Я знала...

Я знала...

Рита восторженно пищала что-то о том, что квартира просто великолепна, а огромные окна в пол, что вели на небольшую плоскую крышу, вообще выше всяких похвал. Это восторженное существо блеяло что-то о том, что разобьет на той самой крыше целый садик. И поставит столик и плетенные глубокие кресла, усыпанные подушками. И что так любимый мною сорт каменной розы тоже должен отлично прижиться. 

Еремина всегда казалась мне замечательным милым ребенком, чей оптимизм слишком часто в последнее время выводил меня из коматозного состояния.  Не приживется тут роза… Ничего тут не приживется. Питерская погода просто не позволит цветнику, что уже вовсю зеленел в воображении Риты, жить. Но я, конечно же, буду покорно сносить всю ее возню с цветами. Мы с Ромой понимающе переглянулись, дав молчаливый зарок стараться менять умершие растения на новые, пока Еремина ничего не заметила.  Пусть радуется…

К слову, Ромка перевелся в Питер. Уж не знаю, каких трудов это стоило папе с дядей Лешей, но наш не-физрук преспокойно поселился вместе с нами, нагло заявляя, что не собирается оставлять свою будущую жену одну. Мол, я ее плохому научу. Наивный… Я и так научу.

На самом деле я была рада. Честно. Несмотря на все мое ворчание, недовольную мину, упреки и издевательства над избранником Риты, я, действительно, была рада за них. Не часто человеку выпадает встретить свое счастье. Окунуться в отношения так отчаянно, полностью отдавая себя другому человеку. Ведь им было абсолютно все равно, чем заниматься, кем быть и что делать. Лишь бы вместе. Я так не могла. Но, может, оно и к лучшему?

Дима появился в Питере спустя два месяца после нашего переезда. Я возвращалась из магазина с кучей продуктов, заказанных Ереминой. Подруга решила приготовить какое-то жутко полезное и трудное блюдо. Мы с Ромкой, заранее поев в кафешке, принялись терпеливо сносить все приготовления этой гипперактивной  хозяюшки. Дима сидел на нашей лестничной клетке, умостившись задницей на подоконник. Курил, как обычно… Я знала, что он там, как только в подъезд зашла. Запах этих сигарет вкупе с одеколоном я просто не в состоянии забыть.

- Привет, - криво усмехнулся волк.

Я поставила пакет на пол у двери, присаживаясь рядом с мужчиной. Тяжело вздохнула, предчувствую серьезный разговор. Которого мне жутко не хотелось…

- Зачем ты здесь? – тихо спросила, уставившись невидящим взглядом в противоположную стенку. Та, к слову, ничем примечательным не выделялась. Пара трещинок, даже зацепится не за что…

- Ты знаешь, - просто ответил Дима, затягиваясь.

Я знала.

И он знал.

- Я не вернусь домой, - качнула я головой.

- Я понял, - сосредоточенно сказал мужчина. – Учиться будешь, да?

- Да, - просто ответила я.

- Значит, я перееду в Питер, - сообщил мне волк.

- Он тебя раздавит, - мне, правда, не хотелось его видеть. Зачем он это делает? Зачем бередит старое, если не собирается ничего менять? Его устраивает положение дел, какое оно есть. Быть преступником, быть убийцей, вором… И понимать, что я никогда не буду с ним, пока он такой. – Ты не выплывешь тут.

- Я подарю тебе этот город, - самодовольно улыбнулся мужчина.

- Я не буду тебя хоронить, - резко отозвалась я, вставая. Подобрала пакет, повернула в скважине ключ и ушла.

И не видела его полтора года.

А потом мне позвонили из больницы.

Множественные переломы, травма позвоночника, черепно-мозговая травма, раздробленна правая кисть, лицо обезображено.

Я знала, что так будет.

Я знала, что не хочу во всем этом участвовать, иметь хоть какое-то отношение к этому человеку. Снова рвать себе душу на куски.

Я выкуривала уже вторую сигарету, не решаясь зайти в палату…

Весь в бинтах, едва дышащий. Дима, действительно, не напоминал того человека, которого я знала. Слабый, беспомощный. Он цеплялся за жизнь, как мог. А увидев меня в дверном проеме, захрипел.

Рядом с ним сидела та самая крашенная в рыжий девушка. Кажется, ее зовут Лариса. Хотя, я могу ошибаться.

- Галь, - он попытался двинуть рукою, но та не слушалась. – Ты пришла…

- Мне позвонили, - как будто оправдываюсь. Детский сад… - Прекрати это, Дим… Тебе не выжить в Питере. Уезжай…

- Ты же знаешь, - криво усмехнулся волк.

Я знала…

Еще через год он женился на Ларисе. Мы с Ритой ходили на свадьбу… Я сидела, смотрела на счастливую девушку, улыбалась, когда их кто-то поздравлял и желал побольше счастья. Я знала, что свою брачную ночь он проведет не с ней. И я ненавидела себя за это. И его… И дуру эту крашенную ненавидела. И этот его взгляд ненавидела бешено!

Зачем ты душу мне вынимаешь по капле, чертов упрямец?!

Я так отчаянно хотела его забыть. Так ненавидела. Так нуждалась в нем, что просто тошнило от чувства собственной беспомощности. Я была тем единственным человеком, кто смог бы его изменить. И я была тем единственным человеком, ради которого он был готов поменяться. И я знала, что он не сделает этого…