня, как на ничтожество. Он не мог так измениться за несколько часов? Да, мой муж не идеален. Но сейчас его поведение – это за гранью моего понимания.

- А дети? Их ты тоже просто так вычеркнешь из жизни? – смотрю в его бесстыжие глаза.

- Дети… пф, - морщит нос. – Я могу оплодотворить сотню баб, так что мне каждого ребенка признавать? А ты даже забеременеть по-человечески не смогла. А Надька… я вообще молчу,- сплевывает прямо в запеченного лосося, - Ошибка природы.

- Как ты смеешь?! – у меня глаза кровью наливаются. Зубы стучат, холодный пот струится по спине. – Ребенок в больнице! Она недавно перенесла сложнейшую операцию!

- Которую оплатил я! Считай, выкинул бабки на ветер, - бьет кулаком по столу, так что тарелки подпрыгивают. – Она все равно… ну того… скоро… - разводит руки в стороны, - Пшик…

Все мое терпение лопается. Подлетаю и влепляю ему звонкую пощечину.

- Не смей так говорить о моей дочери!

- Правда, Любаня, она не всегда приятная, - отталкивает меня. Чудом получается устоять на ногах.

- Не боишься, что я эту правду журналистам выложу?

Мне до ломоты в теле, хочется причинить ему боль. Любую. Растоптать, уничтожить! Его слова режут по живому. Душа разрывается на куски. Где взять силы все это выдержать?

- Выкладывай, - скалится. – Моя политическая карьера обломалась. Все старания коту под хвост. А еще и тебя терпеть беременную, с больной девкой – это конкретный перебор. Уволь.

- Скотина! – мотаю головой.

Неужели все это был фарс? Весь наш брак хорошо отрепетированный спектакль?

- Амеба! Научилась у плиты стоять, а как мужика собой заинтересовать – тут фиаско. Ты посмотри на себя? Зачем мне твоя стряпня, если от одного твоего вида хочется посетить туалет?

- Заткнись! – кричу с нарывом.

Мне надо уйти. Бежать. А ноги не слушаются. Живот тянет. Мне нельзя нервничать. Можно навредить малышу. Но истерику не получается унять.

- Завязывай с соплями. Выметайся. Манатки можешь забрать. Это все. Больше ни копья от меня не получишь, - рукой сметает весь ужин со стола.

Мои старания летят на пол. Тарелки, фужеры, кружки, все разбивается. Смотрю на осколки. Вот он итог моей жизни. Я такая же разбитая чаша. Меня больше не склеить.

- Мне от тебя ничего не надо… но дети… - жалобно всхлипываю.

Ненавижу себя за это. Но в данном случае я должна думать о доченьке и сыночке у меня в животе. Муж нас полностью обеспечивал. У меня ничего нет.

- Как подобрал тебя на помойке, туда тебе и дорога. Может, кто и пожалеет беременную и облезлую, - поднимается со стула и проходит мимо меня.

Достает мобильный из кармана. Набирает номер.

- Ангел мой, как насчет романтика сегодня вечером? – щебечет нежным голосом.

Говорит громко. Мне все слышно.

- Ооо! Отлично! А у меня как раз повод для праздника есть. Наконец-то выкинул мусор из дома…

***

Сползаю на пол. Сижу посреди осколков и разбросанной еды. Будущее, планы, надежды, он растоптал все. Чувствую себя этим самым мусором. Ко всем «прелестям» муж еще и уничтожил мою самооценку. Хотел меня раздавить? У Вениамина это отлично получилось.

Любовница… А сколько их было за нашу жизнь? Закусываю губу. Он предавал меня. Играл в свои игры. Боль спазмами сдавливает грудь. Не могу двигаться. Слезы жгут как кислота. Дышать нечем. Воздух будто отравлен.

- Чего расселась! Шевелись, кляча! – заглядывает на кухню.

Откуда в человеке столько жестокости?

- За что? – шепчу. Не ему, себе.

Даже если остыл. Хочет развестись. Можно ведь сделать все нормально, как человек, а не скотина.

- За утраченные годы жизни! – поднимает указательный палец к потолку.

Каждая фраза, как удар ножом. В сердце. До воплей, судорог, кровоподтеков.

- Уйди! Молчи! Не трогай меня! – голос срывается.

- Уходишь ты, дорогуша, - громко смеется.