Я знаю твой секрет

Пролог

Чёрный тонированный внедорожник, будто сошедший с экранов из криминальных сериалов про бандитский Петербург, тормозит во дворе-колодце одного из многочисленных мудрёных домов, которыми так гордится Северная Столица.

Мешка на голову мне никто не нацеплял, и хоть в городе я ориентируюсь не особо, но прекрасно догадываюсь: куда и для чего меня привезли. От чего становится вдвойне не по себе.

Выходим из машины и заходим в обычный жилой подъезд, пикнувший от набранного кода. Сильно не ерепенюсь, однако под лопатки меня то и дело всё равно подпинывают, как бы намекая: пошевеливайся.

Пока поднимаемся пешочком на последний этаж, ни один из моих попутчиков не пророняет ни слова.

Молчу и я.

Потому что мне... страшно.

Впервые за долгое время мне, блин, ПО-НАСТОЯЩЕМУ страшно.

Мимолётная мысль заорать и всполошить жильцов, вспышкой проносится в сознании, правда тут же с шипением и гаснет.

— Ну чуди, голубка. Иначе знаешь, что будет, — лилейным голоском напоминает Барин.

Увы, знаю.

Тяжело скрипит ключ в амбарном замке и, дыхнув спёртостью, открывается массивная дверь, ведущая на чердак. Если бы не фонарик у Грека, уже с порога можно было разбить голову об балки.

В тесном и воняющем плесенью помещении, заваленном раскисшими досками, настолько низкие потолки, что приходится пригибаться, неудобно пробираясь к шаткой металлической лестнице, ведущей к люку.

Сразу видно, данное место не предназначено для популярных экстрим-экскурсий. Тут не то, что посторонние, сюда вряд ли даже коммунальщики часто наведываются, потому что щели огромные — в сезон дождей наверняка нехило топит.

Грек чуть обгоняет меня, оттесняя к стенке, и первым оказывается у люка, вскрывая второй замок. В наличии у своих палачей ключей даже не удивляюсь: эти ребята достанут что угодно и откуда угодно.

Брезгливо касаясь ступеней, оставляющих ржавые следы на ладони и брюках, забираюсь наверх, где мне услужливо подают руку.

Боже, какая галантность!

Можно в благодарность плюнуть ему в рожу?

Нет? Жаль.

Выбираюсь на крышу ночного города, пытаясь удержать баланс. Хорошо, что каблуки широкие — какая-никакая, а устойчивость.

Как и все питерские крыши, здесь царит полная анархия геометрии, кладущая с пробором на эстетику. Стальные пласты нахлобучены как попало и только так гуляют под рифлёной подошвой, в самый неподходящий момент уходя в резкие спуски.

Дальше ещё лучше: мне велят спуститься по покатой поверхности, замерев у единственного более-менее выходящего в горизонтальную плоскость кирпичного выступа.

Никаких ограждений, никакой страховки. Единственное, за что можно ухватиться, если вдруг координация подведёт — свисающие провода. Правда не уверена, что за них стоит хвататься. Сами они, конечно, в оплётке, а если оборвутся?

Тогда из меня получится пусть и очень симпатичный, но всё же средне прожаренный бифштекс. Хотя, наверное, это всё равно лучше, чем стать красивой кляксой на асфальте.

— Символично, не находишь? — вздрагиваю от раздавшейся позади едкой насмешки, как от пощёчины.

— О, да. Лучшего места для внепланового самоубийства и не придумаешь. Такая романтика.

Стараюсь оставаться хладнокровной, да только болезненная пульсация слишком сдавливает виски. Сердце же и вовсе застревает поперёк глотки, мешая дышать.

— Ну почему же сразу самоубийства? Это как повезёт.

— Как повезло Ви?

— Её ангел-хранитель в тот момент был на перекуре. Надейся, что твой более ответственен, — цинизм Барина просто поражает. Долбанный социопат. Таких в психушку упекать надо. А лучше расстреливать на месте. — Ты ведь знаешь, что нужно делать?

— Догадываюсь.

К сожалению.

— Супер, — в полумраке загораются дисплеи. Один — включает видео на запись, другой запускает таймер. — У тебя пять минут. Время пошло.