Яся - Принцесса Оленей

Яся - Принцесса Оленей

Яркий свет автомобильных фар ударил ему в глаза. Вой милицейской сирены, и крики он осознал, уткнувшись лицом в мерзлый чернозем клумбы.

- Лежать! Руки в стороны! – хриплый голос в мегафоне, казалось, звучал над всем городом. Не может быть, - пронеслось в голове, нет, я же не хотел…

- Документы – тихо, но твердо сказал сержант. Не послушными руками Пашка достал студенческий.

- Вот.

- Студент значит, ну поехали.

- Куда?

- В контору, куда же…

- В какую контору… Я, я хотел только три подснежника, но я же их не рвал…

- Чего? – протянул милиционер, - Какие подснежники!? – накурился пацан?

- Я вообще не курю.

- Вы находились на клумбе перед зданием Городской Мэрии.

- Я думал здесь подснежники, а оказалась трава какая-то…

Несколько секунд сержант недоуменно смотрел в Пашкино испуганное лицо, затем, рука, в темно-сером бушлате поднявшись, заслонила яркий свет.

Завывание сирены недолго раздавалось в центральном районе города, освещенная клумба перед зданием Мэрии хранила свою девственную красоту, цветочки, похожие на подснежники, сверкали горным хрусталем у подножия стеклянно-бетонного здания.

Милицейский УАЗик въехал во двор отделения и остановился, развернувшись задней дверью к входу, над которым висел мощный прожектор, освещая всю территорию райотдела. Щёлкнул замок. Дверь с решетчатым окном, за которой на узкой, жёсткой скамье сидел Пашка,

резко открылась.

Выходим из машины, руки за голову! По сторонам не смотреть, в помещение бегом!

Подчиняясь грубому голосу, парень спрыгнул с подножки автомобиля, неуклюже споткнувшись на пороге, он пробежал длинным коридором и остановился у стола, за которым сидел грузный лысоватый капитан с воспалёнными красными глазами.

Личные вещи, брючный ремень, шнурки на стол, карманы вывернуть – устало произнёс он заученную фразу.

Шнурки то зачем? – Растеряно спросил Пашка.

Разговоры! – прикрикнул подошедший сзади сержант и положил перед капитаном студенческий билет. – Вот, задержан за хулиганство перед зданием мэрии.

Имя, фамилия – продолжил капитан тем же тоном, не поднимая глаз.

Павел, можно просто Паша.

Ну, Пашей ты для своей Маши будешь – раздражённо сказал милиционер и положил перед парнем несколько листков бумаги с шариковой ручкой.

Пиши, – сказал он, - по существу заданных мне вопросов, могу сообщить следующее, и дальше со всеми подробностями.

Какими подробностями?

Что ты там совершал.

Ничего не совершал, подснежники искал.

Милиционер уставился на Пашку воспалёнными глазами.

Какие подснежники в конце декабря, - проговорил он, - хочешь, чтоб я тебя в психушку определил? Там праздники весёлые, с зайчиками, козликами и подснежники прямо на стенах растут.

Он громко рассмеялся, довольный своей остротой.

Только к буйным Дед Мороз приходит, а к тихим Снегурочка, - весело подхватил сержант, и они оба захохотали.

Мне нужно найти подснежники, и я их найду – зло проговорил Паша, чувствуя, как слёзы обиды стали наполнять его глаза.

Не с твоим счастьем, родной, - сделал заключение сержант, поблёскивая металлическими коронками, сквозь ехидную улыбку.

Небось, какая ни будь Машка – Наташка, цветочки заказала? – съязвил капитан.

Да это не ваше дело! – Вдруг сорвался на крик Пашка, и резко схвативши, зажал в кулаке шариковую ручку. Тут же короткий удар в корпус, заставил его согнуться и упасть возле стола. Дальнейшие события пришлось наблюдать с уровня заплёванного пола милицейской дежурки.

Сейчас его в обезьянник и по полной программе, - горячился сержант, гарцуя форменными сапогами возле лежащего парня, словно выбирая момент для нанесения очередного удара.

Ладно, ладно! – остановил его капитан, поднимаясь из за стола.

Гады, простонал Пашка, - вы, хотя бы когда ни будь в жизни, кого ни будь, любили!?

– Сейчас я тебя полюблю, - заорал сержант и пнул его носоком сапога в колено.

Ты, малец, не брыкайся, у нас с такими разговор короткий, - сказал капитан, протянув Пашке руку, и помог подняться. – Любовь, кажешь, ну-ну.

Я.., я девушке свей, хотел на Новый год подснежники подарить, - сдавленно произнёс Паша, держась за грудь.

Дурь это у тебя, а не любовь! – Выкрикнул милиционер, брызгаясь слюной, - небось, бабы ещё не знал, а умный такой. Какая на тебя, сопляка, посмотрит!?

Ты жизни не знаешь, парень, - вставил сержант.

Если так знать её, как вы, лучше вообще не жить!

Попридержи язык, пацан, - прикрикнул капитан, останавливая напарника, который пытался снова пустить вход кулаки, - так, заканчиваем лекцию о любви и дружбе. Гони в шею этого влюблённого, нехай ночью на морозе цветочки поищет.

Не скрывая раздражения, сержант толкнул Пашку в спину.

Вперёд, клоун! Для психов место в другом департаменте.

Отделение милиции, из которого он вышел, находилось на самой окраине города. За слабоосвещенной трассой чернели сосны.

- Только туда – сказал себе Пашка – либо подснежники, либо я никто. Его упорству не было границ, перемахнув через заграждения автомагистрали, он вошел в лес. Разгоряченный и злой от пережитого унижения, парень был готов идти до самого Северного полюса. В груди засела вязкая, ноющая боль, слезы заволокли глаза. Под глубоким снегом хрустнула сухая ветка. Внезапно, нога, не почувствовав под собой твердой почвы, заскользила и через какое-то мгновение он сидел на дне глубокого оврага, вытрушивая шапку об колено и проклиная весь мир. Слезы вперемешку со снегом холодили щеки.

***

Дискотеки в общежитии университета проходили весело. Мелькающий свет, громкая музыка, сухое вино. Конечно, последнее, не для всех. В сушилке собиралась «своя компания» и припасенное днем щедро выливалось весь вечер. Пашка был свой. Его природное обаяние, удачно сочеталось с ненавязчивым чувством юмора. Действительность он воспринимал легко, может быть даже не совсем серьёзно, хотя за кажущейся бравадой, можно было разглядеть чувственную, легко ранимую душу этого паренька. Где-то там, глубоко внутри, он жил в отдельной, созданной им самим вселенной, вместе с героями любимых книг, придуманных историй. Там была истинная реальность, впрочем, ревностно охраняемая даже от самых близких друзей. Для внешнего мира Пашка был другим. Он держал стиль, мог быть душой коллектива, если конечно, был стимул. А стимул был. Высокая стройная блондинка Наташа считалась звездой факультета, и быть рядом с ней мог только принц.