Юлиус и Адель

Юлиус и Адель

­Юрий Егоров

Юлиус и Адель

1

В старинном городе Трир, что на берегу Мозели, жили волшебник и волшебница. Волшебник был очень строгий, а волшебница – очень добрая. Каждый год перед самым Рождеством они собирались у нее дома на улице Симеон-штрассе в самом центре Трира, и наблюдали за тем, кто и как в городе готовится встретить праздник. Для этого волшебники поднимались в маленькую комнатку на чердаке, из которой видели весь Трир, каждый его дом и всех его жителей. И если кто-то отмечал праздник в одиночестве и без подарков, в бедности и грусти, то строгий волшебник наказывал всех трирцев, произнося «Да будет город Трир наказан!», тем самым насылая в наступающем году на город разные напасти.

Так было в 1499 году, когда Трир охватил пожар. А все из-за того, что одна злая мачеха, жившая на Метцельштрассе, в Рождество выгнала на улицу своего пасынка, и за него никто из горожан не заступился. В 1634 году город был захвачен воинственными испанцами, а в 1688 году – французами, обложившими трирцев непомерной данью. Это произошло только потому, что злые дети забыли поздравить своих немощных родителей. В 1736 году, после того как в Рождество в холодном доме замерзла маленькая девочка-сирота, Мозель вышла из берегов, и в Трире случилось большое наводнение. И когда в 1802 году никто не покормил слепых нищих, которые пришли в Трир под самый праздник, по городу прошел ураган, так, что не осталось ни одного целого дома.

Но если в Рождество все горожане оказывались с подарками, и в городе не оставалось никого, кто отмечал праздник в одиночестве и бедности, то волшебница произносила «Да будет в городе Трир все хорошо!». Тем самым она награждала горожан, и следующий год был для всех трирцев благополучным. В такой год проводились великие ярмарки и карнавалы, виноградари собирали богатый урожай, мастеровые – красильщики и табачники, которых много проживало в городе Трире, получали выгодные заказы, рыбаки имели богатый улов, люди женились и у них рождались замечательные добрые дети.

Такой порядок соблюдался много лет. Волшебника звали Юлиус, а волшебницу – Адель.

А началось все очень давно, они сами забыли когда, но только были они в это время совсем молодыми. Не помнили они уже, как раскрыли секрет маленькой чердачной комнатки, которая несведущему человеку могла показаться обычной кладовкой, заваленной ненужными вещами, и каким образом они догадались, что обладают волшебством. Почему-то встречались они только в Рождество, хотя и жили в небольшом городе. Удивительно, но Юлиус в обычные дни не находил дома с вывеской «Шляпный салон» на Симеон-штрассе, хотя часто проходил через Рыночную площадь к знаменитым трирским Черным воротам. Как раз в этом месте, рядом с домом Трех королей, должен был находиться дом Адели.

Возможно, по этой же причине, она также никогда не бывала у него дома и даже не интересовалась, где он живет. Так что волшебники никогда не встречались в городе. Только в ее доме и только в Рождество за своей игрой.

В этот день Юлиус приходил всегда в одно и тоже время – за час до наступления праздника. Импозантный и подтянутый, с тоненькими усиками и острыми, изогнутыми у подбородка бакенбардами, он был одет в строгий черный френч и черное кашемировое пальто. Ходил он с тростью, а на его голове была большая черная широкополая шляпа. Он приносил для Адели шампанское и большую серебряную коробку дорогих конфет. Она, стройная и яркая, встречала его в стильном разноцветном платье. И каждый раз говорила: «Я тебя ждала, Юлиус, и уже стала волноваться, не опоздаешь ли ты?»

Стоя рядом с рождественской елкой, они дарили друг другу милые безделушки, а потом, выпив по бокалу шампанского, поднимались в маленькую чердачную комнатку и приступали к своей игре.

– Если бы только горожане видели, что мы делаем, то они подумали бы, что мы Боги, – как-то сказал об их игре Юлиус.

А уже после своей волшебной игры, они садились за стол, кушали пирожные и конфеты, и запивали их ароматным чаем. В большой вазе на столе всегда лежали большие красные яблоки, которые она очень любила.

Если все для города проходило успешно, Адель была веселой, шутила и слегка подтрунивала над Юлиусом. Еще она могла завести музыку и начать пританцовывать своими ножками, пальчиками и карими глазками. Ладошки упирались в стол, а тоненькие пальчики начинали в воздухе выделывать пируэты. А ее изящные бровки и тоненький носик устремлялись вверх. И все это получалось у нее очень элегантно. Ее настроение передавалось Юлиусу. Он закуривал дорогую сигару, а кончики его туфель начинали выбивать ритм в такт музыке.

А если город провинился, Адель становилась грустной и молчаливой и напоминала ребенка, у которого отобрали любимую игрушку. Ведь она так надеялась, что будут добры по отношению друг к другу. Они же разочаровывали Адель. В такие минуты Юлиусу было очень жаль ее, и ему трудно было найти слова утешения.

После чаепития Юлиус раскланивался и они прощались до следующего Рождества.

– Ты действительно никогда без меня не поднимаешься туда?– как-то поинтересовался Юлиус, взглядом показав на лестницу, которая вела к чердачной комнатке.

– Нет, а зачем это мне? К тому же я даже не знаю, работает ли это в обычные дни? Мы ведь всегда приходим туда вместе и только один раз в году.